Чокнутая будущая - Тата Алатова
Повернув голову, Антон посмотрел на меня. Он выглядел грустным и одиноким.
– Поздно уже, – ответил так мягко, будто теплым шоколадом угостил.
– Поэтому, – я открыла дверцу и оглянулась на него, прежде чем выйти, – бери трубку, когда я звоню.
– Понял, – коротко и покорно кивнул он.
Вернувшись домой в понедельник, я увидела, что в мою развалюшку кто-то вломился.
К крыльцу по свежему снегу вела цепочка следов. Замок входной двери был грубо вырван.
Отступив назад, я сначала как следует проревелась и только потом позвонила в полицию.
Гамлет Иванович, как и всегда в это время года, уехал на родину. Он стойко переносил наши морозы, но в феврале его терпение заканчивалось. Поэтому в строительный магазин я притопала в гордом одиночестве.
Запутавшись в ассортименте дверных замков, пристала к ленивому продавцу с расспросами:
– А какой лучше? А у вас точно нет контактов какого-нибудь слесаря? Или как называется человек, который может поменять замок?
– Мирослава.
Вздрогнув, я не спешила оборачиваться. Зачем? И так было понятно, кого увижу за своей спиной.
– Привет, Антон.
Его ритуальное бюро находилось через дорогу, так что наша случайная встреча была не особо неожиданной. Мало ли, может, человек за лопатой зашел, может, у него все переломались.
– Салатовая помпошка на твоей шапке как сигнальный маячок. Издалека в глаза бросается.
Я недоверчиво покосилась на него. Да ладно! Неужели он зашел сюда специально за мной? Решил оттаять? Какие перемены.
Антон стоял рядом, с задумчивой хмуростью разглядывая выложенные на прилавок замки.
– У тебя дверь заклинило?
Перед продавцом рассказывать о своих злоключениях не хотелось, поэтому я не стала вдаваться в подробности, а ответила вопросом на вопрос:
– Как думаешь, какой из них подойдет?
– Этот. – Антон выбрал замок и пошел с ним на кассу.
Пока ленивый продавец медленно пробивал товар, позвонил какому-то Сергею Петровичу и попросил приехать, назвав адрес бабушкиного дома.
Нет, в четвертый раз я влюбляться не стала. Просто уныло топталась на месте, изо всех сил себя жалея.
– Это слесарь? – спросила я, когда мы вышли на улицу. – Он приедет? Сегодня?
– Через пару часов.
– Спасибо тебе большое.
Я попыталась забрать у него пакет с замком, но Антон, вместо того чтобы распрощаться со мной и вернуться в свою контору, направился в противоположную сторону.
Я плелась следом, глядя себе под ноги.
Вечерело.
Ранние февральские сумерки подсвечивали мир нежно-голубым цветом.
Крупные нарядные снежинки кружились в воздухе, сверкая в свете фонарей.
– Так что случилось? – повторил Антон.
– Воришка, – ответила я неохотно. – Какой-то балбес пробрался в мой дом, утащил ноутбук, пять бутылок самогонки и колбасу. Бомж или типа того.
– Что? – Он так резко остановился, что я едва не тюкнулась носом в его спину. – Ты Лехе звонила?
– Я позвонила в полицию. При чем тут Алеша?
– И что полиция?
– Приехали, осмотрели, записали, обещали опросить соседей, – доложила я, беря его под руку. – Не смотри на меня как на зайку, которому оторвали лапу. Дело-то житейское.
Антон возобновил движение. Медленно, как будто я была раненым бойцом.
– Разве жены не звонят мужьям, когда случается что-то подобное? – проворчал он.
– И что будет дальше? Думаешь, Алеша побежит возиться с моим замком? Нет, он снова заведет свою волынку: переезжай ко мне окончательно, хватит жить на окраине, место жены рядом с мужем, бла-бла-бла. Так что не говори ему, пожалуйста, про это безобразие.
– Мне жаль, – сказал он тихо. – Ты ведь невозможно любишь свой дом, а тут такой вандализм.
От его слов у меня снова защипало в глазах.
– Не надо со мной так сочувственно, а то я опять зареву, – предупредила я честно.
– Хоть бы мне позвонила, – в сердцах бросил он, – моя контора в пяти минутах езды!
– Чтобы взрыднуть на твоем плече? – ехидно уточнила я. – Вот уж спасибо, но обойдусь как-нибудь. В конце концов, я справляюсь со всем сама с тех пор, как умерла бабушка, а в моем быстром наборе только Гамлет Иванович. Частный дом – это бесконечная череда различных катаклизмов от лопнувших труб до порванных ветром проводов. Я бы просто договорилась с кем-нибудь из соседей, и мне поменяли бы замок за ту же самогонку.
– Собиралась ночевать с открытой дверью?
– Дрыном бы подперла.
– Твоя дверь открывается наружу, а не внутрь.
– Так и будешь бухтеть всю дорогу? Зачем ты вообще со мной идешь, если твой Сергей Петрович позже все починит? Выключай уже режим короля-льва.
– Короля-льва? – переспросил он озадаченно. – Разве я не был Королем Мечей?
– Неважно. Не хочу быть в твоем прайде, в веренице Алешиных жен, вечно нуждающихся в твоей помощи. Это не в моем стиле.
Он негромко рассмеялся.
– В твоем стиле – сбить меня с толку, нагородив одну фантазию на другую, а потом оставить гадать, что это вообще было.
– А ты гадаешь? – быстро спросила я. – Думаешь обо мне?
Он помолчал немного.
– Я прочитал вчера книжку, о которой ты говорила. Весьма трагично.
– Конечно, трагично, если человек не может даже немного подумать о себе, а тянет непосильную лямку, которую на него навесила семья.
– Сравниваешь меня с Титой?
– Ты моя Тита, я твой Педро. Давай умрем вместе, – произнесла я легко и шутливо. Просто не выпала из настроения последних минут, не осознала, что интонации не совпадают со смыслом.
А он очень нервно отреагировал, утянул меня в узкий проулок, в межзаборье, в щель между мирами. Я провалилась в сугроб, ощутила спиной неровность старой деревянной ограды, увидела близко-близко глаза Антона. В них кружилась вьюга.
– И ведь ты не устаешь провоцировать меня, – сказал он, почти касаясь губами моих губ.
Сейчас он не злился, как во время нашего поцелуя. Скорее, это было неподдельное удивление. Попытка понять, что творится в моей голове.
Такая искренняя – невозможно не отозваться.
– Все потому, что за последние полгода я влюбилась в тебя трижды, – медленно проговорила я.
Антон резко отвернулся, уткнулся лбом в мое плечо.
Сейчас убежит, как обычно.
Или психанет.
Или окатит меня холодом.
Вот только подышит немного.
Бедный мужик, если подумать. Никакого ему от меня покоя.
Хорошо бы извиниться, а потом красиво уйти в светлую даль. Стать пеной морскою. Остаться пеплом на губах.
Дать Антону отдохнуть от моих навязчивых приставаний.
Подождите, только постою так еще минутку, ощущая тягучую тяжесть на плече, а потом точно
