Тилли Коул - Милый дом (ЛП)
Его рука нырнула в мои трусики, и пальцы стали неистово меня ласкать. Я схватила его за волосы и потянула за золотистые пряди, чтобы усилить ощущения. Зарычав от моей грубости, он резко поднялся и притянул меня за ноги к своей затвердевшей плоти.
За секунду избавил меня от трусиков, и я задрожала в предвкушении. Я еще никогда не была так открыта, так свободна, и он увидел это на моем лице.
Нагнувшись, он убрал волосы с моего лба.
– Сейчас я возьму тебя и покажу, что ты для меня значишь, как сильно я тебя хочу и что ты моя. Ты понимаешь меня, детка?
– Я понимаю тебя, Ромео.
В ответ на мои слова по его коже побежали мурашки, я приподнялась и стала покрывать его грудь и живот пылкими поцелуями. Он издал гортанный стон и оттолкнул меня назад, в его глазах горел огонь.
Ромео передвинулся на край кровати, расстегивая свои джинсы, и я увидела, как тяжелая ткань падает на пол. Он взялся руками за черные боксеры, и я прикусила губу, наблюдая, как те последовали за джинсами. Я осмотрела восхитительное тело во всем его обнаженном великолепии, мои бедра напряглись от одного лишь вида.
Забравшись ко мне, Ромео накрыл меня своим телом, и его эрегированная плоть поддразнивающе уперлась в мое бедро. Одной рукой он обнял меня, а второй – приподнял мою ногу и согнул ее в коленке, его пальцы скользнули к моему теплу, дабы убедиться, что я готова. Я в жизни ни к чему не была так готова.
Ромео отстранился и потянулся к джинсам.
– Ромео, что…
– Презерватив, – сказал он, оглядываясь на меня.
Я прикоснулась к его руке, останавливая.
– Я на таблетках.
– Детка, – простонал он.
– Пожалуйста… я просто хочу тебя, без преград.
Он навис надо мной в мгновение ока, выражение его лица было хищным и диким. Возбужденно взял меня за бедра и потерся о мой вход, удостоившись моего рваного вдоха. В приступе нежности он склонился и очень ласково поцеловал меня. Прижался к моему лбу и, стиснув челюсти, вошел в меня одним быстрым толчком.
Я извернулась под ним от неожиданного чувства наполненности, но большое тело Ромео прижало меня, не давая ускользнуть. Его сильные руки упирались в матрас подо мной, пока он все глубже и глубже проникал в меня. Я провела ногтями по его спине и прикусила его обнаженную кожу, чтобы не закричать от удовольствия.
– Ромео… Боже… Я не могу… Это слишком…
Подняв голову, он легонько поцеловал меня в кончик носа.
– Конечно, можешь, детка. Тебе понравится. Это мы, это то, что всегда должно быть между нами.
Он полностью вышел из меня и замер.
– А теперь я заставлю тебя выкрикивать мое имя.
Мои глаза расширились в ожидании, и Ромео ворвался в меня – стремительно, сильно и жестко.
– Бля, ты просто великолепна.
Я зажмурилась, мои ногти еще глубже впились в его спину.
– Ромео!
Придерживая меня за ягодицы, он яростно задвигал бедрами, мои ноги обхватили его талию, а руки обвили шею. Он потянулся и переплел наши пальцы, используя свое положение, чтобы еще быстрее и сильнее вбиваться в меня, забирая мое сердце. Непроизвольные стоны слетали с моих уст, а внизу живота начало формироваться нестерпимое напряжение.
Ромео поднялся с моей груди и шире расставил ноги, чтобы получить лучший угол, заставляя меня открыться еще больше.
– Ухватись за мои руки.
Разомкнув объятия, Ромео взялся за деревянное изголовье кровати, и я обхватила его бицепсы, пока он использовал свою силу, чтобы неистово вбиваться в меня снова и снова.
– Тебе нравится, детка? Нравится так сильно? – прорычал он.
Я поджала пальчики на ногах.
– Да! Да!.. – Пламя желания лизнуло мою кожу, бедра сжались.
– Давай, Мол. Кончай. Сейчас, – приказал Ромео, костяшки его пальцев побелели от крепкости хватки на изголовье кровати, которая уже отбивала краску со стены.
Мое тело запело в экстазе, я закрыла глаза и закричала. Я кончила.
Ромео запыхтел громче, когда я сжалась вокруг него. Я приподняла веки и увидела, как его глаза закатились, рот приоткрылся, и он издал громкий стон освобождения. Его жар излился в меня, и Ромео обмяк, прижав меня к кровати.
Мы оба тяжело дышали, я крепко держалась за его плечи. Когда он наконец поднялся, тихая безмятежность на его лице лишила меня воздуха, я провела рукой по его влажному лбу и улыбнулась.
– Привет, Мол.
– И тебе привет.
Ромео ответил мне улыбкой – широкой улыбкой, – обескураживая меня тем, как восхитительно он выглядел. И я подивилась, как такое возможно, что кто-то столь привлекательный вообще существует… и хочет меня.
Наклонившись к моей шее, он стал покусывать влажную кожу.
– Я даже и не мечтал о тебе. Заниматься с тобой любовью было… свыше всего… – Он опустил голову, не в силах закончить предложение.
Я выгнула шею, предоставляя ему лучший доступ, и успокаивающе погладила его по волосам.
– Ромео… это было… прекрасно.
Он прошелся влажными губами по моей шее и остановился на губах, нежно покусывая их и посасывая кончик языка. Осторожно вышел из меня, и я, поморщившись, втянула воздух.
Ромео поднял голову и изучил мое лицо.
– Тебе больно?
Я аккуратно свела ноги и вздрогнула.
– Да. Я говорила, что не очень-то опытна во всем этом. Я практически девственница. Ты определенно оставил свой след!
Он с улыбкой положил голову мне на живот, удивляя своей нежностью, и медленно погладил меня между ног.
– Мне жаль, что тебе больно, крошка. Но не буду врать. Мне нравится, что ты чувствуешь себя качественно оттраханной.
Я закатила глаза.
– Рада, что ты собой доволен.
Он поднял голову, услышав явный сарказм в моих словах, и сузил глаза.
– О, ты даже не представляешь, Шекспир. Подожди, и увидишь, что еще я для тебя припас.
Я затрепетала от его слов, и понимающий блеск его глаз показал, что он доволен моей реакцией.
Устроившись рядом, он притянул меня в свои объятия и начал играть с моими волосами.
– Расскажи мне то, что никому не рассказывала.
Я напряглась, и он успокаивающе взял меня за руку, побуждая заговорить.
– Что, например?
Он пожал плечами.
– Что угодно. Только то, чего никто не знает. Какую-нибудь сокровенную тайну или страх.
Я заглянула в его глаза, полные надежды, и приняла отчаянное решение сделать так, как он просит. Поделиться тем, что причиняет мне больше всего боли.
– Иногда мне так одиноко, что кажется, будто я буквально могу от этого умереть.
Боль исказила его лицо, и он лег на меня, спешно покрывая поцелуями мои губы, щеки, лоб.
