Одержимость (СИ) - Магницкая Доминика

Я взглянула на Алису, которая смотрела себе под ноги, боясь окружающей ее толпы незнакомых людей. Присела рядом с ней и шепнула:

— Малышка, тебе совсем тяжело? Давай лучше я принесу еду в комнату, а потом включим тебе мультики?

Дочка с надеждой посмотрела на меня и радостно кивнула. Мне тоже было жутко некомфортно под всеми этими липкими взглядами, которые сканировали нас каждую гребаную секунду, однако, в отличие от Алисы, я уже успела к ним привыкнуть, особенно сказалась работа в театре.

Марк разговаривал с каким-то незнакомым мужчиной, и я прикоснулась к его локтю, чтобы привлечь к себе внимание:

— Алиса очень устала. Она не привыкла к таким толпам, всегда была рядом лишь со мной или же с кем-то из знакомых. Не терроризируй нашу дочь, хочешь отыгрываться — используй меня. Я отведу ее обратно в комнату и уложу. Не вмешивай Алису во весь этот фарс, ее психика и так достаточно пострадала.

Марк кивнул, однако смотрел на меня крайне серьезно и даже злобно. Металл в его взгляде уже через секунду перерос в радушную улыбку, стоило тому обратиться к гостям:

— Присаживайтесь скорее за стол, мы отлучимся ненадолго. Сами понимаете, к маленькому ребенку нужен особый подход.

Я закатила глаза, глядя на этот спектакль. Мой муж готов сделать все для того, чтобы выглядеть в глазах других людей максимально хорошо. Этакий добрый хозяин, который даже посреди праздника пойдет укладывать маленькую капризную дочку.

Я попросила одну из слуг принести часть еды к Алисе в комнату, после чего мы вместе поднялись на второй этаж, скрывшись от посторонних глаз.

Уже в комнате Марк вдруг резко затормозил и крепко схватил Алису за плечи:

— Дорогая, ты должна понимать, что подобные мероприятия будут происходить достаточно часто, и ты, как моя дочь, должна там присутствовать. Сегодня я был понимающим по отношению к тебе, но в дальнейшем никаких поблажек не жди. Ты же не хочешь подводить своего папу, верно?

Он говорил это таким поучительным и мягким тоном, что мне на какой-то момент стало дурно. Жутко захотелось вмешаться и защитить Алису, но пока еще рано. Придется потерпеть последний раз, чтобы потом избавиться от него навсегда.

Алиса понуро кивнула, все так же глядя себе под ноги. Я заметила слезы на ее щеках и, убрав руки Марка, присела рядом и ласково шепнула:

— Все хорошо, малышка, не расстраивайся. Ты молодчина, я бы в твоем возрасте точно позорно сбежала, такие толпы и правда могут напугать, ты ни в чем не виновата, и мы на тебя не злимся. Правда ведь, Марк?

Он стоял за моей спиной, и его взгляд с каждым моим словом будто все сильнее прожигал изнутри, давил и требовал заткнуться. Муж закашлялся и ответил:

— Ну конечно. Просто в дальнейшем чем чаще будешь встречаться с другими людьми, тем тебе будет легче.

Дверь приоткрылась. В комнату зашла служанка с едой и нерешительно замерла на месте. Я ей улыбнулась и попросила:

— Положите, пожалуйста, на тумбочку. Большое спасибо.

Молодая девушка засомневалась, глядя на раздраженного Марка, однако все же выполнила мою просьбу и вышла из комнаты.

Я снова обратилась к дочке:

— Смотри, вот уже и еду принесли. Как аппетитно пахнет, да? Давай включим тебе мультики, ты вкусно поешь, а потом будешь сладко-сладко спать, хорошо?

Алиса без слов обняла меня, крепко вцепившись ладонями. Она ведь правда была слишком изолирована от общества. В чем-то это произошло по моей вине, но я лишь хотела защитить дочь от любого риска, особенно после того, как новости о ней расползлись по всем телеканалам.

Марк прикоснулся к моему плечу и потянул за собой:

— Нам уже пора. И так слишком долго отсутствуем. Пошли.

У меня было много слов, которые я хотела ему сказать, однако дочка и так была слишком расстроена. Не стоит добавлять еще больше негативных эмоций.

— Алис, как только все закончится, и, если ты еще не уснешь, я обязательно приду и почитаю тебе книжку, договорились?

Малышка будто сразу расцвела и побежала к постели. Она тихо спросила:

— Я даже могу в кровати есть?

Я прямо нутром ощутила, как Марк хотел ее осадить, однако он не успел, я сказала первой:

— Ну конечно, сегодня же праздник. Сделаем небольшое исключение.

Муж снова потянул меня в сторону двери, и, когда Алиса стала кушать, мы вышли из комнаты. И снова за мгновение он преобразился. Взгляд потемнел, глаза сощурились, брови сошлись на переносице.

Мы остановились.

— Разве не ты хотел поскорее вернуться к гостям?

— Почему ты ей все позволяешь? Ты ее слишком балуешь.

Я опешила. Он серьезно сейчас это спрашивает?

— Марк, она еще совсем маленькая девочка, ты заставляешь ее проходить через этот стресс, а, когда я пытаюсь поднять ей настроение и помочь, ты говоришь, будто я ее балую? Это называется заботой.

Я направилась к лестнице, однако он снова схватил меня за локоть и пододвинул к себе. Мы говорили шепотом, чтобы никто не услышал. Ему хоть кричи — до Марка никогда не дойдет.

— Ты все преувеличиваешь. Ничего с ней не случится, пусть привыкает к реальной жизни, а то ты слишком окутала ее своей лаской и заботой.

Я попыталась вырваться, но он не позволил.

— Не могу понять, чего ты так злишься? Тебя никто не заставлял идти с нами, мог бы оставаться сколько угодно рядом с толпой людей, которым есть лишь дело до твоего грязного белья.

— Ты уделяешь ей слишком много внимания.

Я усмехнулась и холодно произнесла:

— Она моя дочь, это мой долг как матери — быть рядом с ней.

— Ты должна быть со мной!

Я застыла на месте. Марк, почувствовав, что никуда уходить я не собираюсь, тут же отпустил меня.

— Подожди…Ты что, ревнуешь? Меня к Алисе? Ты в своем уме?!

— Не говори ерунды. Просто напоминаю тебе о твоем месте.

— И где мое место? А? Рядом с тобой, волочиться как собачонка и по первой команде идти рядом?

— Не утрируй. Нет никаких команд, просто всегда будь рядом.

— Я и так рядом! Гораздо ближе, чем мне хотелось бы.

Я прекрасно помнила, что через наушник все это слышит Александр, но мне было все равно. Обращаться так со своей дочерью я не позволю. Сухо сказала:

— Пошли уже. Или ты хочешь довести меня до такой степени, чтобы, улыбаясь при гостях, у меня буквально скулы сводило?

Марк ничего не сказал и пошел вперед. Я спустилась позднее, когда смогла немного успокоиться и выровнять дыхание. Прижала ладонь к наушнику и тихо спросила:

— Александр, вы тут?

— Конечно. Не переживайте, со связью все в порядке. Будьте осторожнее, вам сейчас лучше не лезть на рожон.

Если бы это только было возможно.

В течение следующего часа, пока все ужинали, за столом велись бессмысленные и пустые, на мой взгляд, разговоры. Мужчины обсуждали бизнес, женщины — моду и салоны красоты. Таков мир богатых и пресыщенных всеми удовольствиями людей. После ухода прессы разговоры не изменились. В этом совершенно не было души. Обычно люди обмениваются новостями, ведут совместный диалог и спрашивают о близких, но здесь, как и всегда, народ волновали лишь они сами.

Вдруг я наткнулась на взгляд Владислава. Мужчина, в отличие от остальных, не улыбался и выглядел очень серьезным. Именно он когда-то помог мне сбежать от Марка, и мне следовало как минимум поблагодарить его за попытку. Пусть и неудачную.

Когда наконец-то все наелись и разделились по группам, я осмотрелась и, не заметив мужа среди людей, подошла к Владиславу. Он стоял у камина в полном одиночестве.

— Ангелина, как вы?

Мужчина улыбнулся, но это выглядело довольно жалко. Хоть он и был по непонятной мне причине близким другом Марка, однако, как и я, уставал от подобных сборищ и, видимо, уже множество раз пожалел, что вообще пришел.

— Как видите, все так же. Я хотела поблагодарить вас…сами знаете за что. Пусть это и не продлилось вечно, однако пять лет свободы — лучшее, о чем я вообще и мечтать раньше не могла.

— Вы наверняка до сих пор гадаете, почему я вам помог?