Ирина Волчок - Будешь моей мамой
Но дверь уже распахнулась, и в комнату метеором влетела Анна, с разбегу прыгнула на нее, обвивая руками и ногами, уткнулась носом ей в шею, повизгивая от восторга. Ольга охнула от довольно ощутимого удара, покачнулась, крепко обняла маленькое тугое тельце и зарылась лицом в растрепанные кудри Чижика. И сразу успокоилась. И с какой стати она какие-то проблемы себе придумывает? Чижик с ней, и все будет хорошо.
— Анна! Ты осторожней все-таки… У Оленьки ножка еще болит.
Ольга подняла голову и открыла глаза. Игорь Дмитриевич стоял в дверях и хмурился.
— Ой! — озабоченно воскликнула Анна. — Что это я, правда, буквально не знаю как кто…
Она отцепилась от Ольги, спрыгнула на пол и тут же потащила Ольгу к дивану.
— Садись сейчас же, — приговаривала Анна, деловито суетясь, усаживая Ольгу и тут же забираясь к ней на колени. — Тебе нельзя пере… утомляться. Болит? — Она извернулась в кольце Ольгиных рук, свесилась вниз и похлопала ладошкой ей по ноге.
— Вообще-то я другую ногу ломала. — Ольга тихо засмеялась.
И Анна засмеялась, опять крепко обняла ее и уткнулась носом ей в шею.
Господи, как же ей повезло! Ведь она даже и не надеялась, даже и мечтать не смела, особенно после того, как у нее навсегда отобрали Шурку…
— Я тебя люблю, — шепнула Ольга темной кудрявой макушке. — Чижик мой хороший… Я тебя люблю. Очень сильно.
Анна приблизилась к ней сияющей мордашкой и неожиданно громко заявила:
— И я тебя люблю. Просто уж-ж-жасно как люблю. Тетя Марина сказала, что ты мне жизнь спасла. А папа сказал, что меня буквально нужно выпороть. А Саша-маленький сказал, что нас всех нужно выпороть. И что, когда ты выздоровеешь, он сам лично проследит, чтобы ты выпорола всех без исключения, даже его. А тетя Галя сказала, что ты не можешь никого выпороть, так что она согласна выпороть всех сама!.. Оленька, а почему ты не можешь никого выпороть?
Ольга смотрела на румяное, смуглое, оживленное лицо Чижика и думала, что уж кого и надо бы выпороть, так это ее, Ольгу…
— Это плохое слово. — Она вздохнула виновато. — Пороть — значит бить… Разве можно человека бить? Сама подумай.
Анна задумалась, серьезно сдвинув бровки.
— А если человек буквально плохой — тогда можно? — наконец спросила девочка.
— Ну и кто же у нас такой плохой, что его ударить не жалко?! — Ольга даже отшатнулась слегка и уставилась на Анну с искренним удивлением.
— Никто! — быстро среагировала та. — Никто не плохой. Ты правильно не хочешь никого выпороть.
Они столкнулись лбами и опять начали смеяться, и тут к ним присоединился низкий, мягкий и будто немного неуверенный смех Игоря Дмитриевича. Ох ты, она про него совсем забыла… Ольга сняла Чижика с колен, посадила рядом с собой и торопливо потянулась за рассыпавшимися по полу листами бумаги. И так она все время в его присутствии чувствует себя неловко, а тут еще эти бумажки… Не хватало, чтобы он понял, какие дебеты с кредитами она без конца сводит. Но он опередил ее, бросил на пол большую дорожную сумку, шагнул вперед и одним движением сгреб с пола бумажные листы.
— Опять кого-нибудь рисуешь? — начал он, но запнулся, удивленно разглядывая колонки цифр. — А, нет… Арифметика какая-то…
— Это… просто так. — Ольга протянула руку за листами.
Игорь Дмитриевич взглянул на нее, и она вся сжалась внутри, изо всех сил стараясь не выдать смятения.
— А я думал, опять чей-то портрет рисуешь, — улыбнулся он, отдавая ей бумажки. — Только вот кого тебе рисовать? Всех уже нарисовала, даже Цезаря и Розу. Меня, правда, еще нет, но я ведь не такой красивый, как Цезарь…
Ольга запихивала листы со своей арифметикой в ящик тумбочки, слушала его подчеркнуто легкомысленную речь и с нарастающей неловкостью осознавала — все он понял. Чего тут не понять, если она все так аккуратно разграфила: цена квадратного метра, количество квадратных метров, зарплата, доход от рисования, необходимая сумма для Галки, неизбежные расходы на зиму… Выплата долга за квартиру. Все он, конечно, понял, и сейчас ка-а-ак скажет что-нибудь…
— Мы тебе привезли кое-что, — сказал Игорь Дмитриевич, подхватывая с пола сумку и шлепая ее на диван. — Галка передала. Для юга. И велела тебе не сопротивляться. Так и сказала: будет брыкаться — обозлюсь. Подтверди, Анна.
— Подтверждаю, — важно произнесла Анна и энергично закивала. — Так и сказала: обозлюсь на хрен, как сатана. Что такое сатана?
— Караул, — ужаснулась Ольга. — На неделю ребенка нельзя оставить. Тут же чему попало научат.
— Она меня не учила, — безмятежно призналась Анна. — Я сама подслушала. Давай посмотрим, чего тебе тетя Галя прислала!
— Беда мне с вами, — пробормотала Ольга, кидая укоризненный взгляд на тихо смеющегося Игоря. — И что там смотреть? Опять Галка какие-нибудь тряпки дикие на меня повесить хочет… Прямо навязчивая идея у человека. Сто раз говорила, не надо мне никакой дурацкой роскоши! А все необходимое у меня есть.
— Оль, ты бы, правда, не сопротивлялась, а? — мягко попросил Игорь Дмитриевич. — Галка ведь обидеться может.
— Не может, — упрямо буркнула Ольга, с неприязнью глядя на огромную сумку. — Галка никогда не обидится. Галка именно обозлится, как… э-э-э, — она оглянулась на Анну и вздохнула, — как не знаю кто. И ведь наверняка там безобразие всякое.
— А вот давай посмотрим. — Игорь Дмитриевич расстегнул замок сумки и легко поднял ее над диваном. — Может, никакого безобразия там и нет. Галка, например, считает, что кое-что тебе очень даже сильно понравится.
Он перевернул сумку, сильно встряхнул ее, и на диван вывалилась огромная куча разноцветной одежды. Ольга молча уставилась на эту кучу. Нет, на этот раз совершенно ясно — Галка сошла с ума. Даже в глупой безоблачной юности она никогда не напялила бы на себя этот купальник леопардовой расцветки или вот эту розовую ночнушку… Хотя ночнушка вполне может оказаться вечерним платьем — она же ничего в этом не понимает. А это по всем признакам должно считаться юбкой. Нет, Галка, безусловно, свихнулась. Эта юбка даже Анне коротковата будет.
— Безобразие, — буркнула она и принялась кидать тряпки обратно в сумку. — Откуда она все это взяла, интересно? Да еще такое количество… Чижик, не трогай ничего, мы сейчас все это упакуем, и пусть тетя Галя…
— Подожди. — Игорь Дмитриевич перехватил ее руку. — Ну что ты так сразу… Вот увидишь — все пригодится.
— Когда это все пригодится? — Ольга сердито отдернула руку и опять принялась кидать вещи в сумку. — Мы что, на пять лет туда едем?… Чижик, не напяливай на себя всякую гадость, порядочные девушки таких сарафанов не носят!
