Когда он получает (ЛП) - Сэндс Габриэль

Ноги сами несут меня на кухню, где Неро смотрит на ингредиенты, разложенные перед ним на мраморной стойке.

Мое сердце замирает. На нем только боксеры и фартук, повязанный вокруг талии, и он выглядит так чертовски сексуально, что мне приходится улучить момент, чтобы просто оценить его.

Между моих бедер поднимается жар. Мне чертовски больно, но я все еще хочу его.

Его глаза поднимаются к моим, губы изгибаются в дразнящей улыбке. — Доброе утро.

Мои ноги несут меня прямо к нему. Он кладет нож на деревянную доску и поворачивается ко мне лицом.

В его глазах мелькает что-то уязвимое.

Я не сказала ему, что люблю его прошлой ночью, и даже теперь, когда я знаю, что люблю, слова застревают у меня в горле. Почему я не могу сказать это?

Я делаю шаг вперед и прижимаюсь щекой к его груди.

Его ребра расширяются при глубоком вдохе. Я слышу ровный стук его сердца, когда он проводит рукой туда-сюда по моей спине.

Я откидываю голову назад. — Что ты готовишь?

Он наклоняется и быстро чмокает меня в губы.

— Завтрак. Французские тосты и яичница. Я не думал, что ты встанешь так рано. Я собирался принести его тебе в постель, чтобы помочь прийти в себя после прошлой ночи.

— Как заботливо, — говорю я с тихим смешком. — Это твое предложение мира за то, что ты сделал с моими внутренностями?

На его лице мелькает озабоченность.

— Насколько все плохо? Может, позвонить Доку на всякий случай? Если тебе больно, может, он сможет что-нибудь прописать.

Я шлепнула его по руке. — Ты же не собираешься звонить доку и рассказывать ему о том, как ты уничтожил мое влагалище прошлой ночью. Со мной все будет в порядке.

— Подожди здесь. — Неро обходит меня, открывает ящик с лекарствами и достает оттуда маленький пузырек с таблетками. — Прими это.

Я уже собираюсь возразить, что он говорит глупости, но тут до меня доходит, что это ибупрофен.

Эх. Это не повредит.

Он протягивает мне стакан воды, чтобы запить таблетку, и начинает разбивать яйца в миску.

Я сажусь на табурет напротив него. — Ты говорил с Джино?

— Пока нет.

Я ищу в его тоне намек на сожаление — может быть, сейчас, в утреннем свете, он понял, что теряет, отказываясь от единственного шанса на повышение, — но не нахожу его.

Он плеснул немного молока в миску и взял венчик. — Слушай, я хочу, чтобы мы уехали отсюда на несколько дней.

— Да?

— Я думал о том, что ты сказала прошлой ночью, прежде чем я, как ты сказала, «уничтожил твое влагалище».

Я застонала, чувствуя, как пылают мои щеки.

Он бросает на меня озорной взгляд. — Твои слова, не мои.

— Мне не следовало этого говорить, — ворчу я. — Твое эго и так достаточно велико.

Он смеется, и от этого низкого, горлового звука у меня в животе порхают бабочки.

— Я хотел сказать, что последние несколько недель ты сидела здесь взаперти — одна или с Витой в компании. А потом мы сразу же ввязались в это дерьмо с Максимом и Екатериной, что совсем не весело. У нас не было возможности заняться чем-то, что делает жизнь здесь приятной. Я хочу показать тебе, что быть здесь со мной — это не просто вся эта мафиозная хрень.

О.

— Нет?

— Нет, детка. Тебя бросили в самую гущу событий, но с этого момента все будет не так. Я обещаю тебе это.

Телефон Неро начинает жужжать на стойке. Он оставляет венчик в миске и смотрит на экран.

— Джино? — спрашиваю я.

— Это Максим.

Его глаза вспыхивают едва сдерживаемой яростью, когда он смотрит на меня из-под бровей.

Кровь стынет в жилах. На мгновение я думаю, что Неро не возьмет трубку, но тут он берет телефон и прижимает его к уху. — Алло?

Я обхватываю ладонями края стойки и просто смотрю на него. Что теперь нужно Максиму? Тревога бурлит в моем животе. Что, если он решит прийти за Неро или еще что-нибудь безумное в этом роде?

Секунды идут, превращаясь в минуты. Неро отвечает отрывисто и неразборчиво. Он кладет трубку и снова берется за нож.

— Он извинился, — говорит Неро с раздражением, нарезая овощи. — Сказал, что перегнул палку. Хочет встретиться, чтобы обсудить, как мы можем помочь друг другу.

Мой желудок опускается.

Значит, это еще не конец. Еще нет.

Если Максим готов вернуться за стол переговоров, значит, у нас еще есть шанс все провернуть.

— Почему он так изменился?

Я с усилием протискиваюсь сквозь пересохшее горло.

— Вчера вечером он сказал, что блефует. Он думал, что сможет убедить тебя, что окажет мне услугу, если свяжет меня с Паханом. Ему нужно что-то, чтобы убедить пахана, что он все еще полезен.

На телефон Неро приходит уведомление. Он открывает его и прокручивает некоторое время. — Возможно, это имеет какое-то отношение к делу.

Он протягивает телефон мне.

Это газетная статья с заголовком: — ФБР проводит расследование предполагаемой войны за территорию между итальянской Cosa Nostra и русскими форпостами Братвы в Нью-Йорке.

— Братва не имеет такого влияния на власти, как мы. Они хотят покончить с этим побыстрее. Это идеальное время для того, чтобы Максим выступил в роли их спасителя.

— Что ты собираешься делать?

— Что, по-твоему, я должен сделать, Солнышко?

Он кладет свою руку поверх моей.

Мои легкие становятся жесткими. Мне трудно дышать.

Я должна рассказать ему о своей сделке с Витой. Если и было время признаться, то только сейчас.

Но какой-то голос в моей голове не соглашается. Возможно, у тебя еще есть способ выбраться отсюда. Разве не здорово хотя бы иметь такой выбор?

Я хочу остаться с Неро. Моя фантазия о побеге за границу меня больше не привлекает, ни капельки.

Но что, если все изменится? Что если ты пойдешь по этому пути и поймешь, что это не для тебя? Иногда любви недостаточно. Вы знаете это. Хорошо иметь план выхода, даже если ты никогда им не воспользуешься.

Я сглатываю. — Если ты встретишься с Максимом… может быть, мы все еще сможем провернуть это. Ты все еще можешь быть капо.

Мышцы на челюсти Неро подергиваются.

— Мы так близки. Ты много чего наговорил прошлой ночью, Неро, и…

Он обходит остров и подходит ко мне. — И я имел в виду каждое слово. Нам не нужно этого делать. У меня все будет хорошо, как сейчас, Блейк.

— Я знаю. Но я буду чувствовать себя лучше, зная, что долг, который, по мнению Джино Ферраро, ты ему должен, оплачен. То, что ты внедрился в «Братву», было причиной, по которой он пощадил тебя. Если мы уйдем, а он узнает, кто знает, что он с тобой сделает?

Это не ложь, но и не полная правда, и я задаюсь вопросом, видит ли Неро намеки на мой обман, когда он прижимается к моей щеке и заглядывает мне в глаза.

Взгляд Неро напряженный, ищущий, но он не находит того, чего я боюсь.

— Хорошо. Но ты больше не будешь в это вмешиваться. Я буду разбираться с Максимом один.

— Но…

— Никаких «но». На этом твоя работа закончена. Если он готов вести переговоры, значит, он у нас в руках.

У меня в горле образовался комок. Теперь я понимаю, что чувствовал Неро, когда думал, что может подвергнуть меня опасности по эгоистичным причинам.

Разве я не поступаю так же?

Нет. Ты поступаешь разумно. Для него и для себя.

ГЛАВА 27

НЕРО

После того как мы с Блейк закончили завтрак, я иду готовиться к встрече с Максимом. Мне не хочется встречаться с этим мерзким ублюдком.

В ванной я молча подбадриваю себя перед зеркалом. Как бы мне ни хотелось закинуть его в багажник, отвезти во дворец Алессио и заставить умирать медленной, мучительной смертью, сегодня я не могу этого сделать.

Гребаный облом.

Хотя, возможно, будет даже лучше наблюдать, как жизнь утекает из его глаз после того, как он поймет, как мы разыграли его как дурака.

Мы встречаемся в элитном баре в Мидтауне. Максим уже там, потягивает бокал вина за столиком в глубине зала, его глаза сканируют помещение, когда я приближаюсь. Он на взводе, судорожно сжимает ножку бокала, но старается казаться бесстрастным.