Сьюзен Донован - Он любит Люси
– Честно говоря, Дорис, я надеялась услышать от вас, что мне делать с моей жизнью, черт побери!
Неожиданно для Люси Дорис поднялась со своего стула, подошла к диванчику, села рядом с Люси и крепко обняла ее.
Это было приятно. Люси почувствовала себя надежно защищенной. От Дорис пахло так, словно она только что вышла из бутика «Гермес» в Бал-Харборе.
– Все будет хорошо.
Люси яростно затрясла головой и взвыла:
– Он все время просит меня рассказать ему, что со мной произошло десять лет назад!
– Возьми, дорогая. – Дорис сунула бумажный платочек в сложенные руки Люси, и Люси вдруг осознала, что в последнее время люди в ее обществе всегда держат при себе бумажные салфетки. Она высморкалась и немного выпрямила спину.
– Я скорее умру, чем расскажу Тео Редмонду об инциденте на Кубке Тако.
– Почему ты так боишься рассказать ему правду?
– Потому что если он узнает, то такой и будет меня видеть! В его представлении это уже буду не я. Я стану самой некрасивой девчонкой в колледже, какую сумел найти футболист Брэд Зиркл, чтобы переспать с ней!
– Люси…
– Я превращусь в ту уродину, которую Зиркл использовал, чтобы покончить с полосой невезения!
– Ты действительно думаешь…
– Я стану той жалкой хавроньей, которую все жалели, когда узнали об этом, и на кампус свалились репортеры телевидения! Я не хочу, чтобы Тео видел меня такой! Я не могу этого допустить! Не хочу, чтобы он знал, что я была талисманом удачи футбольной команды колледжа!
– Но он же тебя знает. – Люси покачала головой.
– Возможно, Тео предпочел бы сформировать собственное мнение, основанное на правде. Я думаю, он сможет справиться с этим и не отвернется от тебя.
У Люси вырвалось громкое рыдание.
– Тео в течение семи месяцев узнавал тебя. Эта часть твоего прошлого не заставит его любить тебя меньше.
Люси перестала плакать, подняла голову и уставилась на Дорис.
– Любить меня? – Она заморгала и высморкалась. – А вы думаете, он меня любит?
Дорис ласково улыбнулась.
– Знаешь, Люси, помимо моих еженедельных сеансов с тобой, я еще познакомилась и с Тео, как и все остальные в городе. Я видела вас вместе на экране телевизора. Слышала, что он говорит и как он это говорит. Я заметила, как он смотрит на тебя.
Люси выпрямилась.
– Он очень тепло относится к тебе, Люси.
– Я знаю.
– Он заслуживает того, чтобы ты ему все рассказала. – Дорис погладила Люси по голове. – А когда настанет подходящий момент, ты, возможно, скажешь Тео и то, что уже давно любишь его.
Люси шмыгнула носом.
– И я должна сделать это без карамелек в шоколаде? Вот еще!
Дорис рассмеялась.
– Знаешь, Люси, чтобы быть честной перед самой собой, требуется мужество. Большая радость всегда связана с большим риском и требует некоторых усилий.
– Да. Я понимаю. Только я всегда пропускала подходящий момент.
– А вот ответ на твой первый вопрос: мне показалось, что ко мне приложили электрошокер для скота.
Люси не очень-то поняла, почему ее психоневролог перешла от темы радости к обращению с крупным рогатым скотом, и посчитала, что стоит это выяснить.
– О чем это вы говорите, Дорис?
Та улыбнулась и похлопала Люси по колену.
– Всякий раз, когда я видела Ирвинга – мистера Лемана, – мне казалось, что в меня ударяет очень дружелюбная небольшая молния, и атмосфера после этого становится более чистой.
– Вот оно что. – Теперь Люси прекрасно ее поняла.
– Ты поймешь, когда наступит подходящий момент, чтобы сказать Тео. Ты его почувствуешь.
Насколько Люси представляла себе, это будет очень похоже на желудочный спазм.
Запись в дневнике 11 июля
Завтрак: половина грейпфрута; яичница-болтунья из двух яичных белков; половина бублика из цельных зерен пшеницы.
Ленч: 100 г тунца; 1 ст. л. легкого майонеза; 1 яблоко; 3 ржаных хрустящих хлебца.
Обед: 100 г филе; 1 маленькая печеная картофелина; 1 ст. л. легкого масла; маленький вилок цветной капусты на пару.
Перекус: 1 нежирный йогурт; 1 стакан клубники.
Установка на сегодня:
«Легкий майонез схож с мастурбацией: по вкусу он приближается к настоящему продукту, но оставляет тебя неудовлетворенной, что ведет к возникновению фантазий насчет ныряния головой вниз в большой кувшин с настоящим продуктом».
Вероника просунула голову в дверь кабинета Люси.
– Я сегодня ответила на два ящика писем от фанатов но у меня уже нет места, чтобы их хранить. Какие будут предложения?
Люси застонала.
– Никаких.
– О! И там для тебя еще одна посылка. Большая. Хочешь, чтобы я ее вскрыла?
Анонимные посылки с вредной едой стали таким обычным явлением, что Люси даже не потрудилась рассказать о них Тео. Печенье. Чипсы. Конфеты. Была даже одна посылка с переложенными сухим льдом батончиками мороженого «Сникерс». Какой-то довольно богатый человек считал забавным мучить ее подобным образом.
– Конечно. Открой ее.
– И ты, как всегда, не хочешь знать, что в ней, правильно?
– Правильно.
– Как скажешь, босс.
Вероника ушла. А Люси терпеливо сидела за своим столом и ждала, уверенная в том, что ее секретарь не выдержит и доложит о содержимом посылки.
– Замороженная пицца, доставленная прямиком из итальянской «Пиццерии-Уно» в Чикаго.
У Люси екнуло сердце.
– Какими же больными извращенцами могут быть люди, – прошипела она.
– С колбасой.
– Боюсь, я не выдержу.
– Все в порядке, Люси. Я отнесу пиццу в кабинет Стивена. Это он забирает домой большую часть присланной еды.
– Тебе нравится мое платье? – Люси стояла у входа в бальный зал, куда начинали собираться гости. Тайсон появился одним из первых, и пришел он с Лолой, которая тут же направилась к бару.
– Если честно, я предпочитаю другой стиль.
– Неужели? – Люси могла бы оскорбиться, если бы не заметила блеска в глазах Тайсона.
– Да, другой. – Он покачал головой, не отрывая взгляда от платья Люси. – Знаешь, такое платье должно лежать на полу, скомканное, со сломанной молнией и оторванными рукавами. А тебе оно совсем не подходит. По правде говоря, я считаю, что тебе следует снять его немедленно.
Тайсон остался ее другом – другом, с которым можно пошутить и посмеяться, – хотя они не встречались с ним с тех пор, как она вернулась из Тампы. Люси показалось, что он был расстроен, когда она сказала ему, что не может продолжать с ним встречаться, однако блеск не исчез из его глаз и улыбка всегда была наготове для нее. Игривое внимание Тайсона давало ей ощущение того, что она нравится, в то время как она пыталась разобраться со своими более серьезными чувствами к Тео.
