Ребенок от мажора - Мария Манич
Волков ответил на седьмом гудке. Да, я считала.
Закусив губы, смотрю, как на экране появляется его потное красное лицо. На шею наброшено белое полотенце и, кажется, он обнажëн по пояс. Во рту скапливается слюна. Капец....
На скуле у Ника виднеется свежая ссадина. Хмурюсь. Он с кем-то подрался? Или неудачно упал на поле?
– Мы не вовремя набрали? Алиска привыкла к твоим звонкам.
Что я несу? Позвонил пару раз, и уже привыкла. Можно было сознаться в том, что мы скучаем, точнее, дочь скучает.
– Только из душа, – устало улыбается Ник, падая на подушку. – Устал, ппц. Как вы? Чем занимаетесь?
– Спать собираемся. Вот решили позвонить.
– Молодцы. Эй, принцесса, скучала? – подмигивает дочери Никита, она довольно улыбается и тянет к нему ручки. – Тоже к тебе хочу. Потерпи чуток, малышка, и встретимся. Я тебе привезу кота.
– Надеюсь, ненастоящего? – смеюсь, переводя камеру на себя.
Никита мягко улыбается, глядя на меня. В уголках его глаз собрались лучики морщинок, а на правой щеке образовалась ямочка, точно такая же бывает у нашей дочери, когда она заливисто хохочет во весь свой беззубый рот.
– Ты чего так смотришь? – говорю, нервно поправляя волосы. – Кот, говорю, ненастоящий? А то от него мало что останется… Алиса ему шерсть повыдëргивает.
Он просто смотрит на меня и молчит, не спешит с ответом, а потом просто сбивает с ног своим вопросом:
– А ты скучала, Кнопка?
В лёгких заканчивается воздух. Волков всегда умел застать меня врасплох. Будь то первый поцелуй, первое признание в симпатии или первый секс, который мы совсем не планировали. Теперь это.
Так просто сказать: “да”. Так сложно признать перед ним своё поражение.
Никита быстро облизывает губы в ожидании моего ответа и бросает взгляд куда-то поверх телефона, хмуря брови.
Алиска в это время издает какие-то давящиеся, нехарактерные для неё звуки, и я испуганно роняю телефон на пол, оборачиваясь к дочери, личико которой побледнело.
– Алиса! – в панике вскрикиваю, подскакивая на ноги.
Моё внимание полностью переключается на неё, но краем уха я слышу, что перед тем, как отключиться Никита говорит:
– Мила?
17.Глава
Никита
Несколькими часами ранее
– Отличная тренировка, парни. Все молодцы.
– Ты чуть нас не убил, Волчара… – хрипит Чернов, поднимаясь с газона, на который упал сразу после свистка тренера.
Борис Ильич, университетский физрук и тренер нашей команды, смотрит на нас как на блох из-под своих чёрных, нависших на глаза бровей. В его взгляде я читаю неодобрение. Он поджимает губы и отворачивается, удаляясь шаркающим шагом с крытого стадиона. Его давно перестали слушать и считаться с его мнением. Это тренера, конечно, не устраивает. Кого устроило бы?
Ильич довольно посредственный наставник. Старой закалки и с такими же старыми взглядами на жизнь. До моего появления в команде тренировались они исключительно в подвальном зале университета, напротив его кабинета, из которого он редко выходил посмотреть, чем занимаются будущие звёзды города и области. На большие достижения, конечно, сборная не тянет. Но при должных упорных тренировках и правильном настрое парни, которые раньше просто любили пинать мяч или занимались этим довольно неохотно, начали выдавать неплохие результаты.
В этом есть моя заслуга, да. Не подкинь мне жизнь дерьма, я бы сейчас тренировался в Штатах и играл за сборную университета совсем другого уровня.
Футбол – это не то, с чем я планирую связать свою жизнь, но я занимаюсь им с детства и в ближайшем будущем бросать не намерен. Чтобы ни случилось, выведу эту команду лентяев к призовым местам чемпионата.
Ноги после длительной нагрузки еле идут. Я мечтаю о холодном душе и удобном матрасе, на котором планирую провести всю ночь, не шевелясь.
Олег Ерёмин хлопает меня по плечу и, прихрамывая, тащится в раздевалку. Это нехорошо. Хмуро провожаю его спину, пока он не скрывается за дверью. Олег отличный нападающий, а в паре с Черновым они творят чудеса на поле. Лишь по этой причине я всё ещё спускаю Чёрному разговоры о моей Кнопке. Он мне ещё нужен в игре.
– Нужно не сдавать заданный темп, а поддержать его на завтрашней игре. Сегодня отдыхаем. У себя в номере. Никакого алкоголя, никаких девушек. Завтра вырываем зубами эту победу. И тоже отдохнем, если заслужим, – произношу громко, подбадривая парней, замечаю, как некоторые невесело усмехаются.
Если хотят стать победителями чемпионата, потерпят несколько дней неудобства.
– И что, в клуб разрешите завалиться, мамочка? – ухмыляется Чёрный, останавливаясь рядом и вытирая краем футболки лоб. – И потрахаться?
Он, как всегда, завязал длинную челку резинкой, и сейчас его прическа похожа на ту, которую Полина делает Алиске. В отличие от дочери, Чернов выглядит с ней как идиот.
– Пока можешь помочь себе сам, а потом посмотрим, – говорю в ответ, кидая вещи в сумку.
– Я бы не отказался от помощи одних белых ручек. Может, мне звякнуть ей? Чем одинокая красавица Белоснежка занимается в этот поздний холодный вечер?
Замираю, до скрипа стискивая пластиковую бутылку из-под воды. Это не первая провокация Чернова насчёт Поли. И не первый раз, когда она меня вымораживает до закипающего нутра.
Какого хрена он к ней прицепился?
С первого бл… дня!
Понял, что она моя, и сразу захотел себе? Если я узнаю, что они с парнями замутили какой-то грёбаный тотализатор на неё, убью всех на хрен.
– Ты в курсе, что у неё ребенок есть? – Забрасываю сумку на плечо и смотрю прямо на Чернова.
Михан, пьющий в этот момент воду, начинает кашлять. Так-то тебе, болван.
– В смысле у крошки Белоснежки есть ребёнок? Шутишь, что ли? Да она невинна и чиста как майская роза. Ты ведь не закатил свои шары в эту лунку?
Он меня вымораживает. Его отец владелец нескольких крупных предприятий у нас в городе, и Чёрный заранее знает, что
