Фред Стюарт - Блеск и будни
— Вполне вероятно. А теперь бегом к хозяйке, попроси ее спуститься вниз. И ни слова о том, что ты рассказала мне.
— Ну, конечно, масса. Я не раскрою и рта.
Она торопливо вышла из столовой, а Джек прошел в комнатку дворецкого и оттуда на кухню. За деревянным столом сидел Броувард, раб-подросток, которого Джек определил в новые конюхи, и пил с Чарльзом кофе.
— Броувард, иди позови мистера Дункана, — приказал Джек. — Живо. Скажи ему, чтобы он прихватил своих ребят и оружие.
— Да, масса.
Броувард вскочил с места и помчался выполнять приказание, а Джек возвратился в столовую. Он допил свою чашку кофе, потом прошел в центральный зал. По лестнице спускалась Лиза, за ней шла Дулси. На Лизе была белая шляпка «а ля императрица Евгения» с большим пером, которое загибалось вниз и нависало над одной стороной ее лица. На свое дорожное платье она накинула бархатный плащ на горностаевой подкладке, фасон которого был разработан Люсьеном Делормом. Джек стоял у подножия лестницы, смотрел на нее и убеждал себя в том, что он видит это восхитительное создание совершенно в новом и возмутительном свете.
— Ты просила денег на покупки, — встретил он ее словами. — Сколько именно тебе надо?
— Ну, думаю, пары сотен долларов будет довольно. Золотом.
— Двести долларов? Теперь я вижу, что моя очаровательная жена охвачена страстью к покупкам, но мне все равно представляется, что это слишком большая сумма.
— Ну, я хотела купить кое-что особенно приятное для Клемми и Билли. И не забыть обо всех их детях. Ну, и, естественно, — она подарила ему обворожительную улыбку, когда сошла с последней ступеньки, — позаботиться о тебе.
— Угу. Конечно, приятно, когда у тебя заботливая жена. И к тому же верная.
Она с любопытством взглянула на него.
— Тебя повезет Броувард. Он скоро вернется. Я послал его по делу. А пока что, ягодка, подожди здесь, а я пойду и принесу тебе деньги.
— Спасибо, дорогой.
Дулси юркнула на кухню. Джек отправился в свой обитый панелями кабинет, открыл сейф, вмонтированный в стену, и вынул оттуда стальной ящик. Он поставил его на свой письменный стол и открыл. Внутри лежала большая пачка бумажных денег, перевязанная бечевкой, и несколько тысяч долларов золотыми монетами. Отсчитав двести долларов золотом, он поставил ящик обратно в сейф. Потом достал свой пистолет и заткнул за кожаный ремень. Закрыв дверцу сейфа и заперев его на ключ, он возвратился в центральный зал, где его ждала Лиза.
— Расстегни свою сумочку, — попросил он. Лиза сделала это, и он высыпал туда золотые монеты.
— Я чувствую себя богатой, — улыбнулась она, застегивая сумочку.
— Броувард, наверное, уже возвратился. Может, мы уже пойдем на каретный двор?
— Тебе совсем необязательно сопровождать меня. Знаю, что ты устал.
— Но я джентльмен, ягодка. А джентльмен всегда сопровождает даму. Ведь ты же настоящая дама?
Он взял ее под руку и повел к парадной двери. На улице выдался холодный, ветреный день. Лиза чувствовала, что что-то не так, но сказала себе, что лучшая защита заключается в том, чтобы внешне не подавать никакого вида. А на самом деле ей было безумно страшно. Она понимала, насколько серьезное создалось положение. Поощрение к бегству раба рассматривалось как преступление. Она опять нарушала закон, только на этот раз она делала это преднамеренно. Но она не могла не оказать помощь Мозесу в побеге, и она заранее знала, что его наверняка поймают, если ему не будет оказана такая помощь. Виргиния, конечно, не относилась к глубокому Югу, подобно штатам Алабама и Миссисипи, но она все же находилась далеко от свободных территорий. У него практически не было шансов вырваться из рабства без посторонней помощи.
Каретный двор, холодильные погреба и конюшни располагались в длинном кирпичном здании возле огороженного стеной сада, недалеко от помещений для домашней прислуги. Когда Лиза и Джек подходили к этому казарменного вида низкому строению, туда же галопом прискакал Броувард, сопровождаемый мистером Дунканом и его двумя сыновьями, Шримпбоатом и Пи-Ви. Мужчины спрыгнули с коней, когда Лиза и Джек поравнялись с ними.
— Броувард, подай экипаж для хозяйки, — велел Джек.
— Слушаюсь, масса.
Новоиспеченный конюх вошел в каретный зал. Джек знаком показал мистеру Дункану и его сыновьям приготовиться. Надсмотрщик выглядел несколько смущенным, но все трое вынули свои ружья. Броувард вскарабкался на козлы закрытого экипажа и дернул поводья. Карета с грохотом выкатилась на заснеженную площадку. Джек подошел к карете и, открыв дверцу, театрально поклонился Лизе.
— Карета подана, миледи, — произнес он наигранно весело. — Ах, прости, кажется, что-то скрипнуло! — Он вытащил из-за пояса пистолет и стал осматривать карету. — Не мог ли какой-нибудь злоумышленник забраться в багажный отсек под задним сиденьем? А может быть, какой-нибудь негр спрятался в этой поленнице дров? Увы, я обязан защитить свою милую, беззащитную женушку от этой угрозы. Я сосчитаю до трех, и если негр, сидящий под задним сиденьем, не вылезет наружу, я начну стрелять по багажному отсеку. Слышишь, черномазый? Раз. — Он нацелил свой пистолет. — Два…
— Джек! — закричала Лиза. — Ты не сделаешь этого!
Он взглянул на нее.
— Вот как? Почему же нет?
— Убери свой пистолет. Мозес, вылезай, пока тебя не убили.
Кожаное сиденье поднялось, и появился охваченный ужасом Мозес.
— Так-так, — улыбнулся Джек. — Наш беглец нашелся. Добро пожаловать домой, Мозес. А теперь, приятель, выходи из кареты. Тебя ждет по-настоящему горячий прием. Действительно горячий. Шримпбоат, надень кандалы на этого черномазого.
— Слушаюсь, сэр, мистер Кавана.
— Сначала закуй ему колени. Парень уже никогда не сможет убежать.
— Да, сэр.
Шримпбоат с удовольствием вытащил железные кандалы из своей сумки. Джек подошел к Лизе.
— Этот черномазый находился вчера вечером в твоей спальне, — сказал он намеренно тихим голосом, чтобы не слышали другие. — Ты этого не отрицаешь?
— Кто сказал тебе это?
— Не твое дело. Ты это не отрицаешь?
Она колебалась.
— Не отрицаю.
— Пытался ли он изнасиловать тебя?
— Конечно, нет.
— Угу. Это твоя версия случившегося. А теперь слушай меня, Лиза. Не думаю, что мне придется наказывать тебя. В конце концов, ты моя жена. Не думаю, что ты могла пасть так низко, что начала путаться с черномазым. И я склонен верить, что Мозес, так или иначе, прокрался вечером в твою спальню, чтобы спрятаться. Может быть, я последний осел, что могу поверить в это. Но это уж ты сама решай, осел ли я. Но ты должна будешь заявить, что он пытался изнасиловать тебя. И ты будешь держаться этой версии, как тонущий цепляется за соломинку, потому что если ты этого не сделаешь, ягодка, ты окажешься в большой беде перед законом за то, что помогала бегству этого парня. Итак, сделаешь ли то, что я говорю тебе?
