Без права на ошибку - Юлия Вернер
Когда я залезла под горячий душ, тело заболело, и я не сдержала болезненный вопль.
Кое-как искупавшись, я вернулась в ванную и обнаружила на тумбочке несколько бутербродов и горячий чай, но, увы, у меня не было аппетита.
Убрав все за дверь, я снова закрылась и улеглась на кровать, борясь с появившейся головной болью.
Я тихонечко лежала и жалела себя, даже не желая сообщить о случившемся Ане или Авдееву. Последний и вовсе не должен ничего об этом узнать…
Глава 17
Утром я еле-еле встала с кровати ко второй паре, шипя от боли и радуясь, что в доме я сейчас совершенно одна, а потом, подойдя к шкафу, вытащила давно лежащую сиреневую толстовку, которую решила сегодня надеть, дабы спрятать свои синяки от посторонних глаз. Совсем не радовало наличие в этот день физкультуры, можно, конечно, сослаться на плохое самочувствие, но преподаватель отправит меня в медпункт и там вскроется моя ужасная правда, а мне совсем не хотелось, чтобы в институте появились сплетни по поводу того, что меня избивает собственная мать.
Нет, кое-как, но нужно пережить этот день, а потом еще две недели, пока не сойдут синяки, хотя, мне кажется, это займет намного больше времени.
Сегодня состояние моего тела выглядело еще более плачевно – глядя на меня, можно было подумать, что я избита толпой хулиганов или и вовсе попала под поезд. Но больше всего меня пугало состояние моего лица – измученное, с синяками под глазами, бледное.
Приняв душ, я сделала себе на лицо тонизирующую маску и налепила под глаза патчи, а затем отправилась на кухню, потому что есть хотелось просто жутко.
Сделав чай, я стала готовить бутерброды из белого хлеба с ветчиной и паштетом, накидав еще сверху пару кружочков свежего огурца.
После того, как подкрепилась, я ушла смывать маску, которая, кстати, результата особо не дала. Вернувшись в свою комнату, я надела толстовку и штаны, которые шли с ней в одном комплекте, волосы собрала в пучок, а затем начала замазывать лицо тональным кремом и консилером, чтобы придать коже более человеческий вид. Уложив брови, я подкрасила ресницы и в принципе была уже готова, но вспомнила, что я не подготовилась к одному практическому заданию – вчерашние события просто выбили это у меня из головы.
Обреченно вздохнув, я собрала тетрадки в рюкзак и спустилась в прихожую, где быстро надела куртку, шапку, ботинки, а затем выскочила из дома, встречая Аню почти на своем пороге.
– Привет! – девушка как всегда цвела и пахла. – А чего это ты сегодня в таком виде?
Я заметила, как она оценивающе посмотрела на меня, потому что в институте я в таком виде никогда не появлялась.
– Так, физкультура, – нашлась я. – Не хочу потом переодеваться.
– Ааа, – подруга кивнула. – Понятно. Ну, пойдем?
– Пойдем, – ответила ей я.
Мы шли по дороге и Аня, не переставая, рассказывала о своих выходных, проведенных за городом у бабушки, а я слушала, улыбалась и старалась вести себя как обычно, не выдавая своего положения.
– А у тебя как прошли выходные?
Я повернула голову к ней, хмурясь от холодного ветра.
– Нормально, – пожала я плечами. – Ничего особенного. Сериалы смотрела.
Девушка недоверчиво посмотрела на меня.
– У тебя все нормально?
– Да, вполне, – в глаза я ей, естественно, не смотрела.
– И с Авдеевым?..
– Да, все хорошо. Правда.
Я не умела врать. Подруга почувствовала что-то неладное, но добивать меня вопросами не стала.
Вскоре мы пришли в институт и стали переодеваться на физкультуру, девочек было много, но двоих я не увидела, тех, кто задирал меня. Остается только гадать – то ли их отчислили, то ли они просто прогуливают пары.
Физрук нас как всегда не особо щадил. Все началось с разминки, а потом мы стали сдавать нормативы, чему я была не рада. Упражнение на пресс далось мне очень тяжело, потому, что синяки на спине и плечах давали о себе знать.
В какой-то момент, я наклонилась, чтобы сдать норматив на растяжку, а Аня стояла сзади меня, толстовка поднялась и обнажила поясницу, демонстрируя великой красоты отметину от ремня.
Встав в исходное положение, я обернулась и встретилась взглядом с подругой, которая смотрела на меня во все глаза. Неожиданно она посмотрела на физрука, который ждал следующего студента.
– Антон Петрович, мы отойдем ненадолго! – крикнула она и тут же схватила меня за руку, уводя в раздевалку.
Я поняла, что она все видела и теперь мне придется объясняться перед ней, поэтому я даже не сопротивлялась.
– Это что? – в тишине пустой раздевалки ее шепот прозвучал как-то громко. – Это чьих рук дело? Авдеева? Он что, БДСМ любит? – девушка обошла меня и подняла мою толстовку до лопаток. – Твою мать…
Я отошла от нее и поправила одежду.
– Нет, это не Авдеев сделал, – тихо проговорила я, обнимая себя руками.
– Тогда кто?
Я поджала губы.
– Моя мать. Я… осталась ночевать у Дениса, а когда вернулась домой, она уже сидела в моей комнате с ремнем. Она будто с цепи сорвалась. Никогда ее такой не видела.
Аня с сочувствием смотрела на меня.
– Напиши на нее заявление! Это ненормально!
– Она моя мать…
– Да плевать! Она не имеет права с тобой так обращаться!
Я знаю. Но что я могу? Если я даже сниму побои, что потом ждет нашу семью? Что будет с Кириллом?..
Я молчала.
– Авдеев в курсе?
– Нет, – мой голос дрогнул. – И знать не должен. Никто не должен.
Аня лишь покачала головой.
* * *Авдеев написал мне сообщение в VK, когда я сидела на последней паре и смотря в окно, находясь очень далеко от реальности.
Денис: «Привет, милая! Встретимся сегодня?»
Я улыбнулась уголками губ, но тут же расстроилась,
