Ферн Майклз - Пробуждение любви
– Ты явилась в три часа утра, чтобы узнать это?! Почему не позвонила? Нет, нет, ты ничего не подумай, я очень рад твоему приезду. Цветы… Боже, не знаю. Яркие какие-нибудь, может… розы… или один огромный мохнатый цветок… Это важно для тебя, да?
– Мне приснился плохой сон, и ты был в нем. Я всегда вижу его, только с разными вариациями.
– Расскажи мне его, тебе сразу станет легче, – тихо попросил Бен и притянул ее к себе.
Зазвучал голос Эмили, а потом наступила напряженная тишина. Наконец Джексон решился нарушить ее.
– Тебе нужно избавиться от лишнего груза, который мешает жить. Разведись – и сны прекратятся.
– Я тоже думала об этом. Сны не так уж часты, но они приходят ко мне и мучают, особенно когда я устала или расстроена.
– В твоем сновидении есть и правда… Правда относительно меня… Я очень люблю тебя, Эмили, и всегда буду любить. Ты подсознательно чувствуешь это. Мне придется трудно, но постараюсь справиться со своими чувствами, если в твоем сердце поселится холод и равнодушие. Думаю, никто не сможет войти в твою душу, пока ты окончательно не порвешь с Яном. Говоришь, забыла его? Нет, это не так. Вернее, не совсем так… Сны приходят к тебе из прошлого, они терзают тебя, не дают жить спокойно. Обратись в ассоциацию медиков, узнай его местонахождение и поезжай к нему. Тебе просто необходима эта встреча, этот разговор, во время которого все точки над «i» будут расставлены. Я не знаю, как это сделать правильно, что говорить… Тед любит повторять: «Пап, лаю быть подданным короля». Это значит, что я не могу, не имею права командовать им, отдавать ему приказы и требовать беспрекословного подчинения. У него есть право голоса и выбора, он тоже стремится быть услышанным. После того, как Тед выскажется, я начинаю прикидывать: применять ли мне силу родительского авторитета или подождать… Знаешь, Эмили, это прекрасно срабатывает.
– Поехать к Яну? – хрипло переспросила женщина.
– Полагаю, сейчас самое время для этого.
– Господи! Что же мне ему сказать?!
– Что хочешь. Считаю, ты имеешь полное право заявить: «Я могу спокойно обходиться без тебя…» Постарайся обойтись без скандала, но если уж станет невмоготу… Конечно, Ян вряд ли обойдется без полиции или охраны. Тогда тебе придется отдуваться в участке. А впрочем, не переживай. Ты сумеешь найти нужные слова и манеру поведения.
– Ты и правда считаешь, что я способна на такой шаг?
Бен внимательно посмотрел в загоревшиеся женские глаза и вздохнул:
– Да, Эмили.
– Бен, давай займемся любовью.
– Нет.
– Нет? Почему?
– Потому что в этой комнате один лишний. Предлагаю немного поспать и поговорить утром на свежую голову. Спокойной ночи, Эмили.
Миссис Торн послушно закрыла глаза, понимая, что ни за что не уснет. Внезапно ей захотелось вернуться домой, в комнату, которую делила с Яном. Она должна тщательно обдумать слова Джексона.
Подождав, пока Бен уснет, Эмили осторожно встала и, одевшись, тайком вышла на улицу. Открыв дверцу машины, женщина взглянула на окно его спальни. Неожиданно ей показалось, что за шторой мелькнул мужской силуэт. Эмили помахала призрачной тени рукой.
Без четверти пять миссис Торн внесла в свою комнату чашку чая и пачку сигарет. Сама не зная зачем, закрыла дверь.
Она ощутила прилив жизненных сил, невзирая на шум в голове после вчерашней вечеринки. Бен дал ей разрешение найти Яна, подчеркнув необходимость такого шага. Только разве Эмили нужно его позволение? Хотя уже несколько лет она терпеливо ждала, чтобы кто-то подтолкнул ее или приказал действовать, чтобы разрубить этот гордиев узел. Следует признать, что Бен Джексон абсолютно прав.
Она очень хотела увидеть Яна. С этим тоже приходилось мириться. Миссис Торн принялась за разработку плана встречи с супругом.
ГЛАВА 14
Прошел год…
Второго января Эмилия Торн зарегистрировалась в отеле «Плаза» в Нью-Йорке. Открыв чемодан, они проверила содержимое кошелька и положила его обратно. В кармане пальто лежали бумажник с кредитными карточками и сорок долларов наличными. Этого вполне достаточно, чтобы заплатить за такси туда и обратно. Ей предстояла поездка в медицинский центр «Коламбия Прибутериан».
За три дня до Рождества миссис Торн позвонила в это учреждение и договорилась о консультации с хирургом, занимающимся пластическими операциями. Ей просто повезло: неожиданно освободилось место в очереди на операцию по подтяжке лица. Женщина, которой было назначено на второе января, отказалась от хирургического вмешательства. В регистратуре Эмили сказали, что клиентка заболела. Миссис Торн тут же купила билет на поезд и выехала сразу после праздника, прошла необходимую для операции подготовку и вернулась домой к шести часам.
Теперь она в Нью-Йорке. Когда Эмили снимала пальто, в груди тревожно трепыхнулось сердце. Ее ожидает полная подтяжка лица и операция на груди. В больнице нужно провести три дня, затем переехать в отель и посещать клинику через день в течение двух недель, пока не снимут швы и скобы. Еще пять недель понадобится на адаптацию, чтобы полностью исчезли синяки и спала опухоль. После этого она вернется в Нью-Джерси с придуманными объяснениями, ибо Эмили солгала всем, не называя истинную причину своего исчезновения. Женщина взглянула на стопку книг на столе, которую планировала прочитать за это время. Ведь есть определенные темы, что нельзя обсуждать ни с кем, как, например, эта.
Миссис Торн не считала себя верующей, однако не забыла обратиться к Богу, прежде чем переступить порог больницы. Операция назначена на полдень. Сейчас семь тридцать утра.
* * *Самое удивительное, что ее не беспокоила боль. Она спала, пила через соломинку и отказывалась смотреть на себя в зеркало. Выписавшись через три дня, Эмили покинула клинику, закутав нижнюю часть лица ярким цветным шарфом. Повязки сняли, и она ощущала только запах собственной запекшейся крови. Волосы прилипали к голове. Скобы казались огромными, словно изготовленными из кусков толстого каната.
На седьмой день ей сняли швы и разрешили вымыть голову. Миссис Торн по-прежнему не смотрелась в зеркало и пряталась в своем номере, будто преступница, попросив горничную оставлять поднос с едой перед дверью.
На десятый день Эмили вышла на улицу, намереваясь погулять по центральному парку. Присев на скамейку, женщина с наслаждением съела хот-дог – самое вкусное блюдо, которое ей когда-либо доводилось пробовать. Половину булки она отдала голубям, суетившимся у ее ног.
В конце третьей недели Эмили почувствовала себя достаточно уверенно и, покинув отель, отправилась на экскурсию по магазинам Манхэттена, где купила шесть кружевных бюстгальтеров на косточках, бикини и два костюма от Донна Карана.
В конце четвертой недели миссис Торн записалась на прием у Элизабет Арден, желая сделать прическу. Правда, предварительно она поставила одно условие: стричь и укладывать волосы нужно в помещении без зеркал, хотя синяки и опухоль почти прошли и были малозаметны.
На сорок второй день хирург окончательно оформил ее выписку. В сей знаменательный день миссис Торн хотелось петь: всего пять недель – и она новый человек.
Пройдет еще два дня, и Эмили ступит на крыльцо своего дома на Слипи-Холлоу-роуд.
Одетая в костюм от Донна Карана, туфли – от Луиса Джордана, подстриженная и ухоженная, миссис Торн закрыла сумочку, где находился список корпораций, намеченных для посещения.
Пора посмотреть на себя в зеркало. С закрытыми глазами женщина вошла в ванную комнату и, широко распахнув их, не смогла удержаться от смеха: хирург каким-то чудодейственным образом стер с ее лица следы целых десяти лет. Искусно наложив косметику, она может сбросить еще, как минимум, пять.
– Эмили Торн, ты маленькая ведьма! – воскликнула женщина.
Макияж ложился ровными, уверенными мазками. «Не слишком ли много? – предупредила она саму себя. – Чем меньше, тем лучше… Ну, вот… Готово!» Миссис Торн весело улыбнулась.
Серьги – последний штрих. Эти широкие и массивные золотые кольца были куплены на Рождество в далекие прошлые времена, когда они еще жили вместе с Яном. Эмили ни разу их не надевала – они не гармонировали ни с одеждой, ни с прической, потому что тогда она носила длинные волосы, которые прикрывали уши.
– Ты шикарная женщина, Эмили Торн, – снова похвалила себя женщина. Она повернулась перед зеркалом, критически осматривая свою фигуру со всех сторон. Очевидно, увиденное пришлось ей по вкусу, и миссис Торн весело рассмеялась, едва не плача от счастья.
– Я снова стала собой. Наконец-то!
Она присела на край ванны. Все плохое осталось далеко позади, тяжелейший груз прошлых обид снят с души, упал камень, освободивший сердце, улыбка стала ослепительнее и соблазнительнее. В конце концов, Эмили заслужила несколько мгновений счастья.
Миссис Торн с затаенной радостью ловила на себе завистливые и восхищенные взгляды, которые на нее бросали люди в лифте. Головы поворачивались за ней, когда она шла по коридорам. Нанятый на день лимузин поджидал ее у входа. Эмили, не переставая улыбаться, распахнула дверцу салона машины.
