Татьяна Тронина - Серебряные слезы
– Холодная кровь? – усмехнулась я.
– Нет, Лис, у тебя не холодная кровь. Ты была спокойная, а я воспринимал твое спокойствие как равнодушие. Просто ты никогда не позволяла себе выплескивать своих чувств. Все другие кричали, вопили в голос, смеялись в крик, но на самом деле внутри их была пустота. Пустота и тишина. Как мне надоели так называемые темпераментные женщины, у которых, кроме темперамента, и нет ничего! Ты была настоящей...
– Ты меня идеализируешь. Людям свойственно идеализировать друг друга, особенно спустя какое-то время.
– Нет, Лис. Только теперь я понял, что ты умерла бы за меня, если бы пришлось. На одном темпераменте такого не сделаешь! Сейчас – нет, сейчас я тебе кажусь чужим. Лис, я хочу вернуть прошлое. Лис, я хочу тебя.
– Нет.
– Не торопись, подумай... Я не сказал тебе главного. Через какое-то время я понял, кого я узналв той фигурке богини, которую нашел и потерял в той далекой стране. Я понял – это была ты! Понял в тот самый момент, когда шел по универмагу и вдруг среди толпы увидел знакомый разворот плеч, знакомый овал лица, пристальный взгляд... Это была ты. Ты изменилась – подстриглась, стала тоньше, еще сдержаннее... Ты – копия той богини. Вот сейчас ты сидишь передо мной, и ты еще больше – она. В этой одежде, с этими тенями на глазах, с этим браслетом... Лис, я не верил в чудеса раньше, но теперь верю – она все более и более явственно проступает в твоем облике...
– Это внушение, – тихо произнесла я. – Не стоило так долго ходить по солнцепеку.
– Нет, бесполезно меня переубеждать... – засмеялся Денис и поцеловал меня в щеку. – Я так рад, что вновь нашел тебя! Лис, отныне я твой раб.
– Скажи честно – там, в своих скитаниях по далеким странам, ты принял какую-нибудь местную религию?
– Только одну – твоего имени...
Он попросил принести вина и некоторое время молчал, пока официант обслуживал нас.
– Милый, но я люблю другого.
– Милый! Ты назвала меня милым! – радостно засмеялся Денис и поцеловал мне ладонь. – А все остальное я пропустил мимо ушей. Ну, кто он? Расскажи мне. Расскажи – я же не стал от тебя ничего скрывать!
– Рассказывать нечего. Он хороший, и я его люблю. И, вообще, к твоему сведению – его все любят.
Денис уронил на пол нож.
– Черт... Лис, нет хуже человека, которого все любят. Он обманывает тебя – я таких знаю, навидался на своем веку...
– Нельзя судить человека, не зная его.
– Полно, Лис, ты сама себя обманываешь. Наверное, ты уже сейчас чувствуешь фальшь, которая от него исходит. Как его зовут?
– Саша. Александр. Тут уж ты ни к чему не придерешься...
– С ним ты будешь несчастна. С детства ненавидел всех Александров. Так звали царей, которые оканчивали свою жизнь неудачно и несчастливо, начиная с Александра Македонского.
– Что-то новое в истории... Денис, я не желаю слушать эту чепуху. Повторяю – мы уже никогда не будем вместе. Смирись.
– Ты еще скажи о том, что в одну и ту же реку нельзя войти дважды... – Он нервно щелкнул зажигалкой, закуривая. – Ладно... Твое последнее слово?
– Я не вернусь.
Он тихо, без всякого выражения, рассмеялся:
– Ты дурочка, Лис. Ты просто маленькая упрямая дурочка!
– Я пойду.
– Нет уж, я провожу тебя!
– Я больше не сяду с тобой в машину. Ты в таком состоянии... Когда ты такой, то гонишь, как сумасшедший, я тебя знаю. Учти, Денис, самоубийц не берут в рай...
– Ох, какие мы умные... А что до моего состояния, то это твоих рук дело. Ты меня довела... Учти и ты, Лис, убийц тоже в рай не берут.
– Значит, встретимся в аду, как говорят в плохом кино, – попыталась я пошутить, но шутка не получилась – даже мне не было смешно...
* * *Накануне шел снег.
Теперь дороги были черными, из-под колес проезжающих мимо машин летели комья ледяной грязи. Я пришла в институт продрогшая.
– Что за ерунда такая! – с досадой сказала Аглая, захлопывая ведомость – только что она закончила принимать зачеты. – Как Новый год, так непременно потепление...
– Да ладно тебе ворчать! – ответила я, сидя на подоконнике и болтая ногами. – Саша принес живую елку – маленькую, мохнатую... Она больше на ежика похожа, чем на дерево.
– Твои все сдали?
Она имела в виду – все ли мои студенты получили зачет.
– Все. У меня духу не хватило заваливать их, когда завтра – самый главный праздник.
– Да ты и не заваливала никогда... От Милорадова все, например, буквально стонут – уж несколько раз бегали к Викентию жаловаться. Ты куда сейчас?
– Не знаю... – мечтательно вздохнула я.
– То есть как это – не знаю? – удивилась Аглая. – Домой надо бежать, покупать шампанское, мандарины там, колбасу...
– Я не ем колбасу – у меня от нее изжога и мрачные мысли.
– А что же ты ешь?
– Да те же мандарины и ем! Послушай, Аглая, ты ужасно неромантичная – неужели все преподаватели грамматики такие? «Жи-ши» через «и», раздельное написание «не» и «ни»...
– А у тебя совсем крыша от твоего декаданса поехала, и мрачные мысли у тебя от него, а не от колбасы! – рассердилась та. – Я тебя человеческим языком спрашиваю: ты куда сейчас?
– На кладбище.
– Тьфу ты! Я же серьезно...
– И я серьезно. Я еще с утра думала съездить на кладбище, да вот все еще колеблюсь...
Аглая сделала сострадательное лицо:
– К маме?
– Нет, к папе. Я кое-что узнала недавно... Кажется, мой настоящий отец умер. Похоронен на одном из московских кладбищ. Я хотела съездить туда, чтобы посмотреть на его лицо. На фотографию то есть...
– Зачем? – странным голосом спросила Аглая. – Хотя глупый вопрос... Наверное, ты хочешь убедиться, похож ли он на тебя. Только учти – не на всех надгробиях есть портреты умерших...
– Знаю... Но я все равно хочу съездить.
– С Сашей?
– Нет, одна. Глупо, но до сих пор я ему не рассказала, что пытаюсь найти своего отца. Глупо потому, что Саша из тех людей, которым можно рассказывать все, но... Черт знает почему – но не могу, и все.
– Тогда я с тобой, – решительно произнесла Аглая. – Я не могу отпустить тебя одну. Ты не против?
– Нет. Хотя не обещаю, что будет весело.
– Да ладно уж...
Мы вышли из института и сразу же поймали такси. Пока ехали, Аглая молчала и с любопытством поглядывала на меня. Кажется, я поняла, почему она отправилась сейчас со мной – ее занимала моя история с поисками отца. Жизнь такая скучная...
– С праздником, девочки, – сказал таксист, высаживая нас у конечного пункта. – Желаю хорошо повеселиться на Новый год...
– И вам того же! – горячо откликнулась Аглая.
– Только не здесь...
Мы прошли сквозь кирпичные ворота. Внутри, на кладбище, было тихо, лежал нетронутый белый снег, по черным деревьям прыгали галки.
