Елена Усачева - Влечение

– И что? – Не скажу, что я слушала его со спокойным сердцем. Где-то в области желудка собирался неприятный холодный комок.

– Ты представляешь, что будет, если где-то обнаружится гора трупов?

Макс присел рядом и с любопытством заглянул мне в лицо. Его удивляла моя реакция. Любая нормальная девушка от таких разговоров в обморок грохнулась бы, а я сижу и улыбаюсь. А что еще мне оставалось делать после того, как я познакомилась с десятком вампиров? Только улыбаться и радоваться жизни. Я уселась удобней и ответила:

– Милиция приедет.

– Не только милиция. Скажем так: есть на свете люди, которые с удовольствием познакомились бы с нами. Их интересует все, что связано с темной стороной жизни. А еще больше им хотелось бы подчинить нас себе. Это же так круто – заставить вампира делать то, что тебе хочется! Убивать твоих врагов, пугать конкурентов, внушать людям нужные мысли.

Что-то знакомое промелькнуло в его словах, и я, чтобы прогнать ненужные мысли, опустила глаза.

– Смотрители? – мелькнула догадка. – Вы от них сбежали из Европы?

– И от них тоже. Они привязчивы, от их внимания очень трудно избавиться.

– Почему вы не можете их загипнотизировать или убить?

Макс хмыкнул, блеснули белые зубы.

– Всех не убьешь, – произнес он с явной издевкой. – Среди Смотрителей очень мало внушаемых людей.

Его глаза стали огромными, он стремительно наклонился надо мной, и я вдруг расхохоталась, закрывая лицо руками.

– Значит, и на вас есть управа?

Потом отпихнула от себя Макса, но он не дал мне встать. Обнял, притянул к себе. Прошептал мне в ухо:

– А тебя совсем не смущает, что я убийца?

– Такова твоя природа. Ты не виноват. – Я отклонилась, чтобы лучше его видеть. Макс еле заметно качнул головой. – И ты гораздо лучше всех тех, кто не должен убивать, а убивает. Мы же восторгаемся львом, хотя он убийца.

– Ма-ша! – Мое имя стоном сорвалось с его губ. – Как долго я ждал тебя!

– Долго? – хотела я пошутить, но получилось неожиданно серьезно.

– Сто пятьдесят лет. И я бы ждал еще столько же, только бы ты пришла…

– Ты… стал… вампиром… так давно? – вопрос я задала с трудом. Не верилось, что передо мной человек из позапрошлого века.

– Это было в Берлине. – Макс отвернулся. Наверное, ему было не очень приятно вспоминать. – Меня нашел Лео, я умирал.

– А родители? – Слова сами сорвались у меня с языка, и я тут же пожалела о них. Вряд ли тема для Макса приятна.

– Отец был композитором. Я помню только его руки и спину. Он часами проводил за инструментом. А мать была чем-то похожа на тебя.

Он пристально на меня посмотрел, и я не смогла скрыть довольную улыбку.

– Так вот откуда пианино! Комод, ящики – вы возите мебель за собой?

– Это антураж. Когда люди переезжают, у них должны быть вещи. Что-то мы действительно привезли с собой. Но в основном все наспех куплено уже здесь. Нам не нужно столько вещей. Тем более пианино никто не потащит из-за границы!

– Как же ты внес его в дом?

– Пока меня никто не видел, втащил его боком. – Макс был смущен. – Я не очень люблю музыку. Слишком много у меня ее было в детстве.

Детство? Стопятидесятилетней давности? Внезапная мысль заставила меня подпрыгнуть на месте.

– Который час? – За всеми жуткими событиями я забыла, что меня ждут дома.

– Девять. – Макс с шумом втянул в себя воздух. – Самое лучшее время суток!

– Как ты определил? – Я начала шарить вокруг себя – в потемках никак не могла сообразить, где моя куртка с сотовым телефоном в кармане. – У тебя в голову часы встроены?

– За полтора века можно научиться определять время без часов, – с издевкой в голосе ответил Макс.

Вспыхнул свет. Я зажмурилась.

– Хочешь поддержать версию, что мы предпочитаем темноту? – мастерскую заполнил бархатный голос Леонида Леонидовича. – Макс, ты забыл, что некоторым сидеть на полу может быть холодно.

Макс подхватил меня на руки и заметался, не зная, куда пристроить.

– Существуют же на свете стулья! – рявкнул возмущенный голос. – Извините, он у нас слегка одичал.

Через секунду я сидела на стуле с высокой спинкой. И впервые оглядывалась. Мастерская была огромна. Она, наверное, занимала весь полуподвальный этаж нашего дома. Маленькие лампочки, встроенные в потолок, щедро освещали ее гулкую пустоту.

Пол был устлан пушистым белым ковром. В дальнем углу стояло пианино. То самое, белое. Стояло клавишами к стене – на нем действительно никто не собирался играть. Плотные черные шторы закрывали всю стену, где должны были быть окна. В углу на специальной треноге находилось оружие. Сабли, шпаги, рапиры. Был даже легкий меч. Одного взгляда достаточно, чтобы понять: это не современная поделка, а нечто особенное. Тут же в углу стопками лежали книги. Два стула с высокими спинками, тяжелый массивный стол. Два странных ящика, на одном из которых я недавно лежала. Рядом с ним все еще валялась шкура. Кованый сундук. Большая дубовая кровать с алым покрывалом.

– Кровать? – голосом и взглядом спросила я. – Вы спите?

– Когда нечего делать, почему бы не полежать? – растерянно пожал плечом Макс.

– Не слушайте его, – хмыкнул Леонид Леонидович, устраиваясь за столом. – Он любит поваляться. Кстати, все эти книги – его. Девятнадцатый век: Гете, Гегель, Кант… Совершенно не может читать на вашем языке. Говорит, что к буквам никак не привыкнет.

– Лео, – смутился Макс, забираясь зачем-то на стол.

– А где же гробы?

Макс негромко зарычал.

– Это бутафория, – ответил за него Леонид Леонидович. – Жизнь идет вперед. Почему бы и нам не измениться? Гробы, жизнь на кладбище нужны, чтобы слишком любопытные не совали свой нос, куда не следует. Но сейчас кладбища никого не останавливают и не пугают. Людей останавливает только сила.

На камин я не сразу обратила внимание, решив поначалу, что это декорация.

Леонид Леонидович внимательно следил за тем, как я осматриваюсь. Взгляд его был очень неприятный.

– Что сказал Эдгар? – Макс выждал приличную паузу и теперь хотел узнать новости.

– Что тебе давно пора оторвать голову, – шикнул на него Леонид Леонидович, и Макс слетел со стола. – Будешь мелькать у меня перед глазами, с удовольствием так и сделаю.

Я попыталась спрятать улыбку. У них были забавные отношения.

– Мы можем остаться здесь или нам надо уезжать?

– Надо. Тебе надо сунуть голову под холодную воду! Чтобы охладиться! – Тяжелая ладонь опустилась на стол, так что тот подпрыгнул. – Найди в ближайших квартирах чайник и принеси Маше чаю. Разве не видишь? Девушка замерзла!

Кажется, Макс исчез с удовольствием – было понятно, что дядя быстро не успокоится. И как только Макс ушел, Леонид Леонидович с облегчением откинулся на спинку стула.