Гражданский брак (СИ) - Вера Чурсина
Олеся сидела, замерев, и думала о том, что, если бы она тогда подала заявление на Панова за его попытку изнасилования, может, не пострадала бы сейчас эта девчонка. Но она спасовала. Боялась и пересудов, и реакции отца, который мог устроить расправу над Пановым и сам загреметь за решетку.
— Ты чего там заморозилась? — забеспокоилась подружка.
— Да так, Просто думаю, как под приятной внешностью может скрываться вот такая мразь, — выдавила девушка. — А что Виктор думает об этом?
— Ой, Витя так ругался. Говорит, что могли бы для этих дел шлюху снять, нет, подцепили молодую девчонку. Вообще, все у нас тут в шоке.
А Олеся думала еще и о том, что, возможно, эти парни не раз так развлекались, только остальные жертвы смолчали, кто-то из-за денег, кто-то от стыда.
— А ты-то как? Все на даче с бабушкой?
— Ко мне Вовка приезжал, — спокойно ответила Олеся.
— Вау, Царев активизировался?! А что же его помолвка? — у подруги от любопытства опять расширились глаза.
— Говорит, что они с Милой решили расстаться.
Света повела бровями и заулыбалась:
— Ну Вовка, все же не может тебя забыть, даже Милка не смогла его в свою веру обратить! И что же ты думаешь? — она лукаво повела бровями.
— Мы друзья, — пожала плечами Олеся.
— Ой-ой-ой, подруга, опять ты за свое! Сплошные динамо крутишь парням! — Светлана аж затрясла головой.
— Свет, я не буду переступать через свои принципы. К Цареву я отношусь очень хорошо. Лучше, чем ко всем остальным парням. Но пока это все.
— Ну смотри, не упусти и этого чувака. Я тоже о нем поменяла мнение. Вовка норм, надежный. И, как мне кажется, перспективный.
Тут на заднем плане в видео мелькнула тень Виктора, и Света, оглянувшись, засуетилась:
— Ну все, пока, подруга, через пару дней встретимся на учебе! — и экран погас.
* * *
Мила сидела на кухне в своей квартире, рядом остывал кофе. Она смотрела в стену пустым взглядом и вспоминала последние дни, которые перевернули ее мозг и душу.
Прогулка в лесу. Ужас от осознания, что ее могла укусить змея. Жаркий секс прямо на песке возле реки. Потом бессонная ночь в усадьбе, страсть, от которой снесло крышу. Его шепот "я тебя никому не отдам" отдавался внизу живота сладкой мукой.
Воспоминания о его грязных словечках в порыве восторга вызывали прилив краски к щекам. Хотя Мила всегда считала себя "плохой девчонкой" и даже кичилась этим. И сама порой не стеснялась в выражениях. Но тут как-то все было иначе. Никакого выпендрежа со стороны партнера, стопроцентная искренность, неприкрытое восхищение каждой клеточкой ее тела и того, что между ними происходит.
Она всегда относилась с сексуальным партерам довольно цинично. Была требовательна в постели, не столько давала, сколько брала. Заботилась только о своем наслаждении.
Все начало меняться с Вовкой Царевым. Его забота и покровительство, бережное отношение к ней невольно сделали Милу мягче. Впрочем, она не задумывалась об этом, не замечала своей трансформации. Только иногда вдруг удивлялась, что впервые встречается с парнем довольно длительный период, и ее не тянет на других. Вовка стал первым, кого она ревновала. До этого это чувство ее не посещало.
А сейчас с Романом все было еще более непривычным для Милы. Провалились ее попытки оседлать ситуацию с мужчиной. То ли дело в том, что он ее чуть ли не на 10 лет старше, то ли в необычайно сильной харизме ее покорителя.
А может, в непривычной среде — лес, дикость, здесь она чувствовала себя неуверенно. А он — как рыба в воде. И вот результат — мужчина взял ее так, как ему хотелось, и он не собирался сливаться, отступать, ему плевать на ее социальный статус, деньги отца, он ее хочет себе насовсем.
Из усадьбы до Большой Речки они возвращались на большом катере с закрытой кабиной, вполне благоустроенном и напоминающем небольшую яхту. Когда неслись по рукавам большой реки, Мила удивлялась, как Роман не путался в этих поворотах. И пялилась на него, стоящего у штурвала, на его сильные руки, крепкую волосатую грудь, выглядывающую из расстегнутой рубашки.
Возле пристани их уже ждал гелендваген. Они пересели на него, поехали перекусить в местный ресторанчик. После того, как пообедали, сели в машину, Роман начал серьезный разговор.
Во-первых, он сказал, что "гелик", вертолет, охрана, похожая на братков — это все понты, чтобы ей, Миле, пыль в глаза пустить. Это не его, а его друзей, которые ему "кое-что должны" и потому расплачиваются разными услугами. У него из машин — "Крузак", пара УАЗиков и разный транспорт вплоть до вездехода как часть его бизнеса.
Говоря об этом, он ничуть не смущался, а даже улыбался, не опасаясь, что она обвинит его во лжи или психанет.
Во-вторых, он в курсе, кто отец Милы, но его это не смущает, он готов за нее побороться.
Отсюда следует третье — Роман не рассматривает трах с Милой, как одноразовую акцию, и хочет забрать ее как можно быстрее себе в статусе жены. Но жить ей придется в каком-либо из его домов — кроме усадьбы в лесу у него дома в Большой Речке и Усть-Мале.
На вопрос Милы, чем она будем заниматься в деревне или усадьбе, мужчина просто ответил: рожать детей. Если нужно, он готов нанять прислугу ей в помощь.
На ее возражение, что она не сможет жить вне города, Роман твердо и спокойно ответил "сможешь". И добавил, что женщина должна жить там, где живет и работает ее мужчина.
Когда Мила ответила, что не хочет замуж и не
