Невыносим. Осколки правды (СИ) - Сумцова Марина
Здесь всё происходило иначе.
Они двинулись друг к другу синхронно. Быстро. Зубы столкнулись от жадного поцелуя. Одна рука Лёши сразу легла на тонкую талию девушки и притянула её тело, впечатывая и соединяясь. Вторую ладонь он положил на бедро — как раз на край короткого блестящего платья с пайетками.
Воздуха перестало хватать. Мозг затуманился, мысли спутались и превратились в огромный неразборчивый комок. Полина застонала, когда одна ладонь Лёши поднялась вверх по бедру, задирая платье, смяла упругую попку и резко прижала обессиленное тело девушки ещё ближе.
Самойлова упиралась низом живота в пах мужчины и отчаянно чувствовала его возбуждённый член. Она не могла думать ни о чём другом, кроме как о умопомрачительном и запретном сексе.
Всего на пару мгновений рука Громова отпустила ягодицу. Раздался тихий щелчок, и Лёша уверенно подхватил на руки девушку. Он посадил её на край столешницы, где стояло мыло и бумажные полотенца, скинул вещи на пол и замер. Подумал, что Поля — а в его голове она оставалась невинной и милой девочкой — передумает. Однако она со стоном впилась в его покрасневшие от укусов губы и одной ладошкой заскользила вниз. По рубашке, удивительно быстро расстегивая маленькие пуговки, она добралась до пояса и уверенно положила ладонь на выпирающий через ткань брюк член.
Ей потребовалась секунда, чтоб принять решение. Поля оторвалась от губ мужчины и покорно прикрыла глаза, давая молчаливое согласие на всё.
Вообще на всё.
С рёвом Алексей расстегнул брюки, рывком подтянул Полину к краю столешницы, провёл пальцами по мокрым складочкам и вошёл в неё. Он чувствовал, какая она горячая, и только от этого осознания у них обоих срывало крышу.
— А-а-ах, — выдохнула Поля, откинула голову назад, подставляя шею под поцелуи Громова.
Он двигался резко, уверенно, совсем не заботясь о чувствах девушки. Впрочем, ей и самой хотелось капельку безумия. Эта близость давала ей почувствовать себя живой.
Платье сбилось, тонкая бретелька слетела с хрупкого плеча, оголяя упругую небольшую грудь. Лёша впился зубами в тёмно-розовый сосок, доводя Полину практически до экстаза. На грани боли и кайфа. Порочно и ярко.
Ладонь мужчины опустилась на клитор и стала поглаживать его. Мучительно приятно, так, что ноги девушки потряхивало. С каждым новым круговым движением его пальцев она ощущала приближение оргазма и задыхалась от эмоций.
— Так… — бормотала Полина. — Так… хорошо… не останавливайся…
— Не буду, — уверенно прорычал Лёша.
— Я почти… — шептала девушка.
Мужчина уверенно схватил её за волосы и не дал отклонить голову. Смотрел в глаза и вдалбливался в неё. Резко. Жадно. Словно это был последний секс в их жизнях. Полина тонула в зелени серьёзного взгляда.
Она закричала. Ноги девушки задрожали, обвиваясь кольцом вокруг талии мужчины и заставляя остановиться. И Лёша кончил следом, изливаясь в Полину. Он не думал о контрацепции. Да и кто вообще мог думать о таком, когда страсть захлестывает с головой?
Громов медленно вытащил член и, будто извиняясь за произошедшее, поднял с пола бумажные полотенца. Срочно требовался душ, только в клубе такого роскошества не было. Скромный кабинет и всё.
Поля прикрыла глаза. По щеке девушки тут же скатилась слезинка и сорвалась с подбородка. Девушка поправила сползшую бретельку платья, спрыгнула на пол и поправила подол. Стыд, смущение, ужас — необъятная гамма чувств обрушилась на неё и заставила сухо выплюнуть:
— Этого не должно было случиться. Это ошибка.
2.4
Лёша не поверил своим ушам.
Нет, конечно, он не ждал фанфар и радостных визгов при встрече. И понимал, что с Полиной всегда будет сложно. И особенно трудно будет заслужить её доверие. Но такого поворота событий он не предвидел никак. Больше всего огорчало полное нежелание Самойловой иметь с ним дела.
— Что значит ошибка? Нет никакой ошибки, — уверенно заговор Громов. — Я хотел этого, ты тоже. В чём тогда проблема?
Она жалела, что поддалась секундному порыву. И точно не планировала вот так бросаться в омут.
Девушка прикусила губу: стыд и порочное желание смешивались внутри, когда она вспоминала, как всего пару минут назад ощущала пульсацию внутри себя. Поля едва могла понять, где находится и что происходит, когда сокрушительной силы оргазм накрыл её с головой. Это ведь должно было произойти! Не секс, нет, всего лишь столкновение. Они с Громовым увиделись бы рано или поздно. Самойлова знала, что он приходил к ней на концерт, что пытался пробраться за кулисы, очень хотел поговорить. Она знала всё. Но не собиралась его прощать.
Смотреть в его зелёные глаза было тяжело. Словно кто-то невидимый втыкал в сердце сотни иголок. И оно ныло, ревело и просилось к нему в горячие ладони.
Нельзя.
Полина чётко понимала, что впускать в свою жизнь Громова было бы не просто ошибкой. Это было бы провалом века. С таким же успехом можно просто лечь на диван в ожидании гибели. К тому же в её жизни было то, за что стоило биться, что стоило защищать всеми способами.
Поэтому она выдавила из себя единственное, на что была способна:
— Проблема в том, что я выхожу замуж.
Девушка беспомощно всплеснула руками и обессиленно опустила плечи.
— Ты — моя проблема, Громов. И всегда ей был.
Она уверенно пошла на выход, обогнула застывшего от шока мужчину и спокойно растворилась в темноте клуба. Будто так и должно быть. Лёша не ринулся следом, вообще не сдвинулся с места. Даже когда одна студентка скромно поинтересовалась, не занято ли тут.
Он отпустил её. А сам судорожно пытался придумать выход из патовой ситуации.
Поля выходила замуж. Жила полной жизнью, пока он, как дурак, не мог забыть её. Если бы можно было вытряхнуть девушку из головы, просто сделать так, чтоб все воспоминания исчезли — мужчина бы моментально воспользовался этим способом. Вот только такое невозможно. И теперь он страдал.
2.5
Полина тихо зашла в квартиру, прислонилась спиной к двери и сползла по ней на пол, совершенно не заботясь о том, что сидит на грязном коврике. Все её мысли были лишь о Лёше.
Почему он снова появился в её жизни? Стоило ожидать, что рано или поздно он найдёт её, но столкнуться с ним в первый же день пребывания в России? Уму непостижимо! Надо же было назначить встречу с продюсером именно в этом клубе! В итоге пришлось сбежать, не объяснив причины, и надеяться на то, что её поймут и не станут отзывать предложение.
Да, её позвали принять участие в пару шоу, дать несколько концертов и, возможно, даже самой стать ведущей. Полина никогда не думала об этом и довольствовалась выступлениями в Аргентине, но там сыскать должной популярности не получилось — не полюбилась она аргентинцам. Билеты всегда оставались выкупленными только на половину, к тому же часть из них брали туристы из стран СНГ. Постепенно её популярность стала угасать, ведь девушка не проводила фан-встреч, не оставалась один на один с поклонниками — боялась встретить Громова.
Эти предложения стали для неё спасательным кругом. Проблема оставалась лишь в Лёше и в том, что произошло.
Она не смогла совладать с чувствами. Их было настолько много, что эмоции в итоге вырвались из неё слезами. Злыми и тихими.
Поля просидела в коридоре не меньше получаса прежде чем из темноты раздался скромный вопрос:
— Мамочка, ты плачешь?
Девушка испуганно нащупала выключатель и щёлкнула — в коридоре стало светло. Маленький мальчик потирал заспанные зелёные глаза и хмурился, смотря на маму.
— Я не плачу, милый, — зашептала Поля. — Просто ресничка в глаз попала.
Признавайтесь, кто ожидал, что у Полины есть ребёнок?
2.6
Алексей сидел за столом и гипнотизировал стакан с виски. Коричневая жидкость крутилась водоворотом и пленила. Но мысли Громова были заняты совсем другим. Он то и дело возвращался к встрече с Полиной.
Приснилось ли это ему? Или, может, слишком много алкоголя в ту ночь было выпито?
Нет, такое не могло присниться. Слишком реально. Даже спустя сутки Лёша ощущал тепло кожи Полины, чувствовал её запах и вкус пухлых губ. Сладкие, как мёд. И податливое тело, выгибающееся навстречу его ласкам. Видел, как закатываются от блаженства её глаза. Слышал, как она стонет, и снова ловил губами эти чудесные звуки.
