Невыносим. Осколки правды (СИ) - Сумцова Марина
Да, это определённо не сон.
— Не зависай, Леший, — Сашка хлопнул его по плечу и по-доброму рассмеялся. — Уже полчаса в одну точку пялишься.
Друзья снова пришли в клуб, но на этот раз просто посидеть. Они пытались расшевелить Громова, так как понимали, что с другом творится что-то странное. Он будто физически находился здесь, а сознанием улетело куда-то совсем далеко.
— Отвали, — спокойно отмахнулся Лёша.
Друзья отвлекли его, и Полина — сказочный призрак — растворилась в воздухе вместе с воспоминанием вчерашнего вечера. Сразу после того, как девушка ушла, Громов ринулся следом, но найти её не смог. Именно поэтому на следующий день связался с детективом и попросил разыскать Самойлову. В срочном порядке.
— Она собирается выходить замуж, — строго чеканил в трубку мужчина. — Мне нужно поговорить с ней до того, как она сделает эту ошибку.
— Я понял, — согласился голос в трубке. — Сделаю всё возможное.
Теперь Громов ждал. Единственное, что ему оставалось — сидеть и гипнотизировать стакан в ожидании звонка. Детектив обещал справиться в кратчайшие сроки, именно за это Лёша пообещал удвоить гонорар. На счету была каждая минута, нельзя было опоздать.
И теперь мужчина думал о том, что скажет. Вспоминал их встречу. А ещё очень надеялся почувствовать вибрацию телефона от входящего звонка. Примерно так и получилось.
На мобильный пришло сообщение. Достаточно длинное, со всей найденной информацией и парой фотографий, которые повергли Громова в шок: на снимках Полина шла в простой футболке, джинсах и бейсболке, держа за руку ребёнка.
Стоило только Лёше взглянуть на всё это, как сердце предательски защемило, а в голове образовалась пустота. Потому что он сразу понял, чей это ребёнок.
— Вот же! — рявкнул он и отбросил в сторону телефон, удивив тем самым друзей. Александр, что сидел ближе всех к Алексею, аккуратно положил ладонь на плечо друга и прокричал сквозь музыку:
— Ты чего? Всё нормально? Что случилось?
— Всё отлично, — зарычал мужчина, — если не считать ребёнка, которого от меня скрывали.
Саша недоумённо посмотрел на Кирилла и едва собрался уточнить, что же произошло в реальности, как вдруг Громов схватил гаджет и побежал на улицу.
Он должен был поговорить с ней. Прямо сейчас.
2.7
Громов сидел под окнами жилого комплекса уже четыре часа. Пару раз отходил в кафе, чтоб взять кофе и сходить в туалет, но после быстро возвращался — боялся пропустить появление Полины. Он надеялся, что информация от детектива подтвердится. Других зацепок у него не было.
Жильцы дома выходили странно косились на Лёшу, однако молчали. Мамочки с колясками перешёптывались и гадали, кого же ждал видный и явно уставший мужчина. А уж когда он сбегал до ближайшего киоска за цветами, и вовсе стали завидовать.
Он сидел в тени деревьев, чуть поодаль. Не хотел, чтоб мамочки с колясками невзначай завязали с ним разговор. Настроение у Громова было совсем не радужное. Ведь Алексей был уверен, что мальчишка с фотографий детектива — его сын. Тот же цвет волос, похожие черты лица. А если уж сравнить с детской фотографией самого Громова, можно не делать экспертизу — всё видно невооружённым глазом.
Когда одна из мамочек — более пробивная и уверенная в себе — подошла к Лёше, у него задёргался глаз и начала таять уверенность, что Поля вообще находится в этом доме. Может, всё же детектив ошибся?
— Вы кого-то ждёте? — мило улыбнулась девушка, размеренно покачивая розовую коляску.
— Да, — сухо отрезал мужчина.
Ему казалось, что незаинтересованная тактика поведения должна отпугнуть девушку. Однако та, казалось, с ещё большим энтузиазмом взялась за расспрос.
— А кого? Не подумайте, что лезу не в своё дело, просто я всех жильцов знаю. У нас тут только замужние живут, всего парочка одиночек.
“Уж она-то точно всех знает, — усмехнулся про себя Громов, окидывая цепким взглядом неожиданную собеседницу. — Наверняка и мужики в доме пересчитаны.”
Она выглядела симпатичной. Но слишком старалась привлечь к себе внимание. Именно это первым делом отметил Громов — девушка выгибалась, старалась показать ладную фигуру и кокетливо кусала губы.
— Очень важного человека.
Он собирался вежливо послать мадам, ведь та отвлекала от более важной миссии, как вдруг раздался писк. Дверь парадной открылась, выпуская наружу Полину в струящемся голубом платье до пят. Перед ней шёл ребёнок, деловито перебирая игрушки в своём цветном ведёрке.
Взгляды Самойловой и Громова пересеклись всего на мгновение.
Девушка испуганно остановилась и затравленно посмотрела на сына, что вышагивал в сторону песочницы. У неё было всего несколько секунд, за которые бы Полина успела хватить ребёнка и заскочить обратно в дом, навсегда поставив между собой и Лёшей стену.
Но она остановилась и кивнула. То ли самой себе, то ли мужчине. И пошла следом за сыном на площадку, ожидая тяжёлого разговора.
2.8
Алексей пошёл к Полине медленно, по-кошачьи, не отводя взгляда. Боялся, что если отвернётся, она испарится вместе с сыном. Самойлова не собиралась сбегать. От судьбы не уйдёшь, а уж от Громова и подавно. К тому же он всё равно узнал правду. Смысла скрываться не осталось — ведь она именно из-за сына не вела аккаунты в социальных сетях и всячески оберегала личную жизнь.
Потому что не хотела рассказывать о Мишеньке.
Она уже пять лет уговаривала себя, что между ней и Громовым не было ничего серьёзного. Да, она влюбилась, как глупая школьница, а он этим пользовался и обманывал. Розовые очки не давали ей разглядеть правду в полной мере. Конечно, Полина винила себя в случившемся, а ещё винила Алексея.
Он довёл до того, что его любовница слетела с катушек. Он вовремя не взял ситуацию под контроль, пустил на самотёк. И в итоге…
Самойловой пришлось выстрелить. После этого Ирина испугалась, сама разрезала веревки, связывающие Полю, предложила отвезти Громова в больницу и даже села за руль. Вся охрана и Лида остались на том складе, отчего на душе девушки навсегда остался камень. Она считала, что с подругой что-то сотворили против её воли. И хоть Баженова на следующий день отмахнулась от девушки и сказала, что всё обошлось, Самойлова чувствовала вину. Да и по отношению к Лёше тоже. Именно поэтому она закрыла долги по комнате и отписала её подруге. А загородный дом решила оставить Громову в качестве компенсации за ранение и за старания. Он ведь так желал наследство, а юрист объяснил, что мужчине ничего не достанется.
Тот момент, когда Полина выстрелила, снился ей множество раз. Первый год почти каждый день, из-за чего на восьмом месяце беременности она попала в больницу — на нервной почве начались осложнения. К счастью, всё обошлось.
Она всё пережила. И была не намерена снова впускать в свою жизнь Лёшу.
Сейчас, когда мужчина медленно брёл к ней с букетом розовых лилий, её уверенность на мгновение дрогнула.
Всё такой же шикарный, как и раньше. Возраст был ему к лицу.
Едва Полина открыла рот, как Лёша махнул рукой и затараторил:
— Прекрасно помню, что ты сказала. Замужество и всё такое. Но я имею право видеться с собственным сыном. И я хочу участвовать в его жизни.
Мужчина скромно протянул букет и уставился на мальчишку в песочнице: он деловито раскладывал из красного ведёрка разноцветные формы, лопатку, грабли и маленькую лейку. Лёша смотрел на этого маленького человечка и не понимал, что чувствует. В сердце болезненно ныло при одном взгляде на мальчика, однако Громов понимал, что ничего не знает о нём. Что любит есть? Во что предпочитает играть? Когда у него день рождения? И, самое главное, он не знал даже имени!
— Как его зовут? — прохрипел мужчина.
— Миша.
Он закивал и медленно повторил по слогам:
— Ми-ша. Ми-ха-ил. Мне нравится.
У Лёши внутри взорвался целый фейерверк, когда его сын вдруг очнулся и посмотрел на них, нахмурив домиком брови. Такой серьёзный и смешной!
Громов не хотел узнавать, почему девушка решила не говорить ему о ребёнке. Он и сам догадывался, какую боль причинил ей, насколько сильно подорвал её доверие. А теперь был готов ползать на коленях за ней, лишь бы простила.
