Близняшки от босса. Сердце пополам (СИ) - Лесневская Вероника

Подношу свою руку к губам и чуть прикусываю палец, подавляя глупую улыбку. Не стоит питать ложных надежд в отношении Вадима. Мы оба действуем импульсивно, на эмоциях. Я и в своих-то чувствах не разобралась толком. Нельзя ждать чего-то конкретного от мужчины.

Но… поздно. Уголки губ уперто ползут вверх, и, кажется, я до самого утра так и улыбаюсь во сне.

— А-а-ай! — просыпаюсь от собственного вскрика.

Кожу головы жжет огнем, чувствую тянущую боль в темени и висках. Распахиваю глаза — и все равно ничего не вижу сквозь ширму спутанных волос. Пытаюсь привстать, но тяжелая рука припечатывает меня к подушке.

— Аля, маленькая хулиганка, ты опять? — гремит над самым ухом. Строго, но при этом бархатно и беззлобно. — А ну отпусти! А ты не дергайся, — щекочет дыханием щеку.

— Ма-а-а, — визжит довольный и такой родной голосок. Бойкий и немного запыхавшийся. Забываю о дискомфорте и улыбаюсь: Аля.

— Ма, — тихонечко вторит ей Рита. Откуда-то издалека.

Замираю, как приказал мне мужской голос. Покорно терплю, пока мои волосы освобождают из плена цепких пальчиков дочурки. Мощная ладонь на удивление бережно проводит по моих локонам, тщетно пытаясь привести их в порядок, легко касается лба, приятно скользит по щеке.

Зажмуриваюсь на секунду. А когда вновь распахиваю глаза, то вижу перед собой радостное личико Али. Притягиваю малышку к себе и чмокаю в носик. Обняв ее и хоть немного обездвижив, фокусирую взгляд на детской кроватке.

— Ритусь, булочка моя, иди к нам. Чего ты забилась в угол? — ласково обращаюсь, искренне удивляясь ее реакции. Я все еще в полудреме, дезориентирована, но… счастлива.

Помедлив, Рита все-таки выбирается через специально оставленный лаз из кроватки на постель. Устраивается под боком, а сама настороженно поглядывает куда-то поверх меня. Мне так уютно и спокойно, что не сразу замечаю, как удобнее устраиваюсь на плече Вадима. Кажется, мы все это время чуть ли не в обнимку пролежали. И именно его опасалась Рита.

Вздрагиваю и разворачиваюсь, сталкиваясь с ним взглядом. Пылающая карамель обжигает. И я мгновенно отстраняюсь.

— Булочка, значит? — с доброй насмешкой выдает Шторм.

— Доброе утро, — чуть приподнимаю уголки губ и моргаю смущенно.

Через секунду морщусь, потому что Аля выкручивается и локтем упирается мне в ребра, пытаясь дотянуться до папы. Вадим перехватывает ее свободной рукой, укладывает между нами.

— Доброе, — треплет дочь за щечку, а потом руку к Рите протягивает. Но та жмется ко мне. — Что ж… кхм, — откашливается Шторм, несколько огорченно. И переводит внимание на меня. — Прическа от лучшего парикмахера в этом городе готова, — обводит меня взглядом и подмигивает.

Представляю, как выгляжу сейчас. Заспанная, растрепанная, с колтунами вместо уложенных прядей. Не такая, какой Вадим привык видеть меня в офисе. Совсем не идеальная. Скорее, «замухрышка», коей считал меня Антон во время декрета.

Но смотрит Шторм почему-то на меня иначе. Обволакивающе, пристально, будто запоминает. И сам такой домашний, уютный, даже немного… милый.

Рита ворочается в моих объятиях, подползает выше, задирая при этом футболку и оголяя часть живота. Не успеваю поправить одежду, как она дергает меня за ворот, чтобы подтянуться и умоститься удобнее.

— Кажется, сейчас еще лучший стилист меня переоденет, — хохочу я, поглаживая дочь по спинке.

— Идеально, — тихо на выдохе произносит Вадим.

Ожидаю увидеть лукавый огонек в его глазах и услышать очередную странную шутку, но он неожиданно серьезен. Настолько, что под его взором я вспыхиваю, и кровь приливает к моим щекам.

Первое утро в чужом доме приобретает новые оттенки. Испытываю волнение от нашей с Вадимом вынужденной близости. И не могу угомонить сердце, которое заходится в груди. Кажется, что во всей округе слышен его бешеный стук, что выдает мои чувства с головой. Как неловко…

— Завтрак, — выдыхаю я, сглотнув судорожно. — И у меня не готово ничего. Вчера не до этого было, — тараторю я и, выбравшись из объятий детей и их непредсказуемого отца, я поднимаюсь с постели.

Делаю вид, что ничего необычного не произошло, веду себя, как помощница и няня. За что Вадим стреляет в меня хмурым взглядом. Помогает малышкам спуститься на пол, особенно аккуратно обращаясь с Ритой, чтобы не испугать, а сам садится на краю кровати, уперев локти в колени и сцепив кисти в замок. Его напряженная поза и суровое молчание заставляют меня сильнее занервничать.

И растеряться…

Не придумав, как сгладить ситуацию, я переключаюсь на дочерей. Ежедневные заботы и такие привычные действия и процедуры теперь умножились на два, так что мне есть, чем заняться. Пока переодеваю малышек, мы успеваем и посмеяться, и побаловаться, и поругаться друг с другом. Наполняем особняк Шторма шумом и гамом.

В какой-то момент я резко осекаюсь, шикаю на девочек и взволнованно ищу взглядом Вадима, чтобы просканировать его эмоции. Вспоминаю, как Антон терпеть не мог крики Риты, даже радостные. Невольно параллель провожу.

Однако Шторм с улыбкой собирается в офис. Спокойно и молча, то и дело поглядывая в нашу сторону.

Помогает отвести близняшек на первый этаж. Целует их поочередно, кивает мне, но несколько напряженно, и разворачивается, чтобы уйти.

— Вадим? — решаюсь окликнуть его, когда он берется за ручку двери.

Несмотря на то, что Шторм катастрофически опаздывает в холдинг, он оборачивается мгновенно и впивается в меня внимательным взглядом. Оставляю Риту и Алю на ковре в гостиной. Стараясь не терять их надолго из поля зрения, я стремительно приближаюсь к Вадиму.

— Вам с малышками нужно что-то еще? — он изгибает бровь, подготовившись «записывать» информацию в память.

Невольно улыбаюсь, таю от его заботы и готовности в любой момент выполнить наши просьбы. Все-таки Вадим — хороший отец и… мужчина. Впервые смотрю на бывшего босса под этим углом, и мне нравится то, что я наблюдаю.

Осмелев, подхожу вплотную к нему.

— Да… Нет… — путаюсь от волнения и, чтобы отвлечь себя чем-то, поправляю Вадиму воротник рубашки. Как обычно, Шторм одет с легкой небрежностью. И меня, аккуратную и педантичную, это нервирует. — Что мы будем делать дальше? Я имею ввиду, когда ты все выяснишь, найдешь виновных — и нам с детьми не будет угрожать ничего…

Сглатываю тяжело и поднимаю взгляд с мощной шеи на красивое мужское лицо. Замираю в ожидании ответа. Даже стука собственного сердца не слышу. Время будто останавливается вокруг.

— Распишемся, — произносит он хлестко и бескомпромиссно. Я лишь могу рот ошеломленно приоткрыть, но сказать что-то не в силах. — Мои документы о разводе со дня на день будут готовы. Твои, если не ошибаюсь, через пару недель, — хмыкает задумчиво. — Но я попрошу ускорить. Думаю, не проблема, — уверенно говорит, будто мы план на неделю в холдинге составляем, а не будущее наше обсуждаем. — И потом ты официально станешь моей женой. Это оптимальный вариант в нашей ситуации, — подытоживает убедительно.

Опускаю руки, прекратив «колдовать» над костюмом Шторма. И делаю несколько шагов назад, мысленно прячась и плотно закрываясь в раковине, где до этого момента мне было вполне комфортно. Стоило лишь нос высунуть, как я сразу получила оплеуху. Чтобы знала свое место.

— Ясно, — выжимаю из себя. — Я подумаю, — произношу машинально, будто моим мнением интересовался кто-то.

— Подумаешь? — переспрашивает Вадим.

Внезапно обледеневший, будто айсберг, равнодушный, несокрушимый. Он буравит меня прищуренным янтарным взглядом. Не ожидал моего сопротивления, пусть даже слабого.

Шторм привык все решать сам. А я…

Стискиваю зубы, ругая себя за глупость и наивность. На что я рассчитывала, начиная этот разговор? И о чем я «думать» собираюсь?

Мне ведь не предложение руки и сердца делают, а выгодный контракт предлагают. И следующие слова Вадима лишь подтверждают это:

— Подумай. Я приму любые твои условия, — его слова царапают и замораживают душу, как острые льдинки.