Развод. Неверный муж (СИ) - Адалин Черно
Глава 42
Демьян
— Демьян… братец, какими судьбами? — скалится мой брат Натан, как только я захожу к нему в кабинет.
Меня беспрепятственно сюда пропустили, так что он знал, что я иду, но все равно делает вид, что удивлен.
Он изменился. Пожалуй, слишком сильно.
Впрочем, я тоже. Когда-то мы с ним были не разлей вода, поддерживали друг друга, любили. Братья все-таки. Потом стало труднее. Он получил травму и стал смотреть на меня, как на шакала, который отбирает у благородного волка его добычу.
А потом стало понятно, что он не встанет. По прогнозам врачей — никогда.
Это был удар не только для родителей, но и для меня. Я рос обычным пацаном, ко мне никогда не относились требовательно, не заставляли учиться. Натан был наследником, он занимался с репетиторами, он учил несколько иностранных языков, правила этикета. У меня было счастливое детство, но оно в одночасье закончилось. Брата увезли, а меня поместили на его место.
Я до сих пор помню, как не соответствовал ему. Смотрелся странно и чужеродно. Я многого не знал и не умел. Уверен, знакомые отца не понимали, почему у него такой никчемный наследник. И вымещалось это, конечно, на мне. Дома, за закрытой дверью, отец приходил в ярость. Не бил, но ранил словами. Для ребенка такими, которые не забываются до сих пор.
Для десятилетнего меня отсылка брата стала ударом. Я боялся, что однажды со мной сделают точно так же. Если я не буду сильнее, выше, быстрее, что-то похожее сделают и со мной. Поэтому я работал. Много и усердно. Становился лучше, чтобы достичь небывалых высот. Сейчас смотрю на все это словно со стороны и впервые осознаю, каким был идиотом.
— На! — швыряю ему папку, в которой находятся документы на отцовскую компанию. На его имя. Со вчерашнего дня он официальный владелец.
— Что это? — Натан даже руку не протягивает, чтобы посмотреть.
Не верит, что там может быть что-то интересное для него.
— Дарственная. На компанию. Отцовскую. Свою я продал, но ты, наверное, знаешь.
Несколько мгновений он смотрит на меня широко раскрытыми глазами, словно пытается понять, не вру ли я.
Я жду молча. Знаю, что ему наверняка очень сложно поверить в написанное. У него, насколько я знаю, целый план был, только вот люди у него работают ненадежные. Продажные. С такими далеко не уйти, бизнес не построить, но дело это уже не мое.
— Даже не присядешь? — спрашивает, когда понимает, что я собираюсь уходить.
— А что? Компанию не берешь?
— Отец в курсе, что ты теперь не у дел?
— А что, беспокоишься, что обратно тебя не примут?
Я морщусь, потому что все должно было быть не так. Наш с Натаном разговор после всего, что я узнал, выглядит как сделка с дьяволом, но проблема в том, что сил с ним бороться у меня нет. Желания — тоже. У меня полгода ушло на то, чтобы понять, кто под меня копает. Сахим отпал примерно через месяц слежки за ним. Стало понятно, что он действительно у нас тут бизнес строит, а не приехал, чтобы меня не пустить на их рынок. Было что-то… другое. И я долго это искал. Пока не вышел на одного из охранников Натана, и тот не выложил мне все. Все планы, всю подноготную.
— Присядь, поговорим, раз уж ты сам документы принес. Может, расскажешь, какие планы на жизнь?
— Отдохнуть, съездить на море, посмотреть мир.
— Устал за столько лет изображать “того самого” сына.
— До блевоты, — признаюсь ему. — Теперь это твое дело, Натан. И мой тебе совет — просри все сразу. Так легче будет выдохнуть и жить дальше.
— Я не собираюсь! — резко говорит он. — Я выведу компанию на новый уровень. И твою, кстати, тоже… теперь-то я смогу ее купить.
И я вдруг понимаю, что он сейчас это я не так давно. Я до потери всего, что у меня в жизни было. Любви, жены, дома. Там теперь пусто. Приходишь — никто тебя не ждет, никто не радуется. Помню, как раздражала необходимость отчитываться перед Майей. Звонить, чтобы не волновалась, что задержусь, просить извинений. Сейчас бы все отдал, лишь бы ей снова было важно, где я и что делаю. Лишь бы она снова хотела знать, что я задержусь. Лишь бы ждала, но увы… в некогда счастливом, пропитанном уютом доме теперь тишина. И серость. Даже стены, кажется, почернели.
— Дурак ты, Нат, — слышу в своем голосе обреченность.
Наверное, ее и ощущаю. Ни дома, ни женщины, ни любви. Ни хрена у меня нет. И не факт, что будет. Простит ли Майя? Я бы не простил. Но я, как сам выяснил, тот еще мудак. Излишне самоуверенный, чрезмерно самовлюбленный. Идиот, решивший, что может все. Я бы и смог. С компанией и с бизнесом точно было бы все хорошо. По крайней мере, это единственное, что у меня хорошо получается. В остальном я полный профан. Отношений толком строить не умею.
За Майей, конечно, ухаживал, еще будучи молодым, бегал за ней, подарками одаривал. Тогда все было как-то… вполне понятно. Само шло, от души наверное, хотелось заполучить ту, из-за которой сердце вылетает из груди, а потом… потом у нас закрутился бизнес. Я не захотел быть во главе компании отца, открыл свое. Из протеста. Думал, что полетело, когда посыпались инвестиции, верил, что это исключительно благодаря моему таланту. Потом узнал, что все вложенные бабки принадлежат отцу и инвесторы на самом деле подставные люди.
Отец показал, кто главный в семье и городе. Как сейчас помню, что он тогда сказал.
“Ты бы и сам достиг этого. Лет через десять, может, двадцать. Я ускорил процесс и жду от тебя ответной реакции. Мне нужен наследник, Демьян. Сын, который станет во главе компании. Им должен был быть не ты, но так выходит, что выбора у нас нет”.
Я отбрасываю воспоминания, с сожалением смотрю на Натана. Я не собирался отбирать у него жизнь. Компанию, любовь родителей. Мне ничего этого не было нужно, я просто хотел, чтобы меня оставили в покое. Чтобы дали развиваться, строить бизнес. Отец позволил. Два года наблюдал за моим взлетом, а потом приземлил, сказав, кому на самом деле принадлежит и всегда принадлежала империя. Неприятно, но отрезвляюще.
— Никому ты там в компании не нужен. И никто тебе приятного слова не скажет. Тебе же под сорок уже. Взрослый мужик, семьи нет, а дети?
