Элен Вольф - Стань единственной

— Откуда ты... — начал он и осекся, поняв, что выдал себя с головой.

— Я разговаривала с ней по телефону, когда ты принимал душ. Ты трахал ее за день до нашего примирения!

Ее муж молчал, виновато уставившись в пол. Это было красноречивее любых слов. Лиззи расплакалась.

— Ты... У тебя еще остались чувства к ней... Поэтому ты...

— Лиззи, нет! Я не чувствовал к ней ничего! Я просто пытался забыться! Да я даже не видел ее с тех самых пор!

Слезы стекали по щекам сами по себе, и она даже не пыталась их остановить. «Ты знала о ней, — напомнила она себе. — Ты знала о ней с самого начала, так почему же тебе так больно именно сейчас?»

— Лиз, прошу, не плачь, — сказал он умоляющим голосом. — Я люблю тебя. Я клянусь, с тех пор как мы помирились, у меня не было никого, кроме тебя.

— Сколько их было за те три месяца, что меня не было в твоей жизни? — спросила она, заранее зная, что ответ ей не понравится.

— Много, — прошептал Дэвид. — Очень много.

Господи, да он даже не знает точно, со сколькими девушками переспал за такой короткий период! Это ненормально. Черт возьми, Сэм была права, назвав его кобелем.

— Ты делал это и раньше, — прошептала Лиззи, будучи уже не в силах остановиться. — До того, как мы...

— Да.

Казалось, в сердце воткнули острый нож с отравленным лезвием. Боль заполнила ее изнутри, расползаясь по венам жидким огнем. Хотелось кричать и биться в истерике, но она даже не пошевелилась.

— Я не знаю, — выдавила она из себя. — Не знаю, что с этим делать.

— Прости меня. Пожалуйста, только не уходи от меня, Лиз, — умолял Дэвид. — Я люблю тебя больше жизни. Ты и наш ребенок — единственное, что у меня есть.

Лиззи закрыла лицо ладонями, не в силах его видеть.

— Вчера я записался на прием к психоаналитику. Я не хотел тебе говорить, но теперь я хочу, чтобы ты знала об этом.

Она опустила руки.

— Это правда?

— Да. Я клянусь тебе, что это правда.

***

Он рассказал ей все, что мог, стараясь как можно меньше ранить, но это было трудно. Ему самому было больно осознавать все свои действия. Особенно теперь, когда на кону стояли жена и ребенок. Почувствовав несколько дней назад сексуальное влечение к незнакомке в тот момент, когда беременная Лиззи в больнице, друг за решеткой, а бывшая любовница мертва, Дэвид понял, что дошел до самого края пропасти… И тогда он решил обратиться к специалисту. Если понадобится, он готов был лечь в клинику, вступить в общество анонимных сексоголиков, да сделать все что угодно, и ему не будет за это стыдно. Это не может быть хуже того, что он вытворял раньше.

Наверное, это был самый трудный и самый длинный разговор в их жизни. Лиззи долго плакала и не могла принять того, что он ей рассказал, но она дала ему шанс. Дэвид не мог поверить, что она дает ему шанс.

Уходя, он поцеловал ее в бледную щеку и сказал:

— Мне нужно заехать в офис на пару часов. Потом я вернусь. Тебе что-нибудь нужно?

Она отрицательно покачала головой и закрыла глаза.

— Дэвид, — Лиззи окликнула его в дверях. — Я передумала.

Он замер, чувствуя, что вот-вот потеряет сознание. Она передумала. Он больше не нужен ей.

— Привези мне дневник своей матери. Я хочу его почитать.

Сердце снова начало биться в груди.

— Хорошо, — хрипло сказал Дэвид. — Я привезу его.

— А потом я хочу, чтобы ты поехал домой и, наконец, выспался, как следует. Мне не нравится твой вид.

Глава 27

— То есть, вы хотите сказать, что были с Томасом Греем в ночь на двадцать шестое июля?

Детектив Эндрю МакКуин с недоверием смотрел на девушку, сидящую перед ним, и не мог понять, что в ней нашел Томас Грей. Яркий макияж, развязные манеры, чупа-чупс во рту. Странный выбор для бизнесмена с неплохим состоянием. Хотя, кто их маньяков поймет?

— Ну да. Была.

— В пятницу? — переспросил МакКуин.

— Ага. И в субботу, и в воскресенье. Что непонятного?

— Тогда почему вы до сих пор не заявляли об этом?

Девушка со смачным звуком выдернула леденец изо рта и откинулась на стуле.

— Я же говорю, мы с Томми поссорились, и я ушла от него. Знаете ли, он бывает редким засранцем.

Детектив мысленно согласился с ней, Грей тот еще засранец, но вслух ничего не сказал.

— И что же вы делали в пятницу ночью?

— А ты как думаешь, красавчик? — ответила Саманта Кросс и подмигнула.

— Мистер Грей отлучался куда-нибудь в пятницу?

— У меня болело горло, приходил старый доктор, осматривал меня. Томми на это время свалил в бар пропустить пару рюмок. Не хотел мешать, — она равнодушно пожала плечами.

— Как долго его не было?

Она задумалась на несколько секунд, вертя во рту дурацкую конфету.

— Да не больше часа, я думаю.

— Ясно. Ответьте мне на один вопрос. Почему Томас Грей не сказал, что вы были с ним в ту ночь?

— Это все из-за этой идиотки Лиззи.

— Кто такая Лиззи?

Она уставилась на него вопросительно.

— Мужик, ты что газет не читаешь? Элизабет Сандерс моя родная сестра. Мы близнецы.

МакКуин сглотнул. Если сестра этой размалеванной девки выглядела так же, то он вообще не мог понять, что творится в голове у богатеньких парней вроде Сандерса или Грея.

— А при чем здесь Ваша сестра?

Саманта разгрызла остатки чупа-чупса, и детектив возблагодарил Бога за это. Пришлось терпеливо ждать, пока она с хрустом прожует и ответит ему:

— Знаете, нам приходится скрывать наши отношения, потому что Лиззи жена его босса, а она меня не очень-то жалует. Мы не общаемся. К тому же, эта неуклюжая корова сейчас беременна и лежит в больнице, потому что свалилась с лестницы. — Она ехидно улыбнулась и добавила: — Ты уж почаще читай газеты, детектив.

— Когда вы в последний раз видели сестру?

— Да хрен его знает. Года два назад.

— То есть, вы хотите сказать, что Томас Грей не сказал о вас, потому что боялся реакции Элизабет Сандерс? Не понимаю.

Девушка закатила глаза и театрально вздохнула.

— Говорю же, Лиззи беременна. Ей не нужны волнения. А если она узнает, что я кручу роман с Томми, то может психануть, и мало ли что! Томми хоть и засранец, но добрый, и не хочет ее лишний раз волновать. К тому же, если с ней что-нибудь случится, Сандерс его в порошок сотрет. Только уволит для начала. Кому это нужно?

«Ага. Так вот она к чему клонит. Грей боится босса, поэтому молчит. Идиотизм какой-то».

— Кто может подтвердить, что вы были в его квартире с ним?

— Старый доктор, — просто сказала она и закинула в рот жвачку, которую достала из сумки.

Боже, теперь она начнет жевать!

— Говорю же, он приходил меня осматривать. Потом они с Томми пропустили пару рюмок.

МакКуин задумчиво почесал подбородок. Доктор Сэндлер и вправду пришел вместе с ней, и сейчас ждал в соседнем кабинете своей очереди. Наверняка включит ту же пластинку. Что-то подсказывало, что перед ним разыгрывают спектакль. И это ему совсем не нравилось.

В дверь просунулась голова сержанта Льюиса.

— Детектив, можно вас на минутку?

МакКуин вышел в коридор со странным предчувствием беды. Если Грей невиновен, то значит, он совершил ошибку, и убийца все еще гуляет на свободе. Долбанная пресса набросится, как стая акул, и его репутации конец.

— Что у тебя?

— Кажется, нам придется отпустить Грея.

— Ты нашел свидетелей?

— Мы опросили всю округу, как вы и приказали. Продавец круглосуточного маркета неподалеку от дома жертвы сказал, что в час ночи она приходила за кошачьим кормом. Одна.

— Это еще ничего не доказывает, — сказал МакКуин равнодушно.

— Да, но только что нашли еще один труп. Почерк тот же. Молодая девушка, голова отделена от тела и упакована в подарочную коробку.

«Бл..дь. А вот это уже плохо», — подумал детектив.

— Имитатор?

— Не думаю, сэр.

Эндрю МакКуин понял, что проиграл.

***

Томас Грей вышел на улицу, глубоко вдохнул и зажмурился от яркого света. Как же хорошо быть на свободе! Он потер небритый подбородок и остановился в нерешительности, не зная, куда идти. Возвращаться в пустую квартиру, где наверняка уже побывала толпа полицейских, не хотелось. Но придется. Потому что ему нужен горячий душ.

— Далеко собрался, умник?

Она стояла, прислонившись к старенькому Форду, и Том даже не узнал ее сначала.

— Вернулась спасти мою задницу? — спросил он с улыбкой.

— Тебе к лицу борода, умник. — Она пожевала жвачку и надула пузырь. — Но выглядишь ты дерьмово.

— Про тебя могу сказать то же самое, Сэм. — Том ухмыльнулся и подошел почти вплотную. — Тебе не идет этот макияж.

— Думаешь, копам бы понравились мои синяки? — ехидно поинтересовалась она. — Ладно, садись в машину. Куда тебя подвезти?

— Послушай, я несколько дней не принимал душ и все такое, но мне нужно кое-что сделать.