Кукла Яся (СИ) - Джолос Анна
— За две управлюсь. Скажите, куда едем.
— Хочу кое с кем тебя познакомить.
— А поконкретнее?
— Потом объясню. Жди в вестибюле, — отмахивается.
— Не, ну так не катит. Я должна знать.
Останавливается. Поворачивается и качает головой.
— Любая другая на твоём месте уже молча переодевалась бы.
— Во-первых, я не любая другая, а во-вторых, могу это самое место уступить. С удовольствием попью кофе со Стёпкой.
Прицелившись, швыряю огрызок в урну. Тот, пролетев в нескольких сантиметрах от гендиректора, достигает цели.
Жаров, в очередной раз охреневший с моей наглости, хмурится.
— Есть для тебя работа, — нехотя рассказывает.
— Приличная? — прищуриваюсь. — Если нет, то сразу до свидания. Спать я ни с кем не буду, это вы без меня.
— Бортич, — вздыхает устало. — Переодевайся.
***В ресторане «Гранд» оказываюсь во второй раз. От окружающей нас с Жаровым роскоши щиплют глаза. Уровень пафоса этого местечка просто-таки зашкаливает.
— Мы ж ненадолго? У меня есть максимум двадцать минут, — сообщаю Дмитрию, взглянув на экран телефона.
— Куда-то торопишься?
— О, вы сменили галстук? — замечаю вдруг. — Этот реально кульный. Тот был кошмарный.
— Так Омару и передал. Ты не ответила на мой вопрос.
— Подружки ждут.
— Это те, с которыми ты живёшь?
— Да. Аня, Кира и Иллария.
Мысленно представляю этих самых «подружек». Еле сдерживаю себя, чтобы не заржать.
— Где планируете отмечать Новый Год?
— На хате.
— Хочешь, выбью вам випку в хорошем клубе?
— Не-не-не. Они у меня девочки домашние. Аня и Иллария вообще деревенские. Не привыкшие к этой вашей праздной столичной жизни.
— Понятно.
— К нам идёт седой кучерявый дед-одуван. Причёска двести двадцать вольт, фиолетовый клетчатый костюм. Речь шла про него?
— Этот одуван — владелец ювелирного дома «Богема».
— Ууу.
— Он посмотрел каталог и выбрал тебя для своей новой коллекции.
— Хренамба!
— Не выражайся так при нём и вообще, лучше больше молчи.
— Замётано, Борисыч.
Изображает фэйспалм.
— Да поняла я, не очкуйте.
— Добрый вечер, дорогой, — с акцентом произносит дедок пару секунд спустя.
— Здравствуй, Поль, — Жаров встаёт и пожимает ему руку. — Знакомься, это Ярослава.
— Рад видеть вас, прекрасная Ярослава, — картавит тот, улыбаясь, и протягивает ладонь.
— Взаимно, — подаю свою и он, прикиньте, её целует. Ну дела!
— Вживую вы ещё краше.
— Это всё наш волшебник-визажист.
— Ещё и скромная, — смеётся дед. — Не могу не сделать комплимент вашим волосам. Удивительный цвет.
— Спасибули, а мне дико нравится ваш прикид. Прям тащусь.
Прикусываю язык, вспоминая о том, что Жаров просил молчать.
— Ты рассказал о моей новой коллекции, которая будет представлена на благотворительном вечере?
— Вкратце.
— Одиннадцатого января состоится показ. Вот эти украшения я хотел бы видеть на вас, — показывает мне фотографию колье, браслета и серёжек.
— Поняла.
— А где же восторг?
— Я в побрякушках не особо шарю. Это белое золото с какими-то камушками?
Поль смеётся.
— «Камушками». Это бриллианты, дорогая!
— Ммм. Гоните? В смысле правда?
— Я похож на лгуна?
— Вроде нет.
— Расскажите немного о себе. Вы актриса? Певица?
— Автомойщик.
Физиономия у него та ещё.
— Мою машины, — разъясняю я ему.
— Дима, где ты нашёл эту чудесную девочку? — поворачивается к Жарову.
— Упала под колёса.
— Шутишь?
— Нет, это правда. Я поскользнулась и чуть не загремела под машину.
— Судьбоносная встреча.
Ага-ага.
— Так вы согласны на моё предложение? Поносите мои «камушки»? За гонорар, разумеется.
— Чё нет. Согласна, — пожимаю плечом.
— Замечательно.
Мой телефон вибрирует. Уже второй раз.
— Дмитрий Борисыч, мне это, — пальчиками бью по запястью, — ушуршать… кхм… в смысле пора отчалить.
— А как же ужин? — вскидывает бровь, когда поднимаюсь из-за стола.
— Не могу задержаться.
— Ну куда же вы так быстро убегаете?
— Простите, очень надо. У меня новогодняя ёлка голая и оливье не заправлен.
— Иди, будь на связи третьего числа.
— Хорошо. До свидания и с Наступающим!
— С Наступающим, Яся, и до встречи.
— До встречи.
Чувствую, как провожают глазами.
Надеваю пальто.
Благодарю за открытую дверь швейцара или как там его.
Покидая ресторан, не могу отделаться от неприятного чувства, тревогой поселившегося в груди.
Шагаю до метро. Достаю телефон, чтобы проверить смс, но замечаю, что у тротуара тормозит машина Дымницкого.
— Вы совсем уже? Следите за мной? — недовольно спрашиваю, усаживаясь в салон.
— Зачем он тебя сюда привёз? — спрашивает Илья, сидящий на переднем пассажирском.
После нашего позавчерашнего разговора атмосфера между нами довольно напряжённая. Мне здорово влетело за самодеятельность.
— Познакомил с каким-то Полем. Камушки надо будет поносить на одном мероприятии.
— По-моему, ты заигралась.
— А по-моему, я на правильном пути. Эта ваша пропавшая модель тоже год назад была на этом а-ля благотворительном вечере. Можете поздравить, Жаров решил включить меня в свой список невест. Это будут своего рода смотрины. Хочет прицениться. Понять, как много денег я могу ему принести.
— Дичь какая-то, — глядя на дорогу, изрекает Дымницкий.
— Не дичь. Там будет ваш пассажир. Ардов. Сто процентов. Я слышала про это мероприятие от девушек.
— Тебе всего-то надо было потрепаться с работниками агентства и залезть в личную картотеку этой вашей богадельни.
— Ты меня недооцениваешь. Я залезла, — достаю флэшку.
— Как тебе это удалось?
— Один старый проверенный способ. Кое-что подсыпала секретарше в чай.
Вижу, как напрягаются скулы Кирилла и улыбаюсь.
— Посмотрим вместе что там? Но сначала… ну-ка тормозни мне у того перекрёстка.
— Зачем?
— Что значит зачем? Я уже говорила, нам нужна ёлка!
Глава 26. И всё-таки нет
Два часа спустя мы, наконец-то, заходим в наш обшарпанный подъезд. Я с гирляндами и набором игрушек, упрятанных в большую картонную коробку. Илюха с гигантскими пакетами наперевес. Дымницкий с ёлкой, которую вироуозно обматерил уже вдоль и поперёк.
Вы бы видели, как мы везли её в салоне его машины. Отдельная история для обсуждения. Оборжаться можно.
— Поосторожнее с веточками, — наказываю строго. — Не сломай.
— Дверь открывай, — недовольно морщится, когда иголки колют его по лицу.
Пытаюсь сдержать улыбку. Вот вроде злится, но тащит. Там, на рынке, пробовал отговорить меня от этой затеи, но я объяснила, что мне важно иметь дома новогоднее деревце.
Прогресс? Как считаете? Услышал ведь.
— Заноси её в зал.
— Выкидывать сама будешь, — выполняя мою просьбу, ворчит недовольно.
— Хорошо, — ставлю коробку на тумбочку, разуваюсь и скидываю куртку. — Щас украсим и начнём готовить. Где там Тоха?
— Тута я уже, — появляется в прихожей.
— Отлично, будешь помогать. Пошли, — треплю его по лохматой башке.
— Шоколадное яйцо мне купила?
Ноет как дитё.
— На, — достаю из кармана его любимое лакомство.
Вручив, прихватываю коробку и тяну его за руку.
— Илюх, чё Сашка-то в итоге? Придёт?
— Нет. Папаша-мент запретил ей встречать Новый Год без семьи, вне дома
— Жалко, но ничё, мы справимся.
— Мне идёт? — Антон примеряет парик из серебристого дождика. Его я зацепила на кассе в супермаркете, прикола ради.
— Да, очень, — хохочу.
— Кир, гля.
— Придурок.
— Вот вам гирлянды. Эту вешаем на занавеску. Эту длинную на ёлку, — мотаю верёвку с лампочками вокруг шеи Дымницкого и впервые за эти два дня мы смотрим друг другу в глаза.
