Татьяна Веденская - Рыцарь нашего времени
— Нет, это не легко. Но ты предпочитаешь самообман. Ты же делал так всегда, да? — спросила она как-то, когда я рассказал ей о том, каково мне. — Тебе нужна помощь.
— Мне нужно, чтобы ты от меня отстала! — фыркнул я.
— Ну да, проблема, конечно, во мне! — Ира была слишком спокойной, слишком терпеливой. Две недели. Легко звучит, но практически каждую ночь мне снилось, как я прикуриваю и затягиваюсь — глубокая блаженная затяжка. Без выпивки еще кое-как можно было обходиться, но без сигарет было, признаться, совсем паршиво.
— Никаких проблем! — мне хотелось хранить достойную мину при плохой игре. Но все было совсем не так, как я представлял себе, и моя сила воли вдруг оказалась не такой уж и большой. Вчера, когда я пошел в магазин за всеми этими помидорами и сельдереем для дня рождения, я буквально застыл, как загипнотизированный, около лотка с сигаретами. Смотрел на них и представлял, как достаю оттуда пачку, как раскрываю ее, как достаю длинную белую палочку с характерным запахом.
— Тебе нужна помощь. Тебе плохо, и любая помощь тебе не повредит, — продолжала бубнить Ирина. — Ему трудно, вы его не слушайте. Это он просто не хочет показать свою слабость.
— Ну и что? Мужчина не должен быть слабым, — я возмущался. — Я продержался две недели. Разве этого мало?
— Я дам тебе телефон психолога! Ира, а вы на него не давите. Не все сразу! — тут же отреагировала мама, радуясь, что хоть так может поучаствовать в моем спасении. Отдавать все лавры возвращения меня к жизни Ирине она никак не хотела. Я махнул рукой. Вот что я получаю на свое тридцатишестилетие — новый «Айфон» от сестер и телефон психолога-нарколога. Прекрасный набор! Я всегда знал, что от семейной жизни одни проблемы.
— Знаете анекдот про настоящего коммуниста? — вдруг вынырнул из небытия Женька. — На партийном собрании его спрашивают: «А скажи, товарищ, если партия прикажет тебе бросить пить — бросишь?» Он отвечает.
— Я знаю этот анекдот, — вздохнул я.
— А я не знаю, — возмутилась Светка. — Рассказывайте, Женечка.
— Это реально очень, ОООЧЕНЬ бородатый анекдот, — хмыкнул я.
— Ну и что, — Женька пожал плечами. — Он отвечает: «Конечно, брошу!» Его снова спрашивают: «А если партия прикажет бросить курить? Бросишь?» — «Конечно, брошу!», отвечает коммунист. «А если партия велит тебе с женщинами больше никогда не спать?»
— «Не стану спать ни с одной», еще более воодушевленно отвечает коммунист. «Ну, а если партия велит тебе отдать за нее жизнь?» — спрашивают его на собрании. Тут уж коммунист улыбается вовсю. «Немедленно отдам жизнь, даже не раздумывая!» — «Ты уверен?» — усомнились товарищи. «Совершенно!» — «На сто процентов?» — не унимаются они.
— На двести! — влез я. — Ибо на черта мне нужна такая жизнь!
— Ну вот, ты всегда так! — выкрикнула Светка. — Ты почему перебил человека?
— Потому что раз этот анекдот обо мне, так я его и рассказывать буду! — я язвил и ерничал, но Женька обижаться не стал. Он посмеялся сам над своим бородатым анекдотом, а я вдруг почувствовал, что хочу сбежать на край света. Неужели Ирка права, и у меня зависимость? Что я имею все шансы окончить жизнь пропитым алкашом, блуждающим в грязной одежде по Казанскому вокзалу? Эта мысль меня вдруг напугала. Нет, это не я. Это не обо мне! Я же другой. Я же. Я вчера вечером еле удержатся, чтобы не купить мерзавчик водки. Буквально если бы Ирка не позвонила. У меня проблемы. Ужас, просто шоу сбитого летчика! Действительно, Иринка тут ни при чем. Она тут не виновата.
Ира вышла и не возвращалась, осталась что-то мыть и убирать на кухне. Она стеснялась моих родных, и действительно, было очень сложно общаться. Что можно говорить, а что — нет. Как объяснить моей родне о той весьма специфической договоренности, что нас связывает на самом деле. Рано или поздно они все равно узнают. Когда мы не поженимся.
— Ну, расскажи, как вы с Ирочкой познакомились? — спросила мама уже куда более ласковым тоном.
— Я попросил у нее телефон. Она проходила мимо, а мне нужно было позвонить, — сказал я. Правда, чистая правда. А детали маме знать незачем.
— А я думал, вы познакомились, когда ты ее на мотоцикле переехал, — ляпнула Света. Я чуть не подпрыгнул до потолка. Вспоминать о том дне я не любил.
— Светочка, как ты можешь! — воскликнула мама.
— Шучу-шучу. Это на меня свекольный пудинг так влияет, — продолжала глумиться Светка. Трезвый день рождения оказался куда длиннее предыдущих, разгульно-пьяных версий. Мы сидели до самой ночи, вспоминали мое босоногое детство, искали какие-то старые фотографии, рассказывали истории, большую часть которых я уже знал наизусть — их рассказывали на каждом семейном празднике.
Честное слово, если бы сейчас у меня была возможность ускользнуть от них всех и умчаться в Тихую Зону, я так бы и сделал. Да, это была моя семья, моя жизнь — и так было всегда. Слишком много женщин, имеющих на меня права. Мама уехала только в начале двенадцатого, так и не составив никакого окончательного мнения об Иришке. Подаренные магниты ей понравились, но что это за профессия — делать магниты?
— Между прочим, на этом можно нормально зарабатывать, — я попытался вступиться за Иринку.
— Так у вас нет высшего образования? Даже неоконченного?
— Никакого, — покачала головой Ирина. И улыбнулась. Ее ничем не проймешь. Сиротское детство, наверное, закаляет на такие случаи.
— Что ж… может, это и не важно. Хотя я.
— Мам, поехали! — Светка потянула маму за рукав. — Мне завтра рано вставать.
— Да-да, иду, — мама ушла. Буквально через пару минут Иринка уже улыбалась и думала о чем-то другом. Мне бы такую крепкую психику! На телевидении только такие люди и выживают. Я вдруг поймал себя на том, что скучаю по всей этой бесполезной, никому не нужной суете. Странно, раньше не замечал. Скучаю даже по курилкам и Тихой Зоне. Особенно по курилкам. Так, стоп! Об этом и начинать думать нельзя.
— Ты как? — спросила меня Иришка. — Ну и спектакль ты сегодня устроил.
— Тебе понравилось?
— Ну, так. Забавно, — она плюхнулась на диван и протянула мне стакан с чаем. Я сел напротив и принялся разглядывать ее руки, красивые, подвижные, немного нервные пальцы. Я видел, как она работает — на то, как она лепит что-то из глины, можно смотреть часами, как на огонь. И подумаешь, что у нее нет высшего образования. Зато у нее натуральные рыжие волосы. Кстати, было бы интересно как-нибудь показать Иришке Тихую Зону. Такое место просто не может не понравиться человеку с таким характером. Тихая Зона загадочна и эзотерична, только вот мне теперь в «Стакан» путь заказан. Впрочем… еще не вечер. Кто знает, как и что сложится у меня с поисками работы. Ведь не сошелся же свет клином на Димуле и федеральных каналах. Есть же, в конце концов, еще и кабельное телевидение. Каналы из серии «Содружество», или «Православный вестник», или «Доверие», наконец. Словом, все те телевизионные каналы, о которых мы в свое время презрительно говорили: «Дальше только радио!» Теперь именно на них и возлагались мои самые большие надежды. Мне нужна была работа. Мне нужно кормить семью. Ну, не семью, да. Но что-то очень на нее похожее.
