(Не) случайный малыш от босса (СИ)
И у входа нас уже дожидается веселая парочка — Матвей и Юля. И если последняя кажется полностью довольной жизнью, то Громов похож на гранату, которая вот-вот бомбанёт.
Ой, а что случилось? Подружки у бара не удовлетворили?
— Где вы были? — рявкает, как только мы подходим и рассматривает меня так, словно пытается найти следы измены.
— Просто гуляли, — отвечает за меня Костя.
— Гуляли?! Вас несколько часов не было! Где можно было “просто гулять” столько времени?!
— Остынь, Матвей. Давай только ты не будешь сейчас сцену ревности закатывать. Поверь, это вообще не в тему.
— Это ты мне будешь говорить?! Может напомнить тебе, что прогулки с тобой херово заканчиваются?! — рявкает Громов, но резко замолкает, очевидно поняв, что сказал лишнего.
К счастью, Костя в ответ просто хмурится и, не прощаясь, молча уходит в гостиницу. Только вот новоиспеченная жена не спешит за мужем, а продолжает стоять рядом с нами, ожидая продолжения концерта.
— Молодец, Матвей! Все правильно сделал. В принципе, как и всегда! — толкаю его в грудь и направляюсь вслед за Костей.
Возвращаться в номер не хочу, потому что туда наверняка придёт Громов, а я не хочу с ним разговаривать. Во всяком случае не сейчас, когда он может наговорить мне лишнего, за которое я наверняка захочу влепить ему пощёчину. Поэтому направляюсь снова в ресторан. Тем более сейчас как раз время ужина.
Со злости набираю себе столько еды, что у меня едва хватает сил всё это в себя впихнуть, после чего всё-таки иду в номер.
Сердце грохочет как ненормальное, когда я вхожу, но на удивление, Матвея здесь нет.
Грудную клетку мгновенно затапливает разочарованием. Потому что да, не буду врать, хоть я и злюсь на него, но в глубине души всё-таки ждала, что он остынет и придёт, потому что захочет, как минимум поговорить и как-то уладить сложившуюся ситуацию.
Но Матвея нет, и, судя по тишине в коридоре он вообще не планирует возвращаться…
***********************************************************************************************************
Дорогие, спасибо вам за отклик и интерес к истории!
***
***
В растрёпанных чувствах ложусь на постель, чтобы немного перевести дух. Но, видимо, от переизбытка эмоций, практически сразу отключаюсь. Не знаю, сколько я сплю, но когда открываю глаза, за окном уже стоит тотальная темень.
Медленно сажусь на постели, растерянно оглядывая заспанным взглядом тёмный тихий номер. И в этот же момент неожиданно замечаю… Громова. Он сидит в кресле на балконе ко мне спиной и просто разглядывает пейзаж.
Сердце моментально подпрыгивает к горлу и начинает барабанить на сверхскоростях. А грудную клетку вдруг охватывает непонятное волнение. От мысли, что он всё-таки пришёл. Глупо будет скрывать от самой себя, что в глубине души я больше всего боялась того, что он будет ночевать где-то в другом месте…
Медленно встаю с постели, стараясь игнорировать тот факт, что ноги предательски дрожат, и уверенным шагом выхожу к Матвею на балкон. Останавливаюсь у него за спиной и судорожно выдыхаю, пытаясь унять колотящееся сердце.
— Тебе не кажется, что нам стоит поговорить? — хочу спросить твёрдо, но на деле почему-то выходит какой-то хриплый шёпот. Не уверена даже, что Громов меня слышал.
Хотя нет, слышал, судя по тому, что через мгновение он оборачивается. Кожу от его внимательного взгляда моментально начинает покалывать. Так, словно по мне бегают мелкие разряды тока, то и дело ударяя в самые чувствительные точки, ускоряя мой пульс и повышая давление.
И единственное, чего я хочу в этот момент — это понять, о чём Матвей сейчас думает. Но кажется проще потушить солнце, чем залезть в голову этому мужчине.
— Надо, — отвечает спустя мучительно долгие секунды. Приподнявшись на ноги, поворачивается ко мне. Так близко, что задрав голову, я практически касаюсь носом его подбородка. — Но сначала я хочу кое-что тебе показать.
— Эм… показывай, — растерянно оглядываюсь, потому что в руках у Громова ничего нет.
— Это не здесь. Нужно выйти из номера.
Сказать, что меня удивляет всё, что сейчас происходит — это ничего не сказать. С сомнением смотрю на Матвея, но его выражение лица абсолютно не читаемо.
— Ну… хорошо… Сейчас подожди, я только в порядок себя приведу… — киваю неуверенно и быстро иду в ванную комнату, чтобы умыться и причесаться после сна.
Мы не разговариваем, пока едем на лифте, и не разговариваем, пока выходим с территории отеля. И, честно, мне страшно, потому что я не понимаю, к чему мне готовиться — хорошему или плохому. А учитывая, что несколько часов назад мы крупно поссорились, мой мозг и вовсе генерирует идеи, одна хуже другой.
Мне даже приходит в голову мысль, что Громов хочет отменить наш отпуск и вернуться обратно в Россию. Или решил выслать туда только меня, а сам остаться здесь…
Пожалуй, это единственный адекватный вариант, учитывая последние события… Но он отметается как только мы выходим на побережье и спускаемся к океану. Матвей подаёт мне руку и помогает выйти на причал, и всё в моей голове окончательно превращается в кашу. Ну не на корабле же он меня домой решил отправить.
И только когда мы проходим вдоль красивых домиков, на которые смотрели сегодня утром, до меня вдруг доходит, куда он вёл меня всё это время…
Громов отпирает ключом дверь одного из домиков и пропускает меня вперед. Растерянно обернувшись на него, переступаю порог и замираю. Здесь всё так, как я себе и представляла. И если ещё вчера я была в восторге от номера, то сейчас, на контрасте понимаю, что комната в отеле и в подмётки не годиться тому, что я вижу сейчас. Это самый настоящий рай на острове с видом на океан!
Внутри только одна комната и санузел, а посередине — огромная кровать и окно во всю стену с белыми занавесками.
Но это еще не все сюрпризы. Когда вижу на столике в вазе огромный букет неизвестных мне, но очень красивых цветов, дыхание перехватывает.
— Я арендовал его для нас до конца отпуска, — слышу низкий голос Матвея у себя за спиной.
— А это? — поворачиваюсь к нему лицом и киваю на цветы.
— Будем считать, что это мои извинения. Прости за то, что снова повёл себя, как мудак. Ты не заслуживаешь такого отношения.
Вместо ответа молча поджимаю губы, потому что после этих слов невыносимо хочется разреветься, как последней дуре. Понятия не имею, что со мной. Наверно мои гормоны сошли с ума. А может всё дело в том, как Громов смотрит на меня в этот момент. Так, словно я и вправду для него не просто какая-то безликая, раздражающая его секретарша. Он смотрит на меня, как… на женщину. На женщину, которая ему не безразлична… И больше всего на свете я сейчас боюсь моргнуть и понять, что всё это всего лишь плод моего воображения.
— Я сорвался, потому что ревную.
— К-кого? — выдавливаю, неожиданно охрипшим голосом. — Юлю или..
— Тебя, Марин. Конечно тебя. Плевать я хотел на Юлю. Я хочу, чтобы ты наконец поняла это раз и навсегда. Она давно в прошлом. Я ничего к ней больше не испытываю. Но и прошлое своё изменить не могу. Как бы мне этого ни хотелось. Поэтому не надо на меня за это обижаться. Она в нём была, и с этим уже ничего не сделаешь. Мне остаётся только принять тот факт, что раньше я был таким же слепым идиотом, как сейчас мой брат. И да, возможно я должен злиться на него, за то, что он спал с моей невестой. И то, что сейчас происходит в их семье — это уже не моё дело. Но я не могу так. Он мой брат, что бы там ни было. Я не хочу, чтобы он страдал. Поэтому лучше ему сейчас понять, что она из себя представляет, пока ещё не стало слишком поздно. Это никак не связано с моими якобы не остывшими чувствами к Юле. Ты меня понимаешь?
— Не знаю, — ёжусь и обхватываю себя за плечи. — Даже если не Юля, всё равно будут другие женщины… Сегодня ты флиртовал с двумя у бара!
Хочу, чтобы мой голос звучал твердо и Громов не понял, что мне больно, но он дрожит и сдает меня со всеми потрахами.
