Когда он получает (ЛП) - Сэндс Габриэль

Она откинула голову на полки. — О чем ты говоришь?

— Я чертовски люблю тебя.

Ее губы расходятся в резком вздохе. Она долго смотрит на меня своими блестящими голубыми глазами, словно пытаясь заглянуть в самые глубины моей души, а потом уворачивается от моей руки и бежит по коридору в свою комнату.

Нет. Я не позволю ей убежать от меня.

Она пытается закрыть дверь в спальню, но я распахиваю ее. Она заходит внутрь, но я ловлю ее, хватаю за талию и притягиваю к своей груди. На мгновение она сопротивляется, но потом затихает.

Я прижимаюсь губами к ее уху и шепчу, — Я влюблен в тебя. И я знаю, что ты не уверена, чувствуешь ли ты то же самое ко мне, потому что я не тот мужчина, с которым ты когда-либо представляла себя.

Ее грудь вздымается и опускается от тяжелых вдохов.

— Но, Солнышко, чем больше я вижу, как ты борешься с чувствами, которые пытаются вырваться наружу, тем решительнее я становлюсь. Я буду ждать тебя, сколько бы времени это ни заняло. Я лучше буду встречать твои презрительные взгляды и праведный гнев, чем существовать в мире, где ты не моя.

Я разворачиваю ее и беру за руки.

— Это пытка, когда ты так близко от меня и в то же время так далеко. Это пытка — вспоминать, какими мы были. Когда я вспоминаю наши дни в Даркуотер-Холлоу, боль, которую я испытываю, просто невыносима. Это хуже, чем боль от того, что я был на ринге с Алессио. Я бы позволил ему крушить меня снова и снова, если бы это означало, что у меня есть надежда вернуть нас.

Блейк хнычет. Звук разрушительный. — Никогда не будет так, как было. Не здесь.

— Поверь мне, я знаю. Но я также знаю, что пока бьется мое сердце, я буду пытаться найти путь к тебе. К нам.

Ее сияющие глаза пронзают меня насквозь, когда она всхлипывает.

Я прижимаюсь лбом к ее лбу. — Ты для меня — это все. Ты — моя первая любовь. И ты моя последняя.

Она задыхается и толкает меня в грудь. — Будь ты проклят, Неро.

А затем она прижимается своими губами к моим.

ГЛАВА 25

БЛЕЙК

Поцелуй — это взрыв. Высвободившаяся энергия вливается в мои вены и поселяется там, воспламеняя мое тело.

Наш план разрушен. Для меня больше нет выхода. Никакой надежды на уход. Мысль о том, что я навсегда застряла в этом мире, должна была бы опустошить меня.

Но вместо этого я испытываю глубокое чувство облегчения, которого не испытывала с тех пор, как мы приехали в Нью-Йорк.

Даже лучше, что у меня отняли выбор. Это избавляет меня от мучительных попыток решить, чего я хочу, а что «правильно».

Впервые в жизни эти две вещи не совпадают.

Мне нужен Неро — преступник, готовый умереть за меня, убить за меня, отдать за меня все.

И теперь нет смысла сопротивляться своим истинным чувствам. Я могу просто отдаться Неро и этой новой жизни.

Мы отдаляемся друг от друга лишь настолько, чтобы сорвать с друг друга одежду. Его руки жадно скользят по моим голым бедрам и хватают за задницу. Спотыкаясь, мы падаем на кровать, и мои ноги спотыкаются о его ноги в моем стремлении привести нас в горизонтальное положение. Простыни разлетаются вокруг нас белым облаком, когда мы наконец рухнули на кровать.

Твердое, мускулистое тело Неро прижимается ко мне. Он повсюду — его запах, его плоть, его тепло. Воздух в моих легких наполняется им настолько, что становится трудно дышать, но я не возражаю.

Я скучала по этому. Боже, как мне этого не хватало.

— Открой глаза, — приказывает он. — Больше не прячься от меня. Я не позволю тебе уйти в себя.

Наши взгляды встречаются. Золотые искры в его глазах ярче, чем обычно, как будто они горят изнутри. Его тело излучает тепло, а когда его губы путешествуют по моей шее, покусывая и облизывая ее, он оставляет за собой огненный след.

— Черт, как же с тобой хорошо, — простонал он, обхватывая рукой мою грудь и проводя большим пальцем по соску так, что искры пробегают по всему телу до самого клитора.

Я извиваюсь под ним, желая большего. — Неро…

Он приподнимается на колени и проводит рукой по моей груди, спускаясь к лобковой кости, а затем осторожно вводит большой палец в мою киску. Он набирает немного влаги, а затем перемещает большой палец обратно к моему клитору и надавливает.

Мое дыхание замирает в легких. — О Боже.

— Знаешь, сколько раз я лежал в постели по ту сторону стены и представлял, как ты вот так трогаешь себя?

Он медленно проводит большим пальцем по влажному кругу, его глаза прикованы к моим. — Это сводило меня с ума. Я все время представлял себе эту идеальную розовую киску и твои нежные пальчики, которые входили и выходили, входили и выходили.

— Я думала о тебе, когда делала это, — задыхалась я. — Каждый раз. Даже когда ненавидела себя за это.

Его глаза сверкают. Он меняет угол движения и делает это так чертовски правильно, что мои бедра подскакивают с кровати.

Из меня вырывается стон. Он вводит в меня два пальца, а его большой палец продолжает играть с моим клитором. Я откидываю голову назад и кусаю губы, чтобы сдержать крик, который грозит вырваться из меня. Знает ли он, как это приятно?

Рука обхватывает мое горло. — Покажи мне, как ты заставляешь себя кончать, Солнышко. Я хочу увидеть, как ты это делаешь.

Я тянусь вниз и накрываю его руку своей. Он перестает теребить мой клитор, но продолжает держать свои пальцы глубоко внутри меня, даже когда я ввожу один из своих, покрывая его своей влагой, прежде чем поднести к чувствительному узлу.

Его губы приоткрываются, когда он наблюдает за тем, как я совершаю маленькие, тугие круги. Он крепко сжимает мою шею. — Черт, детка, ты даже не представляешь, насколько ты великолепна.

Я ускоряюсь, и покалывания распространяются. Мое сердце так сильно бьется о грудную клетку. Кажется, будто в груди барабан. Неро загибает пальцы внутри меня, снова и снова попадая в нужную точку.

— Пощипай для меня эти красивые соски. Я хочу увидеть, как ты играешь со своими сиськами, — говорит он грубым голосом.

Я делаю то, что он говорит. Я перекатываю сосок между указательным и большим пальцами, и, Боже, это потрясающее ощущение. Моя спина выгибается, в погоне за кайфом, который так, так близко.

Он сжимает бока моей шеи.

— Вот так. Ты почти у цели. Я же говорил, что будет еще лучше, если я тебя уговорю. Ты выглядишь так охуенно, когда из твоей пизды капает на мою руку. У тебя так хорошо получается. Дай мне посмотреть.

У меня подгибаются пальцы ног. Мое дыхание — не более чем крошечные, резкие выдохи. По всему моему телу проходит провод под напряжением, и именно тогда, когда я думаю, что не смогу больше терпеть…

— Вот оно, — простонал Неро. — Я чувствую, как твоя киска начинает трепетать. Мне, блядь, не терпится уничтожить ее своим членом.

Я взрываюсь.

Волна за волной.

Спазм за спазмом.

Нет слов, чтобы описать умопомрачительное наслаждение, охватившее мое тело. Нет слов, кроме моих нечленораздельных стонов.

Неро зарывается лицом мне между ног, слизывая вытекающую из меня влагу, а потом переворачивает нас так, что я каким-то образом оказываюсь на его лице. Мои руки хватаются за изголовье кровати, пока он сосет и лижет мою ноющую щель, а его пальцы раздвигают меня, чтобы дать ему лучший доступ.

К тому времени, как он насыщается и тянет меня вниз, чтобы я легла на его бедра, я успеваю прийти в себя.

Отчасти.

Ухмылка на его губах говорит о том, что я смотрю на него, как на Бога, но к черту. Он был прав. Гораздо лучше, когда он говорит мне об этом.

Я опускаю взгляд на его невероятно твердый член. Он зажат между нашими обнаженными телами, из кончика вытекает сперма.

— Ты готова к этому, Солнышко? — Он заправляет мои волосы за ухо. — Если тебе нужно, чтобы я подождал, я подожду. Я буду ждать, пока ты не захочешь трахнуть меня снова и не станешь умолять о моем члене.

Моя киска сжимается, и мне становится очень трудно удерживать связную мысль.