Я тебе не враг (СИ) - Агата Чернышова
Внезапно на работе меня премировали отгулами, за Самсоном пришёл незнакомый человек, но дал мне трубку, в которой я услышала знакомый голос: «Можешь отдать собаку, всё нормально».
И помолчав, прибавил:
— Я жду тебя.
И я ждала, считая дни до вечера пятницы.
Помирилась с отцом, позвонив ему первой. Наверное, он мне не очень поверил, но признался, что я, наконец, повзрослела. И ему отрадно слышать, что не пошла по стопам своей матери.
Эта последняя фраза всё испортила. И я быстро попрощалась, дав себе зарок, что первой не позвоню. Я всегда держу данное себе слово.
И принялась собираться к морю. Я не помнила, говорил ли об этом Дмитрий, но решила, что купальник, шлёпки и прочая пляжная атрибутика много места в дорожной сумке не займут.
И вот заветное время наступило. Я была как на иголках. Вдруг меня обманули, а я как дура сижу и жду? Захотелось выпить.
«Дёрнуть по маленькой, чтобы нервы успокоить», — как говорил папа, но я была убеждённой трезвенницей, вот и не держала дома ничего, крепче чая.
Пока я сидела как на иголках, лазила в телефоне, бесцельно смотря котиков, лишь бы не думать ни о чём, пока проверила доки в сумке, мне на телефон пришло сообщение: «Спускайся».
Номер неизвестен. Досчитала до десяти, медленно выдохнула и подкралась к окну. Очень хотелось посмотреть, есть ли машина у подъезда, какая она, мне почему-то подумалось, что выходить не надо. Я уже однажды была пленницей, больше не хочу. Но и не выходить не могу, тянет меня к нему, канатом тянет, как телка на верёвочке. Не могу я себе позволить пожать плечами и не выходить.
Но покапризничать могу.
Он, конечно, поймёт, что я играю с ним, но мне так легче. Остаётся иллюзия, что я всегда могу сказать «нет, не сейчас». И пусть эта соломинка, за которую я хватаюсь от бессилия, я буду это делать. Буду играть. Больше сама с собой.
И выйду. Я закрыла дверь, не забыв обновить помаду на губах, и принялась спускаться.
Я не загадывала, что мы скажем друг другу, лучше выходит, когда ничего не планируешь.
Внизу меня ждала чёрная машина с водителем.
Он взял у меня сумку, положил в багажник, и молча открыл передо мной заднюю дверь. Я не спрашивала, куда мы едем, снова поймав себя на мысли, что всё это совсем неромантично, я бы хотела, чтобы он сам приехал за мной, без посредников, но, видимо, ему так удобней. Безопасней.
— Дайте сюда мобильный. Это просьба Дмитрия Максимовича.
Наверное, он опасается слежки. Я поколебалась и достала смартфон из кармана юбки. Можно было заартачиться, но это равносильно отказу от поездки.
— Мы едем в аэропорт?
Водитель кивнул.
— Сначала велено доставить вас в ресторан,
Он назвал имя крутого закрытого ночного клуба, и я заёрзала. Дмитрий говорил о поездке, не о тусовке, или планы поменялись. Забавно, что меня не поставили в известность.
И совсем не забавно, если я это проглочу. Можно, конечно, потом высказать в лицо, но я снова промолчу, проглочу объяснения. Это не для меня.
— Остановите, я никуда не поеду.
— Не велено, барышня, — был дан ответ, и я вдруг не на шутку испугалась.
Хотя бояться надо было раньше, это как пить дать!
Вот я идиотка, второй раз попасться на одну и ту же удочку! Фиг с нею, с сумкой, убегу так, но вот защёлка двери не поддавалась.
— Не пытайтесь. Барышня! Выпрыгнуть на ходу — не лучшая идея, — усмехнулся водитель с бычьей шеей. — Мне велено доставить вас в целости и сохранности.
Машина тем временем ехала мимо залитых иллюминацией бутиков. Я попыталась стучать в стекло, привлечь внимание прохожих даже сквозь плотную тонировку, но после угрозы вырубить меня газом успокоилась.
— Вас похищать не будут. Только поговорят.
— Кто?
— Знамо, кто, — усмехнулся он, но по бегающим глазкам поняла, что не ошиблась.
Это был не Ледовский.
Тогда оставалось только скрестить руки на груди и дождаться второго акта драмы.
— Выключите кондёр, я замёрзла. Дайте салфетку.
Я диктовала правила, и все мои просьбы-приказы исполнялись беспрекословно, значит, водитель прав: со мной хотят поговорить.
При этом таким образом, чтобы не оставить следов.
Это мог быть единственный человек, кто одновременно ненавидел меня и боялся моего влияния на общего мужчину. Кто знал о моей поездке с Димой, кто знал, что он ко мне ездит, и кто не мог этому помешать.
Машина остановилась у ночного клуба с чёрного входа, и я, наконец, обрела свободу. Можно было попытаться убежать, привлечь к себе внимание, скрыться в толпе и сизом дыму, что вечно царят в подобных заведениях. Я бы смогла, но не захотела.
— Куда идти? — отрывисто спросила я водителя, немного опешившего от моего боевого настроя. — Или мы будем говорить на диванчике среди шума на первом уровне?
— По лестнице, барышня, вас встретят.
— Не сомневаюсь. Не потеряйте мой багаж, скоро он мне понадобится, — усмехнулась я, и водитель склонил голову в знак почтения.
Он тоже это знал. Увидел, что я больше не испуганная девочка и понимаю, к кому отправляюсь.
Я шла с прямой спиной, даже руки засунула к карманы узкой юбки. Ловила в зеркалах своё отражение и понимала, что хороша. И выгляжу молодо.
Лестница закончилась. Другой амбал в тёмном костюме, завидев меня, что-то сказал, прослушал ответ по передатчику в ухе и открыл передо мной чёрную стеклянную дверь.
Я вошла в прохладную комнату, явно предназначенную для приватных встреч. Красный кожаный П-образный диван со столиком в тени напротив круглой освещённой мини-сцены вокруг шеста — я всё время испытывала брезгливость в подобных местах.
Комната была пуста. Почти.
— Милана Олеговна, покажитесь! Я знаю, что вы здесь! — громко произнесла я.
Глава 16
Она вышла из соседней комнаты. Безупречно-тонкая, с
