Книжный фургончик Арии - Ребекка Рейсин
В Бордо было восхитительно, но пляж зовет, и Рози настаивает на том, чтобы мы продолжали следовать намеченным маршрутом. Летом на Лазурном Берегу происходит много всякого, в чем мы можем принять участие, и Макс уже получил на нас разрешения – это приуменьшит привычную бюрократическую головную боль. Будет поспокойней, если мы сможем подкопить так необходимых нам денег.
Когда наступает вечер, мы все сидим у костра. Кочевники сбиваются в парочки, слушая, как кто-то напевает песню про любовь под гитарный аккомпанемент Макса. Ощущение такое, что я попала в «Остров Любви»[39], а мне забыли сообщить! Вокруг ни одной одинокой фигуры, кроме меня. И на короткое мгновение мне хочется, чтобы рядом оказалась Тори, чтобы не только я сидела очевидной одиночкой. Но кто знает, где она? В последнее время я ее особо и не вижу. Что хорошо…
Виолетта и Лоран – сумасшедшее переплетение рук и ног. Гайя сидит на коленях у Лоренцо. Рози – рядом с Максом, мечтательно смотрит в его глаза-сердечки. И еще примерно шесть миллионов других парочек в разных стадиях своих здоровых отношений.
Как будто в воздухе витает какая-то магия, к которой у меня иммунитет. Мне нужно уйти. Наверняка же существуют в этом мире люди без второй половинки, нужно просто их отыскать.
Я похлопываю Рози по коленке.
– Я пойду прогуляюсь в город, выпью чего-нибудь.
Между бровей у нее пролегает морщинка.
– У меня есть всякий разный алкоголь, что ты хочешь?
– Все нормально, – заверяю ее я. – Я просто хочу размять ноги.
Она скидывает одеяло с колен.
– Я пойду с тобой.
Я укрываю ее коленки.
– Нет-нет, ты оставайся. Я просто поброжу немного.
– Ладно, – говорит она, и я замечаю в ее глазах облегчение. Она, все еще сильно уставшая, считает дни, когда прежняя энергия вернется.
В городе мое внимание привлекает небольшой винный бар под названием «Cancan Bordeaux». Непринужденная атмосфера, темно-оранжевый свет – как раз то, что мне сегодня нужно. Для бара он достаточно книжный, со старыми, морщинистыми кожаными креслами и романами, сложенными на стеллаже неровными стопками. Идеальное место, где я смогу провести время.
Я сажусь за небольшой столик в глубине бара и планирую выпить несколько бокалов красного вина и насладиться жалостью к себе. Ну и что, что все вокруг образовали пары? Некоторые бы сказали, что моей жизни можно только позавидовать, ведь так? Я свободна и могу сама распоряжаться своей судьбой.
Передо мной появляется бокал вина, и я благодарю бармена. Рядом со мной садится пожилой мужчина и приветственно кивает. На нем видавший виды костюм, но выглядит он все равно очень презентабельно. Не дай бог он позовет меня на свидание. Он мог бы быть моим дедушкой, но я, скорее всего, соглашусь, раз уж весь мир влюблен! В баре пусто, и может быть, ему так же одиноко, как и мне?
– Почему ты не со всеми?
Я удивляюсь, когда слышу его говор: лондонский акцент.
– С какими всеми?
Он показывает рукой в сторону оживленной части города.
– Теми, кто веселится у лагеря.
– А… Я хотела немного от них отдохнуть.
Он делает глоток вина.
– Так ты одна из этих кочевников?
– Виновата. Я та, что без парочки. Девушка с котами.
Ладно, котов у меня нет, но надо бы завести. Они смогут оповестить Рози, когда я наконец сыграю в ящик в сотню лет, все еще единственная одиночка из всех.
– Не знаю насчет котов, но мне кажется, что ты немного грустная. Могу ошибаться, это частенько бывает.
Я вздыхаю.
– Настолько очевидно?
– Ты так склонилась над бокалом, как барный завсегдатай, словно на тебя свалились все проблемы мира. Так что случилось? Говорят, что стоит лишь поделиться, чтобы облегчить душу. Или как-то так.
Я вымучиваю полусмешок.
– Ну, если говорить грубо, все мои друзья занимаются горячим, страстным, молодым сексом, пока я сижу одна и читаю при свете свечи, поглощая мороженое прямо из ведра.
– А что не так? Если бы я еще мог есть мороженое, я бы тоже черпал прямо из ведра.
– Вам нельзя есть мороженое? – Какая трагедия. Несправедливость!
– Я настолько стар, что нервы вываливаются из тела. Я не могу есть ничего из того, что ел прежде.
От этого описания хочется смеяться.
– Ну, я бы так не сказала.
– Может, и так. Я хотя бы могу хлопнуть парочку вот этих красавцев, – он показывает на свой бокал красного вина, – каждый вечер. Что касается горячего, страстного, молодого секса – я об этом ничего не знаю, уже и не помню, это было слишком давно. Но наверняка к тебе мужчины в очередь выстраиваются?
– Сколько вы бокалов выпили? – спрашиваю я лишь наполовину серьезно.
– Недостаточно.
– Нет никаких мужчин и никаких очередей. Из линий – только морщины[40] на моем бесславно стареющем лице.
– Дух боевой. – Он аккуратно бодает меня плечом в плечо.
– Что привело вас в Бордо?
– Зовут меня Невилл. Я здесь со своим внуком; последний отпуск перед тем, как я скочерыжусь и покину бренную землю.
У этого странного старичка в ходу черный юмор, и мне он ужасно нравится.
– А я Ария. И где же этот ваш внук?
– Вон там. – Он кивает в дальний конец бара, где я вижу другого мужчину в костюме, сидящего ко мне спиной… но это тело я узнаю где угодно.
У меня падает челюсть. Джонатан, наверное, был в уборной или что-то в этом роде, потому что я его не заметила, когда заходила в бар. Но как мило, что Джонатан позвал дедушку присоединиться к своему книжному промо! Это именно то, что сделал бы и Ти Джей, и уже не в первый раз я думаю о том, что они бы друг другу понравились. У них много общего: то, как они ставят других на первое место, их большие эмпатичные сердца. Но не только. Они напоминают мне друг друга, но я не могу точно понять, почему – или же я просто это выдумываю?
Невилл подает голос:
– Может, ты сможешь заняться горячим, страстным, молодым сексом с ним?
– Дедуля! Помой рот! – Джонатан, подходя, выглядит совершенно шокированным. В его руке бутылка вина. – Ария, какой приятный сюрприз.
Мое сердце пропускает удар. Уверена, что я краснею.
– Прошу прощения, – говорит зарумянившийся Джонатан. – Не знаю, что на него нашло.
Я широко улыбаюсь.
– Нет-нет, все в порядке. Это я предложила, не он.
Когда рот у Джонатана приоткрывается, мне приходится вспомнить наш диалог. Тут-то я и понимаю, что он подумал либо а) я сделала неприличное предложение
