Мягкая кукла (СИ) - Анастасия Исаева
Глава 19
— Значит, таков твой ответ, — выплюнул Сережа, с ненавистью глядя на гигантский букет в гостиной.
— Делом убедить легче, чем словами.
И отправилась наверх, в детскую. Два огромных чемодана ждали, чтобы их наполнили одеждой, самыми обожаемыми игрушками и прочим, нужным на первое время.
— Ты вообразила, что Лина будет жить с тобой?
— А ты хочешь, чтобы пятилетняя девочка жила в окружении нянек, когда у нее есть мать?
— Мать никто не гонит отсюда. Эта твоя придурь…
— Сереж, прошу, перестань. Сейчас Каролина переедет со мной. Я не собираюсь препятствовать вашему общению. Дальше суд определит постоянное место жительства.
Сережа смерил ее неприятным взглядом, но Вера не дрогнула. Пугалки для глупеньких зависимых жен. Она уже перекладывала Карошкины вещи из ящиков в чемодан.
— Много не бери. Все равно обратно привезешь. И сама тоже вернешься.
— Сереж… ну давай без этого? Даже если ты запросишь примирения, это всего лишь отсрочка, отрубание хвоста по кусочкам. Ты никогда не проявлял намеренной жестокости.
— А ты что сейчас делаешь? Рушишь все из-за своего узкого мышления.
— Растолкуй, пожалуйста. Мне и правда не хватает кругозора, чтобы увидеть твоими глазами сложившуюся ситуацию. Дурочке, которую годами обманывали, а потом просто откупались чем угодно, но не человечным отношением!
— Во-первых, ты делаешь хуже ребенку. Разлучаешь с отцом и привычной средой. Думаешь, я отдам тебе Цезаря? Сиди сама в своей конуре! А дочь скоро будет жить со мной.
— И смотреть за ней будут чужие люди!
— А в данный момент она, по-твоему, с родными или близкими? Лина не младенец! У нее активная жизнь! Социализация, развитие, обучение, спорт. Твоя роль уже не такая большая, и ты не можешь с этим смириться, без конца козыряешь прошлыми заслугами. Ты точно так же будешь видеть ее утром и вечером, возить в садик и на кружки.
— Считаешь, нет разницы, кто это делает? Неважно, кому она по утрам рассказывает свои сны? Все равно, что заболевшую малышку из садика заберет тетка на зарплате? Или ты встанешь среди ночи, чтобы согреть стакан молока?
— Встану, конечно!
Сережа швырнул это обещание с той же скорость, с какой транжирил деньги на задабривание их с Карошкой подарками. Не подумав как следует, не учтя вкус адресата.
На губы ползла ехидная усмешка, но помня наставление адвокатов, Вера не выпустила наружу живые эмоции. И хотя в носу щипало, медленный выдох помог наладить нейтральную улыбку.
— Что ж, прекрасно. Я буду спокойна за деточку, когда она с тобой.
Не добившись своего, муж плюхнулся в кресло для взрослых и устроился в нем с комфортом. Хлопнув ладонью по подлокотнику, он выразительно похвалил выбор, хотя до этого лишь угукал, когда ему показывали варианты.
— Даже не думай, что заберешь его с собой.
Вера пожала плечами и вернулась к детской одежде. Вот нисколько не удивил. Бить в слабые места всегда легче. С внутренним напряжением ждала настоящих ударов.
— По-твоему, я не заслуживаю второго шанса?
— Ты его упустил с рекордной скоростью.
— За эти два дня?!
— Ты талантливый, тебе хватило полтора.
Она перешла к игрушкам и обыскалась потрепанного бегемотика. Купленный с лотка на проходе. Дочь практически не клянчила в магазинах, но тогда она была очень убедительна в том, что без этого бегемота никуда не уйдет. Совершенно несуразный плюшевый монстр, сшитый кое-как, чиненый-перечиненный, но каждый день перед сном он удостаивался объятий и самых главных новостей из дня Каролины. Обитал дома. Всегда.
В кровати не было. Под ней — тоже. В вигваме не просматривалось ничего, напоминающего его сиреневую шкуру. Может, он под креслом, но пока в нем сидит Сережа, нечего и думать, чтобы приближаться туда.
— Вер?
— Ты еще и умный. Сам найдешь ответ, что не так.
— С букетом я пролетел. Понял. Серьги вроде устроили?
— Дело не в них.
— Так скажи, в чем!
Как часто приходилось проглатывать обиды, замалчивать, заглаживать? Если бы говорила все как есть, оказались бы они в разоренной детской? А есть ли смысл говорить сейчас? Спасать-то уже нечего.
— Ладно. Я скажу. Не считала, но список внушительный. Ты нарочно привез меня в тот паб, чтобы нанятый тобой человек сделал фотографии якобы семейных посиделок. Ты обещал Карошке поездку на море, зная, что у нас зависший момент в браке. Ты прислал вульгарный букет, поручив его выбор секретарю. Ребенок получила гору мусора, и как видишь, ничего из той коробки не добралось до ее комнаты. Ты подарил дорогущие серьги через курьера. Ты выставил поездку в театр своей идеей. Ты дал добро на распространение наших фотографий из театра, не посоветовавшись со мной. Имидж стоил того, чтобы обманывать меня?
— Докапываешься до мелочей, Верунь. Наши фотки и раньше гуляли в сети, ты не возражала. Каролину сняли без лица в кадре. Остальное… ну в чем-то косякнул, в чем-то не согласен. Если тебе так важно, я скажу Лине, что идея была твоя.
Бесполезно! Ну насколько же бесполезно объяснять что-либо этому человеку. Он не видит сути, подменяет одно другим и выворачивает события наизнанку. Кажется, для такого есть термин? Газлайтинг, точно.
Что вспомнила — положила. Бегемотика так и не нашла. Но и Сережа пока не поднимался с кресла.
— Для меня это не мелочи, — тихо ответила Вера и выкатила чемоданы в коридор. Для ее вещей также приготовлены два чемодана. Больше в багажник просто не поместится.
За бессонную ночь было многое передумано на тему переезда, в том числе и то, какие вещи забрать. В основном, Вера паковала базовый гардероб и то, что шила сама. Выходная одежда, непрактичные платья и памятные аксессуары из поездок остались на местах. Ни к чему тащить в новую жизнь то, что тесно связано с Сережей.
— И что, это все? — спросил муж, привалившись плечом к дверному косяку.
— Очевидно, нет. Дальше процесс, раздел… ты и сам прекрасно понимаешь, что между нами много моментов для урегулирования. Сейчас нам нужно остыть. Пожалуйста, не травмируй Каролину еще сильнее. Ей будет непросто. Я уже подыскала детского психолога.
— Молодец какая. Портишь ребенку жизнь и при этом затыкаешь пробоину пальцем.
— То, как мы живем сейчас, не лучший пример для ребенка. Когда между родителями раздор, дети первыми страдают.
— Мы еще можем уладить.
— Нечего улаживать, пойми.
Вера сняла кольцо и положила его на полочку для ювелирных украшений. Рядом с раскрытым футляром с новыми сережками.
— Вот как? Влюбилась в своего юриста, значит?
— Это тебя не касается.
Обувь, в отличие от тряпочек, было проще проредить. Только подходящее, только удобное. Впрочем,
