Нерина Хиллард - Темная звезда

— Ты его вообще-то видел… после того, как покинул Карастрано, я имею в виду? — спросила она.

— Только один раз.

— Недавно?

— Около шести месяцев назад.

Она кивнула, как будто это подтверждало ее мысли.

— Думаю, теперь я поняла, почему он сделал такое условие в завещании. Возможно, что он хотел, чтобы ты получил Карастрано в любом случае, но старался принять меры для продления рода. Я бы вовсе не удивилась, если бы обнаружилась другая, более поздняя версия завещания, отдающая тебе Карастрано безо всяких условий, если бы ты отказался выполнить условия первого завещания, — добавила Ли с мудрым видом.

— Зачем тогда было суетиться, если он собирался в любом случае отдать Карастрано мне?

— Как я думаю, он пытался принять меры для того, чтобы Карастрано не перешел в чужие руки после твоей смерти. Увидев тебя шесть месяцев назад, он, видимо, пришел к выводу, что ты никогда не женишься. И я вовсе не виню его за это, — невольно вставила Ли, — я сама была уверена, что ты никогда не женишься. Ты казался существом совершенно холодным, таких я еще никогда не встречала в своей жизни.

— Спасибо, — еще суше сказал он.

— Не перебивай, — заявила Ли, — Ты велел мне читать тебе лекцию. Какая-то непонятная сила заставляла ее продолжать и теперь она не могла остановиться. — Он хотел, чтобы Карастрано принадлежал тебе, но, возможно, боялся, что ты вернешься и будешь жить здесь один и потом… — здесь ее голос слегка дрогнул, — так что для Карастрано не будет наследника и имя Алдорет вымрет… Я думаю, что именно поэтому он так оформил завещание… а вовсе не из желания командовать тобой.

Последовало долгое молчание, а потом Руис отвернулся, сунув руки в карманы и глядя с холма вниз, на Карастрано.

— Так, значит, по-твоему, мне следовало отказаться выполнить условие и ожидать гипотетической позднейшей версии завещания?

— Теперь уже слишком поздно, да и в любом случае, я могу и ошибиться. Возможно, и не существовало другой версии завещания.

— Но ты все же считаешь, что я обманул, найдя такой выход, и что мне следовало организовать обычный брак по расчету, чтобы обеспечить Карастрано наследником?

Голос его теперь был совершенно лишен выражения, не давая ей возможности определить, сердится ли он или просто безразлично отнесся к сказанному ей.

— Может быть, ты в конце концов влюбился бы, — осторожно предположила она, но он решительно покачал головой, отрицая эту возможность.

— Не думаю. — Он все еще не смотрел на нее, и потому Ли не могла определить, о чем он думает. — Значит, окончательный вывод таков, что я обманул, соблюдя его написанное на бумаге, но не сделав того, что подразумевалось под ним, как незаписанное словами намерение.

— Ну, более или менее, — сказала Ли довольно неуверенно, понимая теперь, насколько глубоко личными и даже бестактными были некоторые ее замечания.

— Тогда, значит, ты предлагаешь, чтобы после окончания всех формальных процедур по наследованию, когда Карастрано будет моим и нужда в нашей женитьбе отпадет и наш брак будет расторгнут, я вступил в обычный брак по расчету, чтобы обеспечить Карастрано наследником, и таким образом исправил свой обман?

— Да.

Ли не поднимала глаз, понимая теперь, каким удивительным и не простым стал этот разговор.

— Но зачем все это делать? — продолжал он, и ей показалось, что голос у него как-то странно изменился. Наконец он повернулся, и руки его легли ей на плечи. — Не подаришь ли ты мне наследника, querida?[5] — серьезно спросил он.

Ли охнула, вскинув голову, ее изумленные глаза встретили его взгляд. В этот момент она поняла, что любит его, и любит уже давно.

Глава 11

Долго тянулось молчание. Ли лихорадочно старалась понять, как могло с ней такое случиться. Это, должно быть, уже давно назревало в ней, а она даже не подозревала. Конечно, это объяснило многое из того, что на самом деле творилось в ее душе: то, как быстро прошло ее чувство к Брюсу, которое она наивно считала любовью… странное томительное желание, чтобы эта женитьба-игра никогда не кончалась, и ее волнующая реакция на поцелуй Руиса тогда, в тот вечер, у нее дома. Одно это уже должно было бы заставить ее понять, что с ней происходит. Руис вернулся из Карастрано уже совсем другим, без того холодного отчуждения, которое было так свойственно ему. Мужчиной, привлекающим внимание женщин, с магнетизмом, дарованным не многим мужчинам. Ничего удивительного в том, что чувство, испытываемое ею к Брюсу, так быстро исчезло.

Голос Руиса донесся откуда-то издалека, он не понял причины ее изумления, почти шока, и подумал, что оно вызвано его словами:

— Извини, я так поразил тебя. Тебе никогда не приходила в голову эта мысль, верно?

Так ли это? Что стояло за ее постоянными размышлениями об условии завещания старого дона Диего? Искреннее желание, чтобы старинный род не вымер, что Руису не следовало получать обманом этот дом и, возможно, винить себя за это в будущем? Или глубоко запрятанное личное желание, чтобы эта женитьба стала не тем чисто деловым соглашением, каким была в начале? Чтобы она стала его женой на самом деле, именно в том смысле, который вкладывался в это слово.

Пока она молчала, Руис обнял ее и крепко прижал к своей груди.

— Это будет так трудно?

Ли попыталась говорить, но что-то стиснуло ей горло, и она могла только молча смотреть на него широко распахнутыми глазами, и губы ее чуть задрожали.

— Нам не обязательно постоянно жить здесь, если тебе хочется более оживленной жизни, — добавил он, как бы уговаривая, своим низким мелодичным голосом. — Мы можем ездить в Мехико Сити, а еще есть вилла на побережье. Я знаю, что деньги не много для тебя значат, но я богат, и ты могла бы иметь…

— Пожалуйста, не надо говорить о материальной стороне, — прервала его Ли, наконец обретя голос. Он улыбнулся.

— Я так и думал, что ты это скажешь… После этого он помолчал мгновение, потом покачал темноволосой головой. — Не могу найти красивых слов, чтобы убедить тебя, — медленно сказал он. — Я прошу тебя остаться здесь, со мной, и не возвращаться в Англию и все! А единственный аргумент, который подвернулся на язык, — денежный.

— Только неискренние люди могут гладко говорить, когда хотят чего-то добиться.

Эти слова сами слетели с ее губ, но, казалось, порадовали его. Он обнял ее крепче, склонил свою темную голову, и сквозь шелк блузки она почувствовала тепло его рук.

— Я не думаю, что неприятен тебе физически, — последовала небольшая пауза. — Или да?

— Нет.

— Ты потеряла человека, которого любишь, — он почувствовал, как она напряглась под его рукой, и неверно понял причину. — Но жизнь в Карастрано может быть такой полной, а время убивает любую боль. Я сам знаю это.