Разделяй и Властвуй (СИ) - Дмитриева
— И, кстати, та скамейка была подарком моих родителей, — по-доброму усмехнулся Марко.
Взгляд Лукреции оживился. Она удивленно посмотрела на него, а потом улыбнулась.
— Я как раз шел по просьбе матери проверить, нормально ли все доставили, когда встретил тебя.
Лукреция чуть нахмурилась, видимо, пытаясь вспомнить, что она говорила тогда. Марко почему-то рассмешило ее столь задумчивое выражение лица. Он сунул руку в карман, чтобы достать телефон, но нащупал флешку, которую так и носил с собой. В которой все еще сохранились кадры связи Лукреции и Витторио.
Марко хотел рассказать Лукреции, что у него есть эта запись. Что она последняя из существующих. Что она была, чтобы сдержать Сандру. Пообещать, что не использует ее никогда. Но понял, что в этом нет смысла. Лукреция приняла свою роль. И вела себя соответственно. И без лишних слов Марко просто кинул флешку в огонь, уничтожая последнее неприятное воспоминание.
— Интересно, что она подарит на нашу свадьбу, — по-доброму усмехнулась Лукреция, вырвала из альбома лист и протянула его Марко.
Приняв его, он увидел свой портрет. Черно-белая гамма, тени, игра пламени на фоне. Но что привлекло Марко больше всего — взгляд. Живой. Сильный. Уверенный.
— Ты так меня видишь? — уточнил Марко.
— Чаще всего, — спокойно ответил Лукреция. — Но наедине ты мягче, и мне это нравится.
В комнате появился неприятная вонь жженого пластика. И Марко поднялся, после чего протянул руку Лукреции.
— Пойдем прогуляемся, — предложил он, помогая Лукреции подняться. — Я бы посмотрел и на вторую версию.
— Может быть, когда-нибудь, — игриво протянула Лукреция, сильнее сжав его ладонь.
Недолго думая, Марко тут же притянул ее к себе и впился в губы жадным поцелуем. Город его. Как и Лукреция. И новая цель теперь — все это удержать.
* * *
Тем временем
Неаполь
Киро нервно выкуривал сигарету и пытался унять дрожь в руках. В кабинете было уже душно, но он даже не думал приоткрыть окно. Просто курил. Просто смотрел на девушку, которая выдавала себя бежавшей от бойни проституткой из Испанских, просящий убежище в приюте. Которой он по дурости поверил. И из-за которой мог теперь прощаться с жизнью.
Ему хотелось позвонить Дарио. Попросить совета. Но он запретил себе это делать. Кто он такой, чтобы возвращать сюда человека, сумевшего получить свободу?
— Киро, — осторожно позвала она, но он лишь выставил руку с сигаретой перед ней, чтобы она ничего не говорила.
Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы понять, и она осознавала, в каком они дерьме. Что и ей тоже страшно. Что и она понимала все последствия.
Киро хотелось убить ее самой и защитить одновременно. И, снова сунув сигарету в рот, он сделал затяжку, а потом нервно рассмеялся, понимая, что этот вечер стал концом его прежней жизни…
