Карнавал Хилл - Кэролайн Пекхам
Раздался тихий стук в дверь, и Лютер поманил меня к себе, так что я обошла стол и встала слева от него, а затем попыталась понять, должна ли я выглядеть расслабленной или устрашающей.
Дверь распахнулась прежде, чем я успела принять это решение, и вошел Фокс, а за ним женщина, которая привлекла к себе все внимание в комнате.
Она была высокой и такой ухоженной, что я почувствовала себя букашкой, которая проскочила через мешок с мусором по пути сюда. Ее кремовое платье, облегающее ее изгибы и заканчивающееся на шее и коленях, было одновременно и прикрытым, и сексуальным. Моё представление о сексуальности больше склонялось к открытому телу, типа, когда попа выглядывает из шорт, но эта женщина выглядела абсолютно недосягаемой. Её тёмные волосы были гладкими и собраны в какой-то сложный узел у основания шеи, а макияж был в стиле «естественной красоты», но при этом лицо выглядело идеальным. Мое лицо сегодня было абсолютно без макияжа, но ее выглядело как будто даже еще более естественным. Самым естественным. И в то же время абсолютно безупречным. Чтобы достичь такого эффекта, пришлось потрудиться. Очень сильно потрудиться. Я была впечатлена. Так сильно, что просто стояла и смотрела, и даже не заметила, что её взгляд был прикован ко мне.
— Значит, это правда? — спросила она, ее слова звучали с сексуальным мексиканским акцентом. Господи, она была самой желанной, но неприкасаемой женщиной, которую я когда-либо видела. Она была похожа на паука «Черная вдова». Если бы кто-нибудь осмелился подойти достаточно близко, чтобы вонзить в нее свой член, я была уверена, что она хорошенько их оттрахает, а потом полакомится их мозгами, когда закончит. И им понравится каждая чертова секунда.
— Рад видеть тебя, как всегда, Кармен, — поприветствовал ее Лютер, оставаясь развалившимся в своем кресле, в то время как она устроилась напротив него. За ее спиной стояли двое вооруженных до зубов головорезов, но я не обратила на них никакого внимания, когда они заняли позицию позади нее — в этой комнате опасность представляли не они. А она. — И да, я наконец-то последовал твоему совету и ввел женщину в свою Команду.
— Она разговаривает? — Спросила Кармен, не сводя с меня темных глаз.
— Да. И показывает фокусы, — ответила я. — Я могу ходить на руках даже после того, как выпью полбутылки рома.
Фокс бросил на меня взгляд, как будто молил меня замолчать, но я была уверена, что Кармен заинтересуется моим трюком. Я почти уверена, что смогла бы это сделать, если бы она попросила меня доказать это.
— Вот как? — Спросила Кармен, приподняв бровь, но у меня возникло ощущение, что, к сожалению, она не стремилась к демонстрации.
— Роуг — неотъемлемая часть нашей охоты на Шона Маккензи, — вмешался Лютер. — Она хорошо осведомлена о его привычках и распорядке дня, и ей было обещано удовольствие отрезать ему голову, как только мы его поймаем.
— Тебе нравится отрубать головы? — спросила она меня непринужденно.
— Думаю, мне понравиться, но стоит немного потренироваться на Шоне, — согласилась я. — Я думаю, что воспользуюсь ножовкой.
— Я бы посоветовала использовать топор — меньше труда. Но, конечно, ножовка займет больше времени, если ты предпочтешь растянуть его страдания. Однако, как только он умрет, ты всегда сможешь вернуться к топору, чтобы расчленить его.
— Приятно это знать, — весело сказала я, хотя этот мысленный образ был действительно отвратительным.
— И откуда у тебя такие личные сведения о Шоне Маккензи? — Спросила меня Кармен, перейдя к сути вопроса и заставив меня проглотить комок в горле. Но Лютер ободряюще кивнул, и я была почти уверена, что могла бы выпрыгнуть из окна и убежать куда глаза глядят, если бы пришлось, так что я просто согласилась.
— Раньше я была его девушкой. Он был жестоким, манипулирующим ублюдком, который морочил мне голову и пытался убить меня. Благодаря ему я проснулась в неглубокой могиле, завернутая в гребаный мешок из-под картошки. Но его небрежная тактика убийства на самом деле просто помогла мне выбраться, и теперь я собираюсь отплатить ему тем же.
Кармен долго оценивала меня, затем кивнула, и уголки ее губ приподнялись. — Есть определенная поэтическая справедливость в том, чтобы увидеть мужчину, уничтоженного женщиной, которую он пытался погубить, — сказала она. — Я с нетерпением жду известия о твоем успехе в самое ближайшее время.
Это самое ближайшее время содержало в себе всевозможные намеки на — иначе я вернусь сюда и убью тебя сама, но я просто кивнула, держа рот на замке, как и обещала Фоксу, в то время как Кармен и Лютер перешли к обсуждению новых поставок наркотиков, денег и прочей скучной ерунды.
Я позволила своему разуму затуманиться, думая о Чейзе. В эти дни я постоянно думала о Чейзе. И мне всегда было больно из-за него. Я сказала ему, что хотела бы никогда его не встречать, но это было неправдой. Несмотря на всю боль, которую он причинил мне, и обиду, которую я испытывала из-за него, в нем было много любви. Очень много любви. Он все еще был моим мальчиком, хотя его больше не было рядом, и я никогда не смогу исправить то, что между нами пошло так ужасно неправильно.
Кармен поднялась на ноги и направилась к двери, а я вырвалась из своих гнетущих мыслей, смахнула со щеки случайную слезинку и пробормотала «До встречи», когда она заверила Лютера, что она и ее люди могут сами найти выход.
Дверь за ними закрылась, и мне показалось, что комната наконец-то снова наполнилась кислородом.
А я-то раньше думала, что Лютер Арлекин страшный. Эта сука делала его похожим на долбаного котенка. Хотя я была в некотором роде влюблена в нее, так что же это говорило обо мне?
— Все прошло хорошо, — твердо сказал Лютер. — Но мне придется многое организовать, если я хочу, чтобы новый груз пришел без заминок, особенно пока Шон все еще ошивается в городе. Чем скорее мы убьем этого ублюдка, тем лучше.
— Согласен, — проворчал Фокс.
Лютер посмотрел на меня, нахмурившись. — Ты понравилась Кармен. Что означает, что теперь ты помечена в ее мозгу как потенциальная угроза. Она самая опасная женщина на восточном побережье, и она воткнет тебе нож в спину и перережет позвоночник, если ты перейдешь ей дорогу.
— Девушка в моем вкусе, — сказала я, кивнув.
