Кэй Джейби - Венгерская рапсодия
Слишком уставшая, чтобы разбираться, что это значит, и снедаемая чувством вины перед Дэвидом из-за того, что не встретилась с ним, как обещала, Салли наконец вылезла из ванной и упала на незаправленную кровать. Какое счастье, что завтра не работать до обеда!
Салли проснулась поздно и как могла тянула время, чтобы не идти к стенду. Она набралась храбрости, чтобы прочитать записку, только после двух черных кофе.
«Салли,
Мне очень нравится, когда ты мокрая.
У тебя прекрасная грудь».
Уставившись в листок, Салли не знала, то ли обижаться на Дэвида за прямолинейность, то ли расстраиваться, что, несмотря на все меры предосторожности, Дэвид таки увидел ее прошлой ночью, а вероятнее, в обед. Салли понимала, что ей придется извиниться перед Дэвидом до работы, иначе она его больше не увидит. Он непременно найдет ее, чтобы узнать, что случилось, и она ни за что не даст Камерону шанс влезть со своими объяснениями. Она не знала, можно ли положиться на Камерона в том, что он не расскажет Дэвиду правду.
От одной мысли о Камероне у нее твердели соски. Салли убеждала себя, что это всего лишь физическая реакция ее организма на длительное отсутствие секса. Она этого мужчину терпеть не могла, так что все кончено.
Дотянувшись до телефона, Салли связалась с обслуживанием номеров:
– Доброе утро, соедините меня, пожалуйста, с Дэвидом Райли, номер 301.
Дэвид наблюдал за Салли, пока они с Камероном закрывали стенд на перерыв. Напряжение между представителями Зелкона было так высоко, что его можно было ощутить почти физически.
Улыбка Дэвида становилась шире, пока он ждал Салли, одетую в то же серое платье, теперь немного мятое.
– Ты готова?
– Да, мы можем идти.
Не в силах скрыть облегчение в голосе, Салли позволила Дэвиду взять ее под руку. Кивнув Камерону в знак приветствия, когда они проходили мимо, Дэвид то ли не заметил, то ли его не волновало, что Камерон не ответил. Камерон побагровел от злости, когда Дэвид подошел к ней. У Салли крутило живот. Он ведь не мог так ненавидеть Дэвида? И почему бы ей не пойти с ним на ужин? Кроме того, Камерону же известно, что она виновата перед Дэвидом.
Когда спутник подвинул ей стул, Салли задумалась, о чем с ним говорить. У нее в голове крутилось предупреждение Камерона, что Дэвид хищник в отношении женщин, но она изо всех сил старалась списать это на банальную зависть. Может, дамы просто находили Дэвида более привлекательным. Хотя это не так. Внутренний голос застал Салли врасплох. Она заметила, что внимательнее изучает своего спутника, пока он читает меню. Если у Камерона были глубокие карие глаза, глаза, в которых можно утонуть, то у Дэвида они уж слишком яркие, слишком голубые, чтобы быть настоящими. Его зализанные назад волосы, которые вчера казались абсолютно нормальными и презентабельными, сегодня как будто были слишком блестящими, словно немного сальными. У Салли грудь поднималась, когда она думала об обнаженном Камероне. Да это смешно. Она постаралась прекратить бесконечные размышления и вернуться к действительности. Что бы заказать, чтобы максимально снизить вероятность испачкаться?
Прошлой ночью ей очень хотелось поговорить с Кэрол, но было слишком поздно, и она не решилась ее будить, а в холодной утренней реальности она не готова была услышать от лучшей подруги: «Я же говорила», – когда та узнает, что оказалась права. У Камерона и правда были виды на Салли.
Салли понимала, что Дэвид с ней разговаривает, рассказывает что-то про последние новости по работе. Она улыбалась и кивала, но ее мысли уносились все дальше от разговора – одна мысль колола ее и отказывалась уходить. Камерону она совсем не нравится. Возможно, он не ненавидел ее, как ей казалось, и все же; он ничего к ней не испытывал, только начал ценить, что она хорошо справляется с работой. Помимо этого, ему просто было с ней удобно. Как и тебе с ним… не так ли?
Это был просто секс. Не удивительно, что за все утро он не сказал ей ни слова. Возможно, он привык трахать женщин на конференциях. Это не Дэвид бабник, а Камерон, черт его дери, Джеймс.
На секунду ей стало нехорошо; но тогда, подсказал разумный внутренний голос, ты тоже с ним не заговорила. Черт возьми, девочка, вы оба ходили вокруг стенда, как незнакомцы, а не как двое, у которых вчера был секс на грани порнографии. Он тебе лед во влагалище засунул!
– Салли, ты меня слушаешь? – Дэвид выглядел озабоченным, он протянул к ней руку через стол.
– Ах, да, извини. Как я тебе уже объясняла по телефону, у меня была тяжелая ночь, я все еще немного не в себе, – она сделала маленький глоток колы. – Мне правда очень жаль. У меня раньше никогда не было такого, чтобы я не пришла на свидание. Мне правда стыдно.
Он обхватил ее запястье, и Салли пришлось сдержаться, чтобы не убрать руку, его прикосновение было неприятно собственническим.
– Эй, ну я же сказал тебе, ничего страшного. Ты не могла прийти, раз тебя заперли в кладовке.
– Мне все еще неловко; так глупо!
Салли опустила глаза, ее неловкость вполне настоящая, хоть ее причина совсем не в том, что «она была заперта в кладовке, телефон не ловил, дверь захлопнулась, а изнутри она не открывается» – это сегодня утром услышал Дэвид.
– Ты хоть оказалась там не с этим брюзгой КДж. Тебе было бы не только ужасно холодно, но и смертельно скучно.
– КДж?
– Кам Джеймс – твой босс.
– Что ж, временный босс. Грэхем, помнишь, тот парень, с которым я приезжала в прошлом году, он его готовит. Думаю, Камерон теперь его правая рука.
Дэвид покачал головой, разубеждая ее в наивных предположениях:
– Но он твой новый начальник, Салли, или станет им через пару недель. Грэхем уходит на пенсию.
Стакан, который Салли уже практически поднесла ко рту, выскользнул, кола брызнула ей на подбородок. Быстро вытирая его, не пропустив вспышку неодобрения из-за ее неловкости во взгляде Дэвида, она спросила:
– В смысле? Грэхем любит свою работу, с чего ему уходить?
– А Камерон тебе не сказал?
– Нет.
Салли чувствовала пронзающий холод, но на этот раз он не был вызван льдом в интересных местах. Итак, значит, Камерон проверял своего ведущего специалиста по маркетингу со всех сторон. Именно так все и было. Он трахнул меня, чтобы дать понять, что он новый босс. Еще одна ниточка, чтобы контролировать меня; угрожать, что расскажет об этом в офисе, если я заартачусь.
Глаза Дэвида смеялись, хоть на его лице и сохранялась маска беспокойства; на долю секунды она задумалась, точно ли он не знает, чем она занималась в кладовке.
– Извини, Салли, я думал, все об этом знают.
