Кровь, которую мы жаждем. Часть 2 - Монти Джей

— Какого черта ты планируешь…

— Ну, разве это не прекрасная группа?

Мы все замолчали. Болтовня окружающих стала громче, когда наступила жесткая тишина. Я обхватываю рукой свой живот, температура падает на несколько градусов.

Стивен Синклер стоит на краю созданного нами круга. Его уложенные светлые волосы в безупречном состоянии, голубые глаза смотрят на каждого из нас, а на лице спокойное, уравновешенное выражение.

— Как вам новый семестр? — прохладно спрашивает он, как будто он всего лишь декан Холлоу Хайтс, выполняющий свои обязанности, а не гребаная змея в траве.

Стивен всегда был напыщенным засранцем. Истон получает от него это, честно говоря. Они оба ходят так, будто им принадлежит все, куда они ступают. Они считают себя выше всех и каждого.

— Как моя мама? — переспрашивает Алистер, никогда не скрывающий своего отвращения к кому-либо, независимо от того, как подать ситуацию.

Стивен принимает это близко к сердцу, ухмыляясь.

— Я как раз разговаривал с ней. Мы обсуждали твое будущее в качестве члена совета директоров. Я слышал, ты думаешь принять их предложение после окончания учебы?

Я смотрю, как у Алистера отвисает челюсть, как Брайар сжимает его руку так крепко, что костяшки пальцев побелели.

— Вряд ли, — он говорит сквозь стиснутые зубы.

— Какая жалость, — Стивен слегка хмурится. — Было бы здорово работать вместе. Но, полагаю, у тебя есть свой собственный путь.

Воздух такой густой, что его можно резать ножом. Я слышу, как бьется мое сердце в ушах.

Он знает, насколько мы вовлечены. Он знает, что мы его раскусили.

— Ну, я просто хотел зайти и поздороваться. Выразить свои соболезнования и сказать, что надеюсь, что они скоро найдут Тэтчера. Так странно не видеть его со всеми вами, — Стивен лучится, как будто это шутка.

Я убью его на хрен.

Если он тронет Тэтчер, я похороню его, черт побери, и мне не понадобятся никакие доказательства его вины. Мои пальцы сжимают ткань платья, и я чувствую, как теплая рука обвивается вокруг моего запястья.

Посмотрев вниз, я обнаружила, что рука Алистера обхватила мою собственную, удерживая меня на месте.

— Дамы, — Стивен наклоняет голову в нашу сторону и смотрит мне прямо в глаза. — Постарайтесь быть осторожными. Я бы не хотел, чтобы кто-то из вас пострадал.

Ночь подходит к концу. Музыка стала тише, и пары вышли на танцпол. Нежная мелодия напоминает о том, что посреди хаоса мы все еще есть друг у друга.

Мой гнев утих после того, как Стивен откланялся и исчез, чтобы пообщаться с другими светскими львицами и членами совета директоров. Когда его нет, я пытаюсь сосредоточиться на чем угодно, только не на Гало.

Я улыбаюсь за своим бокалом шампанского, наблюдая, как Рук заключает Сэйдж в свои объятия, танцуя скорее как один человек, чем как два разных человека. Они выглядят такими влюбленными в этот момент, что я почти забыла о причине, по которой мы сюда пришли.

Брайар и Алистер ушли сразу после того, как Стивен отстранился от разговора, а это значит, что я застряла здесь, потому что эти двое на танцполе — моя поездка домой.

Решив дать им насладиться этим моментом, я пробираюсь сквозь толпу людей и прокладываю себе путь на второй этаж, глядя с перил на всех людей внизу.

Я прохожу еще немного, щелкая каблуками по полу, прежде чем вижу две французские двери справа от себя. Попытав счастья в поисках свежего воздуха, я нажимаю на ручку и обнаруживаю, что она не заперта.

Морозный ночной воздух сразу же обжигает меня, и я благодарна, что надела платье с длинными рукавами. Однако дождя нет, что просто чудо, учитывая, что в Орегоне сейчас февраль.

С террасы, увитой плющом, на которую я выхожу, открывается вид на общий парк. Она освещена дорогими сказочными огнями, и я вижу, как несколько человек покидают бал, чтобы пройти к машинам. Это достаточно далеко, чтобы я слилась с тишиной темноты, но я все еще слышу музыку с вечеринки.

Внизу я вижу, как пара гоняется друг за другом по снегу. Когда мальчик ловит ее, они кружатся, и их смех щекочет мне шею. Я опираюсь локтем на перила, глядя на двух очень влюбленных людей.

День святого Валентина всегда был моим любимым праздником.

Шоколад и конфеты — это лишь малая часть.

Я обожаю празднование любви во всех ее проявлениях. Большой или маленькой, между влюбленными или членами семьи. Это не просто предложение руки и сердца, это размышление о тех отношениях, которые у вас сложились.

Я люблю, когда мне напоминают, что, несмотря на все плохое, в моей жизни так много людей, которыми я дорожу. В детстве я так завидовала всем ученикам, которые получали валентинки для одноклассников. Это была единственная часть домашнего обучения, которую я ненавидела.

Наше определение любви вышло далеко за рамки простого романтизма. Я долго ждала, когда у меня появятся такие связи, которые стоит праздновать, и, возможно, поэтому я так долго любила День святого Валентина.

За надежду на то, что у меня есть сегодня.

— Одиночество — опасное место, чтобы найти себя, Лира.

Мои каблуки подгибаются, когда я поворачиваюсь так быстро, что чуть не падаю. Мои пальцы хватаются за перила, пытаясь найти равновесие.

— Какого черта ты здесь делаешь? — шепчу я. — Весь смысл того, что ты остаешься в хижине, заключается в том, чтобы действительно оставаться там, Тэтчер. Тебя увидят.

Он выходит из завесы теней дальше на платформу. Светящиеся огни из зала освещают гладкую красную коробку в его руках. Упаковка в форме сердца заставляет мое сердце замирать.

— Разве не для этого нужна маска? — указывает Тэтчер.

Она такая же, как и у других мальчиков, — рогатого упыря, только у Тэтчера матово-черная. Она натянута по контуру его лица, оставляя открытым только рот. Я мельком замечаю его зачесанные назад белые волосы прямо за рогами.

Трудно оспорить его точку зрения.

Издалека его невозможно отличить от любого другого студента в маске в кампусе. Но если подойти достаточно близко, шансы узнать его возрастают.

А может, и нет.

Может быть, это только я могу различить его черты, даже в маске. Он так глубоко запечатлелся в моей памяти, что я узнаю его с закрытыми глазами, начиная с запаха его одеколона и заканчивая тем, как мое тело просыпается в его присутствии.

— Что-то случилось? Что было настолько важным, что не могло подождать, пока я вернусь домой?

По понятным причинам Тэтчеру пришлось остаться в стороне от нашей операции