Холодная зима в Фэрбэнксе - Энни Янг
Мне нужно было сначала обсудить все с Хантером.
– Ты ошибаешься, – все-таки ответила я после продолжительного молчания, хоть и не видела необходимости доказывать ей что-то, но понимала, что Лав так просто не отстанет. – Фэрбенкс не перевалочный пункт для меня.
– Отлично, – не слишком удовлетворенно кивнула она. – А теперь постарайся убедить в этом саму себя.
С невозмутимым видом она развернулась и направилась к кофемашине, а я с едва сдерживаемым раздражением встала со стула, решив, что мне пора возвращаться на сцену. Я не сомневалась в своих чувствах к Хантеру и совершенно точно не отрицала их. Это было бы глупо – отрицать очевидное. Я влюбилась в него и готова была узнать, что из этого всего может выйти. Несомненно, меня все еще многое пугало. Например, его дети: я понятия не имела, как вести себя с ними и как о них нужно заботиться, ну, кроме того, что их необходимо регулярно кормить. И не знала, что делать, если они не примут меня. Но в наших отношениях с Хантером и без того было слишком много «если», только все же одно я знала наверняка – он стоит того, чтобы рискнуть.
Я села на высокий стул, взяла в руки гитару и невесомо пробежалась пальцами по струнам. То, что Хантер позволил мне играть в баре, значило для меня очень много. Найти человека, который полностью принимает тебя, – подарок свыше. А Хантер… Несмотря на то что его брак разрушился из-за неспособности жены совместить семью и любимое дело, он все равно позволял мне быть собой. Возможно, Хантер не до конца понимал важность музыки для меня, но то, что он не пытался меня изменить или убедить в том, что это не более чем увлечение, уже делало его самым лучшим парнем на свете. Я не хотела его терять. Он делал меня лучше, дарил мне силы и вдохновение.
– Кортни, у тебя есть что-то новенькое? – Билли, один из завсегдатаев, вскинул руку, привлекая мое внимание. – Что-то о любви, а, Корт?
Я усмехнулась. В моей голове вот уже несколько дней жила новая песня, родившаяся благодаря Хантеру и силе моих чувств к нему. И сейчас настал тот самый момент, когда я готова была подарить ее людям, ведь она просто не давала мне покоя.
– Все песни в мире поются о любви, Билли, – подмигнула я.
Он поднял стакан с пивом, салютуя мне, а я взяла первый аккорд. Музыка лилась откуда-то из самой глубины моего сердца. Я пела о девушке, которая заблудилась во мраке и блуждала там, пока не встретила того, кто вывел ее к свету. Люди в зале притихли. Я все еще не могла привыкнуть к тому, что все эти простые парни слушали меня, ждали и любили мою музыку. Сидя на крошечной сцене, в забытом Богом городке на Аляске, я пела, думая о том, что признание нескольких человек иногда может значить гораздо больше, чем признание толпы. Ведь любовь толпы вещь преходящая. Сегодня они поклоняются тебе, а завтра у них появится новый кумир, и тебя забудут, сбросив с пьедестала. Так, может, и нет никакого смысла гнаться за этим призрачным успехом, когда у тебя уже есть настоящая семья?
У меня не было ответа на этот вопрос, но зато было нечто гораздо большее – эти люди дарили мне свою любовь, и мне ее вполне хватало.
– Это было мило. – Лав поставила передо мной чашку с кофе и оперлась локтями на стойку. – Придумала, пока лежала в больнице?
– Даже если ты будешь вести себя как стерва, тебе не удастся вынудить меня уехать, – отпивая из чашки, пробормотала я и заметила, как Лав усмехнулась.
– Попытаться стоило. Не хочешь выпить после смены?
Я удивленно приподняла брови и опустила чашку на блюдце. Бар закрывался, и все расходились по домам. Мне тоже ужасно хотелось оказаться в своей постели. Сотрясение иногда напоминало о себе головокружением, а нога ныла, стоило мне постоять на ней чуть дольше, чем следовало. Да и сегодняшний разговор с Лав не располагал к дружеским посиделкам за стаканом чего-то горячительного.
– Лав, тебе стоит определиться, ненавидишь ты меня или нет.
– Я не ненавижу тебя. – Она поднялась и перекинула полотенце через плечо. – Просто я беспокоюсь за Хантера.
– Послушай, он взрослый мальчик, сам разберется.
Мой голос звучал резко, но этот разговор начал меня утомлять. Хантеру было двадцать шесть, но Лав вела себя со мной, как его тревожная мамочка. Это выглядело странно. Я еще могла понять, если бы этот разговор затеяла Ава, но Лав…
– Это не значит, что на его сердце можно танцевать степ.
– Серьезно?
Я фыркнула и отвернулась от барной стойки как раз в тот момент, когда в бар вошел Хантер.
– О, а вот и твой сынок, – зло прошипела я, оборачиваясь через плечо к Лав. – Он знает, что ты строишь из себя его мамочку?
– Не будь стервой, Кортни, он таких не любит, – холодно бросила она и махнула рукой Хантеру. – Привет, не думала, что ты вернешься сегодня в бар.
– Я пришел забрать Кортни. – Хантер подошел ко мне сзади и обнял.
Все мое раздражение и плохое настроение тут же улетучились. Он наклонился ко мне и поцеловал в щеку, а я моментально залилась краской. И дело было не в его открытом проявлении чувств, а во взгляде Лав, в котором читалось: «Не смей разбивать ему сердце».
– О, отлично. – Лав бросила полотенце в угол барной стойки и улыбнулась, перестав наконец-то испепелять меня взглядом. – Закройте бар, ребятки, ладно? Меня просто давно ждут друзья, и, если честно, я и так уже слишком сильно опоздала.
Не дожидаясь ответа Хантера, Лав выскочила из-за барной стойки, а уже через минуту стояла одетая возле двери. Я посмотрела на Хантера, но он лишь пожал плечами.
– Лав, ты же…
– Пока, ребятки, хорошего вечера.
Дверь распахнулась, впуская в бар прохладный воздух с улицы, и тут же захлопнулась за спиной Лав. Я растерянно смотрела ей вслед, но, когда поняла, что мы остались с Хантером вдвоем в пустом баре, кожа моментально покрылась мурашками, а мысли приобрели довольно пошлый характер, вынуждая кожу на щеках гореть. Чтобы хоть как-то отвлечься от этого, я снова подумала про Лав.
– Она ведет себя странно в последнее время, – практически не шевелясь, прошептала я.
– Это нормальное поведение для нее, – хохотнул Хантер. – Если она ведет себя адекватно
