Безжалостный король - Фейт Саммерс

В то же время мне пришлось заставить себя выкинуть его из головы, чтобы сосредоточиться и придерживаться собственного плана вести себя нормально.

Проблема этого плана в том, что, ведя себя нормально, я открываю свое сердце.

В последний раз, когда мое сердце было открыто для кого-то, мне было так больно, что я пообещала себе, что больше никогда не подпишусь на отношения, обреченные на катастрофу.

Это был Джеймс. Катастрофа — единственный способ закончить роман с твоим профессором колледжа. Даже если он обещал мне луну и звезды.

Я пытаюсь убедить себя, что влюбилась в него, потому что была такой слабой после того, что случилось с Томми, но я ненавижу быть сторонником оправданий.

Я знала лучше.

Я знала это, даже когда он соблазнил меня в моей слабости увидеться с ним после занятий, и когда он впервые поцеловал меня, и мы в итоге занялись сексом в его офисе. Я знала это каждый раз, когда видела его, и теперь я знаю это лучше с Алехандро.

То, что я нахожусь в определенном положении, не означает, что я должна потерять контроль. Правильным решением будет взять под свой контроль свое сердце и не дать себе влюбиться в него.

Но… разница между Джеймсом и Алехандро именно в этом. Они разные. С Джеймсом был момент, когда я могла бороться и решила что не буду, потому что он забил мне уши дерьмом. Напротив, когда я с Алехандро, я не могу бороться, и когда появляется мысль попытаться, я не хочу.

Это то, что может навлечь на меня неприятности и вылиться в осложнения.

Прерывисто вздохнув, я собираюсь и выбираю ожерелье с подвеской в форме сердца, которое купила на прошлых выходных, когда заставила себя выйти из дома.

С беспокойством об отце в голове, я не была в настроении ходить по магазинам, но я вышла из дома, чтобы соблюсти приличия. Я купила ожерелье, потому что оно напомнило мне о том, которое мне подарил брат на шестнадцатилетие.

Через полчаса мы с Марчелло направляемся в город, прямо в бурлящую ночную жизнь.

Я смотрю в окно Bugatti, как он катится по заполненной транспортом дороге.

Сегодня пятничный вечер, но я представляю, что каждый вечер здесь будет таким.

Деловой и энергичный. Прямо как Нью-Йорк, но всплеск культуры говорит вам, что вы в Бразилии.

Находиться в этом городе здорово, но я не могу поверить, что я в Бразилии и не побывала ни в одном из мест, которые я всегда мечтала посетить, если бы у меня когда-нибудь появилась возможность приехать сюда.

Такие места, как Рио, и увидеть статую Христа-Искупителя, посетить тропические леса Амазонки, водопады Игуасу и осмелюсь ли я даже мечтать о том, чтобы пойти на карнавал?

Я внесу это в список дел, которые хочу сделать, когда спасу папу.

Позитивное мышление.

Я стараюсь, действительно стараюсь.

Двадцать минут спустя на крыше пятнадцатиэтажного здания появляется неоново-голубая вывеска Equibras, и мы въезжаем на многоуровневую парковку.

Затем меня провожают к частному лифту, как и в прошлый раз, когда я была здесь. Я ожидаю, что меня отвезут туда, где у меня было интервью, но мы поднимаемся на самый верхний этаж.

Когда мы выходим из лифта и направляемся к секретарю, Марчелло прощается и оставляет меня на ее попечение. Секретарь приветствует меня, но снисходительно смотрит на меня, выходя из-за стола в шестидюймовых шпильках и с фальшивой улыбкой на лице. Очевидно, это еще одна женщина, которой я не нравлюсь. Секретарше я тоже не нравилась. Это заставляет меня задуматься, есть ли у Алехандро женщины, которые приходят и видят его здесь все время, или, может быть, они хотят быть с ним.

Оба варианта возможны.

— Сюда, — говорит она, махнув рукой и быстро окидывая взглядом мое платье.

— Спасибо.

Она отводит меня в кабинет Алехандро и стучит в дверь один раз, прежде чем он приглашает нас войти.

Звук его голоса мгновенно проникает в меня, запечатлевая во мне очарование сегодняшнего вечера.

Она открывает мне дверь, и я вхожу.

Она уходит и закрывает дверь, что-то говоря, но я больше не обращаю на нее внимания.

Я смотрю на мужчину, сидящего напротив меня за большим кожаным столом и стулом. За его спиной окна от пола до потолка демонстрируют красоту городских огней, но я вижу только его.

Он подстриг бороду и выглядит так по-другому, что мог бы быть кем-то другим. Он ушел из дома рано утром, прежде чем я проснулась, поэтому я не успела увидеть этот новый облик.

Я не думала, что он может выглядеть лучше, чем уже выглядел, но, очевидно, я ошибалась. Теперь он выглядит на добрых десять лет моложе, и у него в ухе серебряное кольцо.

Я с трудом сглатываю и вспоминаю, что нужно говорить, борясь с кашеобразным состоянием, в которое превращается мой мозг.

— Привет, — говорит он глубоким, сексуальным голосом, тоже оглядывая меня.

Я улыбаюсь. — Привет.

— Иди сюда. — Он сгибает палец один раз, и мои ноги движутся сами по себе. Вот так я под его чарами.

Когда я подхожу ближе, он встает и тянется к моей талии.

Мне никогда не надоедает вытягивать шею, чтобы посмотреть на него.

Я поднимаю руку, чтобы коснуться его лица, провожу пальцами по остаткам его бороды.

— Ты выглядишь по-другому, — говорю я. — В любом случае выглядит хорошо.

— Да, Bonita?

— Да.

Он прижимается своими губами к моим, и мы некоторое время целуемся.

Я прижимаю руки к его груди, пока он проводит руками по моей заднице.

Мы на грани. Быть ближе означало бы влюбиться. Если я уже не там.

Он отрывается от поцелуя и ловит мое лицо. — Платье выглядит на тебе так хорошо, как я и думал.

— Спасибо за подарки. Что мы делаем сегодня вечером, мистер Рамирес?

— Я подумал, что буду действовать по обстоятельствам, когда увижу тебя в этом платье.

Я усмехаюсь. — Что это значит?

— Я все еще хочу сделать с тобой то же самое, что и в тот раз, когда впервые тебя увидел.

— Что же?

Он выглядит так, будто только и ждал, когда я спрошу. Греховная улыбка озаряет его красивое лицо, и он дергает молнию сбоку моего платья.

— Сними это с себя, — бормочет он. — Я трахниу тебя у стены.

Мое сердце подпрыгивает, когда его взгляд скользит по стеклянной стене от пола до потолка, и он улыбается.

— О, — выдавливаю я, и тут он расстегивает