Шарон Сэйл - Королева
Квин внимательно вслушивалась в ответы Боннера, посчитав, что от этого зависит как ее благополучие, так и благополучие мальчиков.
— Да, я передам ей, что ты звонил, — продолжал Коди, — но не хочу снова обсуждать этот проект.
Коди почему-то расстроился, в голосе его звучало сожаление, и Квин решила вмешаться. У нее возникло подозрение, что настроение Коди как-то связано с его постоянными визитами на военно-воздушную базу в Лоури. Настало время узнать всю правду.
— А я хочу, — заявила Квин, шагнув в комнату. Не отнимая трубки от уха, Коди резко обернулся и сразу понял, что она слышала весь разговор.
— Не сейчас, милая, — проговорил он прямо в трубку, не сообразив, что Деннис не преминет подколоть его.
— Вот так бы сразу и сказал, — жалобно протянул фальцетом Макон. — Если ты уже устал от наших отношений, то имей мужество признаться в этом.
— Черт возьми, Деннис! Ты прекрасно понимаешь, что я сказал это не тебе.
Деннис громко расхохотался, довольный своей шуткой.
— В чем дело? — спросила Квин. — Кто тебе позвонил? Деннис?
Коди нахмурился и, отвернувшись, попытался все уладить:
— Послушай, давай поговорим позже. Я уже сказал тебе все, что думаю. Просто попытайся…
Квин подошла к Коди и выхватила у него трубку, не дав закончить разговор.
— — Деннис? Привет, это Квин.
— Привет, ангел. — Голос Денниса сразу потеплел, — Давно не виделись.
— Да, пожалуй. Деннис, Коди может тебе перезвонить?
Коди Боннер потянулся к телефонной трубке, но Квин мягко отстранила его.
— В любое время, — ответил Макон, догадавшись, что Квин слышала обрывки их разговора и теперь сгорает от любопытства. Он повесил трубку в надежде, что она может повлиять на решение друга. Коди идеально подходил для их работы, главное теперь — изменить его отношение к проекту.
— Он уже отключился — произнесла Квин, протягивая
Коди трубку. — Сказал, что ты в любое время можешь перезвонить.
Коди бросил трубку и попытался выдержать ее возмущенный взгляд. Он прекрасно знал, чем это грозит: сейчас она начнет отчитывать его.
— Думаю, ты должен мне все объяснить, — начала Квин.
— Я не знаю, что ты…
— Нет, черт возьми! — Квин моментально вспыхнула. — Хватит молоть ерунду, Коди! Я не заслуживаю такого отношения. По-моему, сейчас самое время рассказать мне, что кроется за твоими визитами в Лоури.
Прежде чем ответить, Боннер отвернулся, опасаясь, что Квин прочтет все по его глазам. Впрочем, успокоившись, он с невозмутимом видом сказал:
— Меня попросили возглавить проект, а я отказался. И что тут такого?
— Какой проект? Где? И не вздумай сказать, что я стала причиной твоего отказа.
Почувствовав угрозу в ее голосе, Коди виновато отвел взгляд. Что ж, этого было вполне достаточно.
Вся горя от негодования и возмущения из-за упрямства этого человека, Квин набросилась на него:
— Черт побери, Коди! Сколько раз тебе повторять — ты ни в чем не виноват! Неужели…
Коди схватил ее в объятия, поцелуем прервав яростную тираду. Коснувшись ее груди, он пробежался пальцами по спине, осторожно спустился к ягодицам и крепко прижал к себе ее. На какое-то мгновение он потерял контроль над собой.
Квин томно застонала и с молчаливой покорностью приникла к нему, поглаживая его по спине.
Она просто поддалась порыву, но когда ее руки проникли к нему под свитер и она продолжила свои ласки, он, забыв, что сам спровоцировал ее, мягко отстранился, чтобы окончательно не потерять над собой контроль.
— Я не нарочно, — прошептал он, отрываясь от ее губ. — И я не рассказывал тебе ничего только потому, что хотел поберечь тебя. Ты и без того слишком много для меня сделала.
Квин повела плечами, пытаясь сохранить самообладание, затем закрыла глаза и вздохнула. Так она и знала.
— Ты обязан мне рассказать все, — настойчиво повторила она, — и если ты этого не сделаешь, то обещаю тебе… Я так или иначе все разузнаю, и тогда тебе несдобровать.
— Черт возьми! — воскликнул Коди, с силой ударив кулаком по столу. Надо же, она еще и грозит ему! — Ладно. Если уж ты так настаиваешь, то слушай.
Квин опустилась в кресло и, положив руки на колени, стала ждать.
— Они хотят, чтобы я возглавил новую программу на полигоне, который находится в горах, в нескольких милях отсюда, на правительственной территории. Ссылаясь на мои квалификацию и опыт, меня просят принять руководство подготовкой военных к выживанию в сложных условиях. Конечная цель обучения — оправданный риск и умение выбираться из любых ситуаций. Идея хорошая, но на ее осуществление потребуется много времени. Мне придется бывать там каждый день на протяжении месяцев, а иногда даже работать ночью. В этом все и дело. Я не могу оставлять мальчиков одних и не могу возлагать на тебя еще большую ответственность за судьбу моей семьи,
— Почему?
Этот короткий вопрос настолько ошеломил Коди, что он не сразу нашелся с ответом, а когда нужные слова были подобраны, то он сразу почувствовал, что звучат они неубедительно.
— Потому что я и так перегрузил тебя. Из-за меня ты чуть не лишилась жизни. Из-за меня не добралась до цели, о которой мечтала всю жизнь. Из-за меня ты снова оказалась с кучей детей на руках, только-только ощутив себя свободной. Из-за меня попала в снежный плен, и я чертовски боюсь наступления весны, потому что в один прекрасный день ты придешь ко мне и скажешь, что уезжаешь… а я не хочу, чтобы ты уезжала! Вот почему.
Квин от возмущения как ветром сдуло с кресла. Ну почему мужчины такие тупые и не хотят видеть дальше своего носа?
— Боже мой! Неужели ты так ничего и не понял? Я осталась здесь по своей собственной воле. Никто не принуждал меня покидать автобус. Никто не заставлял отправляться с мальчиками к ним домой, в горы, и ждать их непутевого отца. Никто не требовал помогать вам. Я сама так решила.
Зеленые глаза Квин горели огнем, волосы разметались и упали ей на лицо. От нее сейчас можно было ожидать всего: и удара, и поцелуя. Коди даже растерялся. Уже спокойнее, словно выпустив пар, Квин продолжила:
— Короче говоря, если ты сам не согласен возглавить эту программу, то нечего ссылаться на меня, потому что я не хочу уезжать. Да если бы даже захотела, все равно не смогла бы.
Квин плюхнулась в кресло и, устыдившись того, что выдала себя с головой, закрыла лицо руками.
Он отвел ее руки в сторону, впился в нее горящим взглядом своих небесно-голубых глаз и выпалил то, что она и не надеялась услышать:
— Я люблю тебя, Квин! Не знаю, поймешь ли ты сейчас, но я слишком долго таился.
— Значит, настало время доказать это, — ответила Квин, — потому что я слишком долго ждала доказательств того, что я что-то значу в твоей жизни,
