Разделяй и Властвуй (СИ) - Дмитриева

mari.kvin

Разделяй и Властвуй

Пролог

Морское побережье, холмистые возвышенности, приятный в меру жаркий июньский день. Кажется, Тоскана сегодня была в особенно благосклонном расположении духа, показывая не только свою красоту, но и доброжелательность. Но Марко Кастелло все равно не мог открыть свое сердце Монтальчино.

Казалось бы, что этот небольшой городишко должен был ему нравится. Узкие закоулки и дома из серого камня, которым было уже сотни лет, делали атмосферу города почти средневековой. Крепости, городская ратуша, украшенная гербами правителей, часовая башня с часами, имеющими одну стрелку, и, конечно же, множество церквей.

Несмотря на популярность Тосканы среди туристов, Монтальчино не страдал от их наплыва. Наверное, поэтому семья Монтенелли и приобрела там небольшую виллу в стиле старой Тосканы.

Марко поправлял бабочку, стоя у зеркала, и придирчиво осматривал костюм цвета шампань. Только свадьба Санто Монтенелли, близкого друга семьи, дружеской семьи, могла заставить его оставить все дела в Неаполе и приехать в Монтальчино.

Кремово-песочные стены из камня, добытого в окрестных скалах, крыша, покрытая терракотовой черепицей, светлые оттенки в интерьере с ореховой отделкой. Даже мозаики как будто были плавно в него вплетены, а не бросались в глаза. Вилла походила на уголок спокойствия, наверное, поэтому после неспокойного Неаполя Марко было в ней так неуютно. Особенно после заявления отца, что вскоре контроль над Секондильяно и семьей перейдет ему.

— Синьор Кастелло, вас зовет жених.

Незнакомая девушка дала понять, что ему пора вернуться на праздник.

— Буду через минуту. Спасибо, — поблагодарил Марко, заканчивая с бабочкой.

Ему не хотелось снова возвращаться к гостям, но это было тем, что от него требовалось. Марко направлялся в патио, когда снова услышал женский голос, указывающий, куда что-то нести. Марко глянул из праздного любопытства, но на миг замер, признав сестру Санто — Лукрецию. Она руководила грузчиками, которые пытались понять, куда им тащить скамейку.

— Нужна помощь?

Марко вышел из-за угла, чтобы его могли разглядеть все. Лукреция кинула на него мимолетный взгляд, а потом снова вернулась к скамейке. Только сейчас Марко заметил, что на сиденье лежали две шляпы, слитые полями в одну.

— Что про это думаешь? — спросила Лукреция, жестом показывая, чтобы грузчики поставили скамейку.

Марко перевел взгляд на Лукрецию, невольно задумавшись, когда видел ее в последний раз. Наверное, на каком-то семейном празднике, на который она приезжала из университета, если это удавалось. Но никакой образ в голове так и не возникал. Марко помнил ее еще школьницей, когда сам учился в магистратуре: немного сутулой, со странной прической и слишком яркой помадой. Сейчас перед ним стояла утонченная девушка в легком шелковом платье цвета спелой вишни. Красивая, статная, явно знающая себе цену и место в семье. А ведь прошло всего каких-то четыре года, пока она изучала историю искусства в университете Феррары…

— Очередной переоцененный арт-объект, за который кто-то немало заплатил? — усмехнулся Марко. — Черная скамейка, соломенные шляпы, слитые в одну…

Лукреция чуть нахмурила брови, хмыкнула. Марко заметил, что ее взгляд как будто бы заблестел.

— А если взглянуть глубже? — немного с вызовом спросила Лукреция.

Марко отпустил грузчиков, понимая, что не хотел делить этот момент с посторонними. Не хотел, чтобы у него были свидетели. Он подошел ближе к скамейке и более придирчиво ее осмотрел, каждую секунду ощущая на себе взгляд Лукреции.

— Мы на свадьбе, — заговорил он. — Две шляпы, которые стали единым целым. Два человека… Крепкий брак… Что-то в этом духе, думаю, — продолжил Марко и с интересом посмотрел на Лукрецию: чуть надутые губы, слегка снисходительный взгляд, словно он копнул лишь по верхам. — У тебя другое мнение, полагаю.

— Это вариация на работы Моны Хатум. Первая реакция может быть такой. Союз, сплетение судеб, опора, но… во всем этом границы стираются, люди растворяются друг в друге… И это уже нехорошо. Учитывая наши семьи, это кажется издевкой или предупреждением, — спокойно объяснила Лукреция, подойдя ближе к лавке.

Она села рядом со шляпами и провела по ней пальцами, но Марко поймал себя на мысли, что смотрел на ноги Лукреции, которые показались из выреза, как изящно их обвивали ремешки босоножек, при этом продолжая внимательно слушать его.

— Или человек просто не хотел заморачиваться с подарком, — заметил Марко.

Лукреция пожала плечами, поправила выбившиеся пряди волос, собранных на затылке.

— Почему издевка или предупреждение? — с интересом спросил Марко, сев по другую сторону от шляп.

— Потому что браки семей вроде наших — это… машина. Жесткая, бескомпромиссная и единая. Там нет «я».

— Какое-то у тебя мрачное представление, — заметил Марко.

— Вполне реалистичное, — возразила Лукреция. — Санто говорил, что ты готовишься стать главой семьи. Год, два и тебе перейдет Секондильяно со всеми его проблемами, делами, людьми и группировками. Ты видишь себя женатым на какой-нибудь девушке из обычного мира? Художнице, чей-то ассистентке, учительнице, главе какого-нибудь отдела?

Марко хмыкнул. Санто женился на Элоисе Карбоне. Пусть ее семья не вела такую активную борьбу за территорию в Неаполе, как Монтенелли и Кастелло, она понимала, за кого выходила замуж, что от нее требовалось.

— Хочешь бунтовать против этого? — с доброй усмешкой спросил Марко.

— Нет. Это слишком утомительно. И бессмысленно. Я окончу университет, открою какую-нибудь милую галерею в Неаполе и буду просвещать людей и искать таланты, параллельно отмывая деньги и создавая положительный имидж, как велел отец. Вполне неплохо. Мне хотя бы дали выбрать, чем заниматься, — со смирением произнесла Лукреция, а потом улыбнулась: — Если люди не будут дарить подарки вроде этого, — указала на скамейку, — то буду считать — жизнь прожита не зря.

Марко усмехнулся, наверное, впервые в жизни, смотря на Лукрецию как на женщину, а не младшую сестру друга, с которым его ждал один путь. Молодая, красивая, знающая их мир с рождения, умная.

— Отвечая на твой вопрос: думаю, я знаю, на ком женюсь, — твердо проговорил Марко.

— Неужели? — лукаво усмехнулась Лукреция.

— Не сейчас, она еще слишком молода для этого, но немного позже…

Лукреция засмеялась, но Марко было не до смеха. За что отец всегда его уважал, хвалил — он быстро понимал, чего хотел, как это получить. Видел возможность, видел людей, умел действовать. Марко Кастелло готовился стать доном, главой семьи, и с этой секунды видел рядом с собой Лукрецию Монтенелли.

1

Около двух лет спустя. Сентябрь

С ранних лет отец учил Марко подмечать все: хорошее и плохое, важное и то, что могло казаться неважным. Будучи преисполненным уважением к Леону Кастелло, Марко впитывал все: начиная с управления семейной компанией по