Ангел со сломанными крыльями (СИ) - Юкки Ри
— Мила, я совсем не против того, чтобы Богдан поехал с тобой. Я говорил об этом с его родителями. Они не согласны. Я не могу украсть Богдана! Он несовершеннолетний, и пока что не может покинуть страну без согласия родителей.
— А я не могу покинуть страну без Богдана!
— Значит, будем решать этот вопрос. Нас, в конце концов, больше! Трое против двоих! Должны справиться! К тому же, раз вас свела судьба, я думаю, она позаботится о том, чтобы вы не разлучались.
— Я очень на это надеюсь.
Глава 13 — Богдан
Всю ночь его мучили кошмары, и даже во сне он чувствовал, как сильно болит голова. Проснувшись, Богдан долго не мог понять, почему вокруг столько народу, и что от него хотят. Постепенно осознав, что он снова находится в палате реанимации, Богдан чуть не взвыл от расстройства. Опять все по-новой! Третий раз в течение последнего месяца! Что же в этот раз с ним приключилось? Ведь он был в больнице. И его собирались выписывать!
— Что случилось? — спросил он у медсестры, менявшей ему капельницу, — почему я здесь?
— Тебе стало плохо. Ты упал в обморок.
— Давно?
— Сегодня утром.
— И что теперь?
— Врачи решат. Проведут обследование.
Именно это и происходило с ним весь день. Его возили на какие-то обследования, брали анализы, прицепляли какие-то провода на голову, заставляли усиленно дышать и, наоборот, лежать с закрытыми глазами и не двигаться. Вечером к нему пустили родителей, которые выглядели испуганными и на все его вопросы о том, что происходит, отвечали: «Врачи разбираются». Как-то это не внушало Богдану оптимизма. Он-то думал, что все плохое уже позади. Собирался поехать с Милой в Швейцарию, помогать ей поправиться. А теперь сам прописался в реанимации. Хорош будущий врач!
На следующий день его, наконец, вернули в обычную палату, где ждала обеспокоенная Мила. Она рассказала, что прошлым утром Богдан пошел умываться и вдруг упал в обморок. У него начались судороги, и испуганные врачи отвезли его в реанимацию. Больше Мила сама ничего не знала. Женя разговаривал с врачами, но ей о состоянии Богдана сообщил лишь, что «жить будет». И это испугало ее еще больше. Хорошо, что с ней снова был Ангел. Он мурчал, устроившись рядом с ней на кровати, и это ее успокаивало.
Богдану было страшно. Он привык быть сильным и здоровым, даже гриппом не болел во время эпидемий, когда в классе на ногах оставалась иногда лишь треть учеников. И, дожив до 16 лет, обошелся без травм и переломов, ни разу не попав в больницу. А теперь? Он практически не вылезал из этих больниц! Неужели теперь так будет всегда? Неужели он превратится в болезненного задохлика, просиживающего физкультуру на лавочке под презрительными взглядами одноклассников?
Он с нетерпением ждал прихода врача, намереваясь расспросить его и выяснить, что с ним в конце концов происходит и чем это грозит в будущем. Мила, видя его удрученное состояние, пыталась отвлечь его рассказами о своих снах, об Ангеле и хранителях. Богдан лишь немного заинтересовался информацией о том, что волк, который его спас, был, оказывается, его хранителем, как Ангел для Милы. Жаль, что тогда Богдан не рассмотрел его как следует и не попытался наладить контакт. Было бы здорово иметь кого-нибудь рядом. Правда, волк — не самый подходящий компаньон. Если только не поселиться где-нибудь вдали от людей, около леса. Но Богдан понимал, что это не для него. Он не сможет жить отшельником, ему нравилось быть в обществе. Нравилось быть лидером. Раньше. А что будет теперь?
Врач появился в сопровождении родителей. Видимо, они уже побеседовали, и теперь пришли сообщить неприятные новости Богдану. То, что новости будут неприятные, было видно по их лицам. Мама, похоже, недавно плакала, а папа выглядел растерянным и испуганным.
— Все так ужасно? — спросил Богдан, сразу переходя к интересующему его вопросу и не тратя время на приветствия и пустые разговоры.
— Бывает и хуже, — «утешил» его врач. — Твое состояние пока очень нестабильное. Развивается энцефалопатия, вызванная отравлением, и сейчас очень важно правильно подобрать лечение. Последствия могут быть очень тяжелыми, вплоть до значительного снижения интеллектуальных способностей, развития эпилепсии, даже инвалидности. А могут быть совсем незначительными. Сейчас самое главное — постоянное наблюдение, правильное лечение, контроль со стороны врачей. Ни о какой выписке не может быть и речи. Нельзя упустить время, иначе изменения могут стать необратимыми.
— Значит, я останусь здесь? Надолго?
— Не менее месяца, но скорее всего — дольше. Надо настроиться на долгое лечение.
— Но ведь ему не обязательно лечиться именно в этой больнице? — вмешалась в разговор Мила, о которой все просто забыли. Родители с удивлением обернулись к ней, а врач, понимая, о чем она хочет спросить, согласно кивнул:
— Конечно, если есть возможность получить более качественное лечение, надо этой возможностью воспользоваться. Мы во многом ограничены в применении современных лекарств, которые эффективны, но не сертифицированы в России. В Европе лечение было бы более эффективным, там в этом направлении продвинулись дальше нас.
— Мила, когда вы собираетесь уезжать? — папа, похоже, уже принял решение.
— Вроде бы в конце недели.
— Евгений Константинович просил подготовить документы к пятнице.
— Он придет сегодня сюда?
— Да, Женя обычно приходит утром и вечером. Он ведь предлагал вам отправить Богдана со мной.
— Но речь не шла о его лечении. Сейчас ситуация изменилась. Мне нужно узнать, работает ли его клиника в данном направлении? Может быть, стоит поискать другую клинику в Европе?
— Насколько мне известно, клиника Светлаковых как раз специализируется на неврологических заболеваниях. Нам готовить документы на Богдана? Их перевод вы должны будете выполнить сами, мы такую услугу не предоставляем.
— Да, конечно. Готовьте документы к пятнице.
Мама, стоявшая весь этот разговор, словно в трансе, вдруг оживилась:
— Я поеду с ним! Возьму отпуск за свой счет, уволюсь, в конце концов!
— Мама, это не обязательно, со мной будут Мила и Женя!
— Не надо все навешивать на Женю! Ему хватит забот с племянницей! К тому же он не сможет жить там с вами, у него бизнес в Москве.
— Тогда тебе придется снять квартиру в городе. Вряд ли тебя поселят в клинике.
— У нас там есть дом, в нем сейчас никто не живет. Женя наверняка не будет против, если вы там остановитесь.
— Так, с квартирой мы в состоянии разобраться сами. И за лечение тоже оплатить сможем, я не собираюсь садиться на шею Жене.
— Надо срочно ехать в N-ск за вещами. Всего три дня
