Кукла Яся (СИ) - Джолос Анна
Честно сказать, я хотела и боялась этого одновременно.
Кирилл отводит взгляд первым. Я глупо улыбаюсь.
Ну не может ведь быть как раньше? В тот вечер мы совершенно точно переступили черту. Обратного хода нет.
— О, «Служебный роман». Оставь, — просит Тоха, когда Дымницкий включает телевизор и принимается щёлкать пультом.
— Вешайте, не стойте без дела, время тикает, — стучу по запястью.
Пока Кирилл возится с гирляндой, открываю коробку и осторожно раскладываю на диване ёлочные игрушки. Так, чтобы они не побились.
— Ну, погнали!
Последующий час проходит очень весело.
Как не хотели ребята, но всё-таки по итогу, активно подключаются к работе.
Украшаем все вместе нашу пахучую, зелёную красавицу.
Череп, страдающий полнейшим отсутствием вкуса, лепит шары куда попало. Эстета-Дымницкого это, естественно, бесит. Он, уже по традиции бухтит и каждую терпеливо вслед за Тохой перевешивает. Это выглядит так… мило со стороны.
— Картошку почистил, — рапортует Илья, поднимая кастрюлю.
— Супер. Пойдём на кухню, они тут и без нас хорошо справляются.
— Чем тебе ещё помочь?
— Открой вот эти баночки, — указываю пальцем на те, которые нужны. — Ты чего такой расстроенный? Из-за Яна? — спрашиваю аккуратно, прощупывая почву.
— Да. Встрял пацан из-за своей девчонки по самое не хочу.
— И что теперь будет?
— Отвечать за содеянное придётся по полной.
— По полной это…
— Суд, срок, — пожимает плечом.
— Грустно.
— С одной стороны, я его чисто по-мужски понимаю, но с другой… Так бездумно похерить своё будущее! — качает головой. — И ведь просил же не идти разбираться с ним в одиночку!
— Уже случилось, смысл себя корить. Это был его личный выбор, Илюх. Осознанный.
Тирлям.
Кто-то настырно трезвонит в звонок.
— Откройте, эй! — ору ребятам.
Суета. Гам. Голоса. Топот.
Клим, Кабан, Калаш с Юлей, Лена (бывшая девушка Ильи) — все здесь. Болтают, передают гостинцы. Кто-то торт принёс, кто-то алкоголь, кто-то соленья.
Я искренне всем рада, разве что общение с Леной, учитывая обстоятельства, у нас не особо складывается.
Знала бы Сашка, что Она тут, тотчас примчалась бы и устроила лютый скандал.
Не буду говорить ей. От греха подальше. Меньше знает, крепче спит. Тем более, что Илья ведёт себя более, чем достойно.
Совместными усилиями дорезаем-заправляем салаты. Делаем пюре. Выкладываем нарезку на тарелки. Выставляем бутылки. Накрываем на стол. Посуда, блюда, вода, салфетки. Переодеваемся.
Я в платье. Хочется быть красивой. Для Него.
Итак, время: одиннадцать сорок.
— Уже пора провожать Старый Год. Рассаживаемся. Череп, что за рубашка? Бешеная колористика. Взрыв мозга просто.
Он довольно лыбится.
— Ни у кого такой нет! — заявляет гордо.
— Правильно, второго такого дурака не найдётся, — хмыкает Дымницкий.
— Так! Всё, тихо. Я начну, лады? Давайте поблагодарим этот год за то, что нам удалось найти друг друга, — поднимаю бокал.
Смотрю на ребят и чувствую, как увлажняются глаза.
— Ты чё, Ясь?
— Просто рада, что вы появились в моей жизни.
— Оу…
Им не понять. Я ведь первый Новый Год провожу нормально. С теми людьми, которые для меня важны.
— Давайте! За друзей, братва! — подключается Илюха.
— Ура!
— Ура!
И, собственно, понеслось:
Поздравление президента.
Куранты.
Мерцающая разноцветными огоньками ёлочка.
Концерт по телеку.
Шутки.
Споры.
Шоты.
Игры.
«Операция Ы»
Смех.
Чувствую, как вибрирует и теплеет в груди.
Сижу, улыбаюсь словно дурочка.
Эти парни стали для меня самой настоящей семьёй. Считают ли также? Понимают ли, как много для меня сделали?
Мы с Юлей убираем со стола грязные тарелки. Болтая, быстренько перемываем и протираем посуду. Дорезаем сервелат, сыр, копчёности. Подбавляем салат в салатницы. Допиваем наш любимый двухцветный ликёр.
— Нет, ну ты посмотри на неё, никак не уймётся.
Это Юля про Ленку Свечкарёву. Та всю новогоднюю ночь не отходит от Паровозова. Старательно окучивает его в отсутствии Сашки. Без конца тянет к нему свои грабли. Вот как сейчас.
— Лен, — Илья, разговаривающий с Калашом, отдирает от себя её руки.
— Что? Прям и обнять по-дружески нельзя? — цокает языком она.
— Ты такая прилипала, Лена, — ставлю тарелку с нарезкой на стол. — Смотрю и удивляюсь. Не задолбалась унижаться?
— Заткнись, — цедит она сквозь зубы. — Твоего мнения никто не спрашивал.
— Не надо злиться. Просто прими как факт и смирись: человеку ты больше неинтересна.
— Слушай ты, малолетняя оборванка, — прищуривается.
— Хватит, Лена, — довольно резко перебивает её Илья.
— Она первая начала! — тянется к бутылке, хотя, на мой взгляд, ей на сегодня уже достаточно.
— Где Дым? — спрашиваю у осоловевшего Черепа, не обращая внимания на её кудахтанье.
— Покурить отошёл.
Киваю, и пока ребята обсуждают очередную полуголую звезду, вышедшую на сцену Голубого Огонька, тоже по-тихому сливаюсь из комнаты.
Кирилла застаю на балконе. Курит в приоткрытое окно и смотрит на ночную Москву, не знающую покоя.
— Болеешь и стоишь раздетый.
— Мне нормально.
— Только антибиотики пропили. Хочешь по второму кругу начать?
Затягивается и выдыхает дым.
— Завязывай с нравоучениями.
Качаю головой. Шагаю мимо, иду к антресоли. Встаю на носочки и достаю плоскую коробочку, перевязанную алым бантом.
— У меня для тебя кое-что есть, — подхожу к Кириллу, наблюдающему за моими действиями.
В его глазах вопрос.
— Подарок. Новогодний, — отдаю коробочку ему.
— Зачем? — зажав губами сигарету, открывает.
— Ты возьми его, пожалуйста, мне это важно.
— Ясь…
— Так будет правильно. Мне нужно было это сделать. Не крокодил, но кожа очень качественная. И это, не подумай, я купила его в магазине. У меня даже чек есть. Показать?
Молча рассматривает портмоне, за которое я отвалила половину своей зарплаты. Нравится оно ему или нет — совершенно непонятно. Это огорчает.
— Спасибо.
— Знаю, что тот не заменит, но… Ты ведь так и не смог приобрести себе новый.
Кивает.
— Продавец сказал, что…
— Есть разговор, — перебивает, доставая ещё одну сигарету.
— Хорошо. Дашь мне тоже? Или идти в прихожую за своими?
Протягивает мне пачку.
— Я не одобряю это.
— Знаю, мистер Зануда.
Щёлкает зажигалкой, и в полутьме вспыхивает красный огонёк.
— О чём будем говорить? — встаю рядом. — О нас надеюсь? — толкаю локтем в бок и подмигиваю.
— Давай без шуток.
— Давай. Мне показалось или до настоящего момента ты избегал общения со мной? Из-за того, что случилось на кухне.
— Как раз об этом, Ясь… — потирает бровь. — Извини.
— За что? — выгибаю бровь.
— За тот нелепый эпизод.
Нелепый эпизод. То есть самый лучший поцелуй в моей жизни он именует вот так?
— Почему ты извиняешься? — искренне его не понимаю.
— Потому что это не должно было произойти между нами.
— Но это произошло и нам было хорошо. Разве нет?
— Послушай, Ясь, я повёл себя как конченый идиот. Не знаю, что на меня нашло.
— Не знаешь… — усмехаюсь. — Я думала, что нравлюсь тебе. Возбуждаю. Что ты меня…
— Чёрт возьми, Бортич! Давай просто забудем об этом, — цедит сквозь зубы, перебивая.
Просто забудем об этом.
Как будто кислоты плеснул на кожу.
— Ты хочешь так? — затягиваюсь. До болезненного жжения в лёгких.
— Так будет лучше.
— Лучше для кого? — уточняю, выпуская дым.
— Для тебя.
— А может, я сама решу, что для меня лучше?
— Ясь…
— Почему не попробовать, объясни.
— Попробовать что? — выдыхает устало, стряхивая пепел в железную банку.
— Построить отношения.
— Уже говорил тебе. Я не гожусь для этого.
