Отшельник - Мишель Хёрд

Ее губы раздвигаются, и я наблюдаю за тем, как желание заставляет ее серые радужки выглядеть грозовыми.

— Ложись на спину, — приказываю я, мой тон мягкий, но властный.

Она расслабляется, упираясь головой в бортик ванны, и кладет руки на бортики, выглядя как чертова королева.

Я держу ее глаза в плену своих, пока моя рука скользит по ее коже. Когда я опускаюсь ниже, ее дыхание учащается, и уголок моего рта приподнимается.

— Раздвинь ноги, — приказываю я.

Она сгибает ноги в коленях, раскрываясь в ванне так широко, как только может.

Когда я прижимаюсь к ее киске, ее тело вздрагивает, и я замечаю, как она крепче вцепилась в бортики ванны.

Я наслаждаюсь ее мягкими локонами и тем, как чертовски горячо она чувствует себя, когда я обвожу ее отверстие.

Моя жена уже сгорает от нетерпения.

— Тебе нужно, чтобы я снова трахнул тебя, моя Ласка? —

Ее голова покачивается вверх-вниз. — Да. —

Я медленно чередую легкие движения по ее клитору с дразнящими движениями по ее отверстию, и Грейс поднимает бедра, заставляя воду хлюпать.

— Не двигайся, — требую я.

— Но ты мучаешь меня, — жалуется она, ее мышцы напрягаются, а тело напрягается.

— Таков план, — мрачно пробормотал я. — Посмотрим, сколько ты сможешь выдержать, прежде чем станешь умолять меня трахнуть тебя. —

— Я готова умолять, — задыхается она, когда я щелкаю ее клитор. — Господи, Доминик. Пожалуйста... — Я дразню ее, вводя в нее только кончик пальца. — О Боже, пожалуйста. —

— Еще, — рычу я, мне это чертовски нравится. Я хочу, чтобы она сошла с ума ради меня. Я хочу, чтобы она была дикой и отчаянной. — Умоляй единственного мужчину, который может удовлетворить тебя. —

Она судорожно кивает, ее тело дрожит, и она изо всех сил старается не двигаться. — Ты единственный мужчина, который заставил меня кончить. —

Моя бровь приподнимается, и на мгновение я забываю о том, что собираюсь ее мучить. — Правда? —

— Да, — задыхается она.

Интенсивное удовлетворение разливается по моей груди. — Значит, ни один мужчина не видел твоего прекрасного лица во время оргазма? —

— Нет. Только ты. — Контроль над собой ослабевает, и она поворачивает бедра.

Я легонько касаюсь ее клитора и качаю головой. — Не двигаться. —

— Тогда дай мне еще, — требует она, ее голос напряжен.

— Пока нет. — Я ухмыляюсь ей. — Ты еще недостаточно умоляла меня. —

Я провожу пальцем по ее клитору еще три раза, прежде чем вернуться к дразнящим движениям, и она стонет: — Боже правый, Доминик, пожалуйста, трахни меня. —

Вместо того чтобы дать ей то, что она хочет, я полностью убираю руку и нажимаю на пробку, чтобы вода слилась из ванны.

— Что ты делаешь? — спрашивает Грейс, ее тон явно не впечатляет меня.

Я беру полотенце и держу его открытым, а потом говорю: — Я не могу трахнуть тебя в ванной. По крайней мере, не так, как мне хочется. —

Она подпрыгивает так быстро, что поскальзывается, и я бросаюсь вперед и хватаю ее, прежде чем она успевает упасть. Я поднимаю ее из ванны, а затем укоризненно смотрю на нее: — Будь осторожна. Ты могла бы пораниться. —

— Не смотри на меня так, — огрызается она, в ее глазах горит огонь, который я так люблю. — Это твоя вина. —

Я хватаю ее за задницу и прижимаю к себе. — Ты что, не даешь мне покоя? —

Ее руки ложатся мне на грудь, и она хмурится. — Да. И что ты собираешься с этим делать? —

Из моей груди вырывается мрачная усмешка: — Я собираюсь трахнуть тебя до потери сознания, моя жена. —

— Слава Богу, — вздыхает она, прижимаясь своим ртом к моему.

Я позволяю ей целовать меня всего несколько секунд, прежде чем отрываю свой рот от ее. Подняв ее на руки в стиле невесты, я выхожу из ванной.

Когда я опускаю ее на кровать и полотенце распахивается, мой член становится еще тверже.

Я быстро выхожу из треников, хватаю ее за колени и раздвигаю ноги. Поставив одно колено на кровать, я наклоняюсь и так сильно сосу ее клитор, что она дико брыкается. Я освобождаю ее клитор изо рта и целую внутреннюю сторону бедер и ее кудри.

Я смотрю на нее, когда она опирается верхней частью тела на локти.

На моем лице появляется ухмылка, и я бормочу: — Мне нравится вкус твоей киски. — Я ввожу в нее палец, и она сжимается вокруг меня для большего трения. — Добре диевча. Сожмись сильнее. Покажи мне, как ты отчаянно хочешь. —

Ее киска пытается засосать мой палец глубже, но вместо этого я вытаскиваю его и, не сводя с нее глаз, поглощаю ее возбуждение, как голодный мужчина.

— Да, — задыхается она, и ее локти поддаются. Она падает обратно на кровать, и ее задница приподнимается над матрасом. — О Боже. Да, Доминик. —

Я сосредоточился на ее клиторе, попеременно посасывая и поглаживая языком ее чувствительные нервы. Внимательно наблюдая за ней, я подвожу ее к самому краю, и когда с ее губ начинают срываться стоны и хныканье, я отстраняю свой рот от нее.

— Нет! — кричит она, но этот крик быстро переходит в вопль, когда я с силой вонзаю в нее свой член, погружаясь до самых яиц одним безжалостным толчком.

Мгновенно оргазм прорывается через нее, заставляя ее киску сжимать мой член так сильно, что я не могу вырваться.

— Господи, — шиплю я и чуть не падаю на нее сверху, но вовремя успеваю поймать себя. Мои руки лежат по обе стороны от нее, и мое тело содрогается.

Она чувствует себя просто охренительно, — простонал я, и мне пришлось применить силу, чтобы вытащить ее. Не в силах контролировать свою потребность, я снова проникаю в нее, и жестокими толчками начинаю трахать свою жену, пока она бьется в конвульсиях от охватившего ее тело экстаза.

Ее хныканье и стоны становятся еще более интенсивными, когда воздух наполняется звуками шлепков нашей кожи.

Трение между нами превращается в ад, и, желая трахнуть ее еще сильнее, я хватаю ее за бедра и поднимаю ее задницу в воздух.

Когда я снова вхожу в Грейс, ее тело сотрясают спазмы, и каждый раз, когда я погружаюсь по самые яйца в ее скользкий жар, она дергается, словно провод под напряжением.

— Возьмись за грудь и держись крепче, — процедил я сквозь стиснутые зубы.

Грейс делает все, что ей говорят, и от этого эротического зрелища я впиваюсь в нее как