Горький запах хризантем - Ольга Ивановна Маслюкова
— А вот и мы! — радостно произнес он.
— Здравствуйте, — тихо произнесла Милана, посмотрев на хозяев. Но когда ее взгляд остановился на женщине, сидящей в кресле нога за ногу, приветственная улыбка исчезла с ее лица.
— Я не понял… — оцепенел Александр. — У нас незваные гости? Или это ты, мамочка, додумалась пригласить ее? Я же предупреждал, что приду с Миланой. Объясните мне, что происходит?
Милана будто окаменела. Она совершенно не ожидала такой встречи. Беспомощно посмотрев на Александра, девушка чуть было не заплакала от унижения, но сдержалась в ожидании того, как поступит Александр. Его рука медленно опустилась с ее плеча и крепко обхватила пальцы. Чувствовалось, что он был в сильном напряжении. Милана взглянула на него и, заметив строгое, даже суровое выражение глаз, почувствовала, что оно не пугает ее, а необъяснимым образом притягивает и приносит ощущение безопасности и защищенности.
Марта Готлибовна, решив выручить внука, подошла к растерявшейся паре:
— Как я ждала вас… Сашенька, а невеста твоя просто красавица!.. Какой добрый взгляд… — разглядывая Милану, доброжелательно произнесла Марта Готлибовна. — Как Вас зовут, милая?
— Милана.
— Какое милое имя… А меня Марта Готлибовна, — представилась хозяйка и тут же громко сказала, повернувшись в сторону столовой:
— Галина, накрывай на стол!
— Это кто? — протяжно произнесла Ирина, приходя в себя от шока. — Она с яростью посмотрела на Маргариту. — Что здесь происходит? Вы специально пригласили меня, чтобы устроить смотрины невесты Александра? — вскочила она с кресла. — Ну, это уже слишком! Помешательство какое-то. Не семейка, а…
— Ты поосторожнее в выражениях, — подошел к ней Александр и взял за локоть. — Зачем ты пришла? Прошу покинуть наш дом.
— Негодяй! Я, я, я!.. — задыхалась в гневе Ирина. — Я отомщу тебе! Ох, как я отомщу тебе!
Она выдернула свою руку и стремительно подбежала к двери. Сорвала с вешалки пальто и выскочила из дома. На ходу достала телефон из сумочки, вызвала такси и скрылась за воротами.
— Ну вот, и дышать стало легче, — улыбнулась Марта Готлибовна. — А сейчас — в столовую. Пора ужинать.
Владимир Антонович улыбнулся, подошел к Милане.
— Вы не стесняйтесь. Проходите.
Маргарита была растеряна. Она не знала, что сказать и как себя вести в этой странной ситуации. Александр взял Милану за руку и повел на третий этаж.
— Бабуля, мы сейчас. Я покажу свою комнату Милане. Пять минут — и мы в столовой.
— Хорошо. Ждем вас.
— Как-то нехорошо получилось, — наконец выдавила из себя Маргарита Карловна.
— А что ты ожидала? — посмотрел на нее Владимир Антонович. — Ты пригласила бывшую девушку сына, не подумав понравится ли это ему. Твой опрометчивый поступок вылился в эту неприятную сцену.
— Ну, и что в этой Милане? Да, миленькая, но такая маленькая.
— Мал золотник, да дорог, — ответил ей муж.
— Ирина — модель! В ней все! — с восхищением произнесла она.
— Хамка твоя Ирина.
— Ладно, не ссорьтесь, — вмешалась Марта Готлибовна. — Ужин готов. Пройдемте в столовую.
Александр с Миланой вошли в его спальню.
— Саша, я очень боюсь.
— Чего ты боишься?
— Когда она приходила ко мне в кабинет, такого наговорила, ужас!
— Милая моя, не волнуйся. Это просто слова.
— Она не оставит тебя в покое.
— Еще как оставит! Я скоро женюсь!
Он подхватил ее и закружил по всей спальне.
— Нас ждут. Нехорошо опаздывать.
— Да ты у меня настоящая немка! С такой-то пунктуальностью!
— Я белоруска. А буду жить с немцем, — засмеялась Милана и чмокнула его в щеку. — Пошли.
Они спустились и вошли в столовую. Там был празднично накрыт стол, и в ожидании сидела вся семья.
— Саша, это все ради меня? — шепнула ему Милана.
— Да, — шепотом ответил Александр, выдвигая стул для Миланы.
Когда все расселись, Владимир Антонович налил в фужеры французское вино.
— Отец, прошу прощения, я нарушу нашу традицию и скажу первым. Начну с того, что я влюблен! Моя любовь — Милана. Она врач. Не простой врач! Главный! Специалист своего дела.
— Саша, — дотронулась до него Милана, чувствуя, как ей становится неловко от такого обилия комплиментов.
— Милая моя, не стесняйся, ты в моей семье. И все должны знать, кого я выбрал себе в жены и привел в дом. Здесь все полюбят тебя, так же, как я. У нас дружная семья. И я спешу сообщить всем, что сделал предложение Милане. Через месяц у нас свадьба.
— Браво! — захлопала в ладоши Марта Готлибовна. — Внучек, я рада за тебя! Наконец я, надеюсь, дождусь правнуков. Буду стараться жить. И за это даже выпью.
Она пригубила вино, и в ее лице светилась искренняя радость. Александр давно не видел такую счастливую бабушку.
Галина подала горячее и пристально посмотрела на Милану.
— Неужели… — удивленно произнесла она и, прикрыв рот ладошкой, быстро исчезла из столовой.
— Галя, что случилось? — спросила ее Марта Готлибовна. — Странная девушка…
Галина за дверью стала подслушивать разговоры семьи. Слышала, как Александр сообщил, что он женится, и очень расстроилась. Где-то в глубине души у нее теплилась надежда, что он когда-нибудь обратит на нее внимание, ведь хозяин был холост. Она всегда мечтала о богатой жизни. Насмотревшись мелодрам, где служанки влюбляли в себя хозяев и выходили за них замуж, она не раз представляла себя в подобной роли. И когда Александр поссорился с Ириной, была этому очень рада. А тут он привел в дом девушку, в которой она узнала свою одноклассницу Милану! Ту самую Милану, которой она всегда завидовала.
— Господи, и тут она появилась… — думала Галина. — Почему? Почему все ей? В школе за ней бегали мальчишки, и здесь ухватила самого лучшего… Откуда она взялась!..
Галя села на стул, закрыла глаза и опустила руки. Ей было невыносимо видеть счастливую Милану. «И это ей я буду прислуживать? Господи, помоги мне… Что делать? Уволиться? Но работа хорошая, денежная. А если остаться, как я буду с ней уживаться?…»
Галина была в отчаянии. Ее захлестнула зависть. Она просидела так целый час, и когда ее позвали подать чай, от неожиданности вздрогнула. Сняв с плиты чайник, она вошла в гостиную, опустила голову, стараясь не смотреть на Милану. Но та, увидев ее, воскликнула: — Сорокина! Галя Сорокина, это ты?
Галина устремила на нее свой колючий взгляд, как когда-то на выпускном вечере в школе. Губы ее были поджаты и стянуты в тонкую ниточку. И без того покрасневшее лицо покрылось тяжелым багровым румянцем.
— Да, это я. Ты не ошиблась.
— Надо же какие чудеса бывают! Никогда бы не
