Интрижка - Джиана Дарлинг

Глава тринадцатая

Я заерзала на стуле, пытаясь снять напряжение со своей приятно воспаленной задницы. Хотя стулья в кафе были мягкими, я все еще чувствовала теплую боль, и каждое мое движение возвращало мои мысли к прошлой ночи, к тому, что Синклер сделал со мной.

Я оторвалась от недоеденного бублика и обнаружила, что он смотрит на меня с поднятой бровью через стол. Он разговаривал с Ричардом Денманом и Робертом Корбеттом о курорте, который они восстанавливали, о месте в двадцати минутах ходьбы от пляжа, заброшенном из-за финансовых затруднений. Синклер вчера показал мне фотографии, и мне пришлось согласиться с его инстинктами — толстый кусок земли прямо на пляже с белым песком стоил своих денег.

Я сделала глоток латте и намеренно позволила пене поцеловать мою верхнюю губу.

Пока я смотрела на него, мой язык медленно скользил по рту. Другая его бровь присоединилась к первой, испортив его обычно безучастное выражение лица. Я тихо рассмеялась и прервала зрительный контакт, повернувшись налево и увидев наблюдающую за нами Кенди. Я тут же опустила голову и поборола румянец, расползшийся по моей коже.

Ее рука нашла мою на моем бедре и слегка сжала.

— Ты выглядишь так, будто тебе понравилось путешествие, Эль.

— Да, очень. — Я кивнула, но отказалась встретиться с ней взглядом.

У меня не было сомнений, что она знала о моем романе с Синклером во время отпуска, но я не хотела, чтобы она еще больше чувствовала себя некомфортно, узнав об этом.

— Как и Синклер.

Она кивнула в сторону француза, который теперь вел жаркую дискуссию с Дунканом Райтом. Что ж, Дункан был в ярости, оживленно жестикулируя, в то время как его рот кривился, произнося разочарованные слова. Синклер просто сидел, свободно положив руки на стол, в прямой, но профессиональной позе, без враждебности под тревожным вниманием Дункана. Я всмотрелась в его лицо в поисках подсказок и не нашла ничего, кроме спокойствия.

— Ты уезжаешь завтра, да? — Кенди продолжила, и наконец я повернулась к ней. — Время летит.

Я попыталась дышать несмотря на внезапную депрессию, сдавившую мое горло, и пожала плечами.

— Будет хорошо вернуться домой.

— Ага. — Она пристально посмотрела на меня, ожидая, что я скажу что-нибудь еще. Когда этого не сделала, она вздохнула и полностью повернулась ко мне лицом.

— Послушай, я работала всю эту поездку и мне бы хотелось сделать перерыв, чтобы сделать покупки. Ты пойдешь со мной в город сегодня днем?

Мой взгляд сразу же отыскал Синклера. Он упомянул, что поехал на обанкротившийся курорт, чтобы осмотреться с некоторыми строительными инспекторами и Ричардом Денманом, который, как я узнал, был уважаемым архитектором из Чикаго. Меня пригласили, но, узнав, что Марго будет там, я отказалась.

— Это будет весело, — прокричала Кенди. — Я обещаю.

Я рассмеялась над своим колебанием и покачала головой, изгоняя из нее француза. У меня не было никаких обязательств перед Синклером, он был занят, и хотя мне следовало фотографировать, я решила, что смогу сделать это в городе.

— Мне очень хотелось бы.

Кенди коротко кивнула.

— Хорошо.

У меня была сумочка и фотоаппарат, поэтому мы решили отправиться сразу после завтрака, но я задержалась слишком надолго, пытаясь уединиться, чтобы попрощаться с Синклером. Я знала, что пройдет всего несколько часов, прежде чем я увижу его в следующий раз, но пребывание вдали от него все равно вызывало у меня легкую тревогу. Я застонала в руку. Боже, мне было плохо.

— О чем ты стонешь? Его фирменная ухмылка осветила его красивое лицо, когда он посмотрел на меня сверху вниз. — Лично я не могу придумать, что оплакивать. Я нахожусь в Мексике в прекрасный день на следующее утро после сна с великолепной женщиной.

Его слова увлекли меня, и я подошла к нему ближе, так что мы почти прижались друг к другу. Я знала, что остальные стояли в стороне, но Синклер, похоже, не возражал. Фактически, его улыбка стала шире, и он прижал мои бедра к своим, крепко сжав мою поясницу.

— Сегодня днем ты будешь скучать по мне.

Это был не вопрос, но я все равно кивнула.

— Когда ты вернешься? — Его большой палец скользнул под мою рубашку и провел по обнаженной коже у основания позвоночника.

— Не скоро. Уже к ужину.

Я улыбнулась его домашнему комментарию, не зная, осознал он это или нет.

— Не беспокойся. Если ты опоздаешь, мы можем сразу перейти к десерту.

— Ммм, лаванда и мед. Мой любимый. — Он наклонился ближе, наклонился так, чтобы мог смотреть мне в глаза на уровне меня. Я думала, он поцелует меня, но он только улыбнулся, красиво раскрыв твердые губы, обнажая почти идеальные белые зубы. — Будь осторожна и веселись, сирена.

Я сглотнула и еще больше расставила ноги, боясь, что поднимусь в воздух на девятом облаке.

— Будет сделано, хозяин.

Он усмехнулся и слегка провел рукой по моей попке, отпуская меня и отступая.

— Ты закончил приставать к миледи, Синклер? — потребовал Кейдж, отойдя от контуженной молодой женщины, которая смотрела ему вслед и обнял меня за плечи.

Я со смехом оттолкнула его бедром, но он удержался, его лицо исказилось от печали.

— Посмотри, что ты сделал, настроив ее против меня.

Кенди не слишком легко ударила его папкой по затылку. — Отпусти ее, придурок.

Кейдж вздрогнул, потирая затылок.

— Ребята, с вами не весело.

— Уверяю тебя, это не так. В холодном тоне Синклера была нотка юмора.

Его коллеги моргнули, потрясенные его инсинуацией. Роберт Корбетт откашлялся и неловко поерзал, но Ричард Денман широко ухмыльнулся мне и подмигнул. Синклер был тем, кто нарушил тишину, снисходительно подняв бровь на своих ошеломленных друзей и подмигнув — точнее, подмигнув мне, проходя мимо нас к ожидающей машине.

— Ух ты, — выдохнула Кенди, приложив руку к нижней части живота. — Я удивлена, что все еще стою.

Я покраснела, но не попыталась сдержать смех.

— Что ты сделала с этим человеком? Ричард хлопнул меня по спине, его серебряные волосы блестели на солнце.

— Что бы это ни было, продолжай в том же духе. Я никогда не видел у Сина такого легкого сердца… — Он нахмурился, а затем откинул голову назад, чтобы усмехнуться. — Никогда.

Их комплименты были немного неловкими. Я задавалась вопросом, каким был Синклер со своей Дорогой дома, был ли он таким очаровательным, таким