Запрети тебя любить - Кира Сорока
А вот Аверин, вышедший следом, меня, конечно, видит.
– Подслушиваешь, значит?
– Не то чтобы... – начинаю мямлить. – У меня это непроизвольно вышло. Сначала не хотела вам мешать, а потом...
– Ладно, неважно, – отмахивается Аверин. – Всё равно ты вряд ли узнала что-то новое для себя.
А я узнала! Узнала, что некая тётя Света травила мать Остапа таблетками. И именно она сообщила ей о беременности моей мамы.
Чувство вины во мне становится немного меньше.
Денис трёт глаза, его лицо выглядит уставшим после бессонной ночи. Однако я пока не готова отпустить его спать, потому что у меня накопились вопросы.
– Уделишь мне минутку? – захожу на кухню и включаю чайник.
– Давай, – Денис возвращается и устало опускается на стул.
– Мне важно понимать, чего ждать дальше, – начинаю я без предисловий, присаживаясь напротив. – Если маму выпишут уже завтра, то ты выгонишь Остапа?
– Ты так говоришь, словно я на улицу его отправить хочу. У него есть квартира. И я готов помогать деньгами.
– Но он же твой сын! Может, он хочет жить с тобой!
– Ты прекрасно понимаешь, почему он хочет остаться, Варя. И это никак не связано с его тёплыми чувствами ко мне. Ведь ты его слышала! Он мстить мне собрался. Хочет, чтобы Надя меня бросила.
Это, конечно, отрицать нельзя, ведь Остап, и правда, так сказал. Но неужели я вновь хочу встать на его сторону?
– Я поговорю с Остапом, – говорю я после недолгих раздумий. – Возможно, мне удастся его переубедить или найти какой-то компромисс. В любом случае, не надо выгонять его. Пожалуйста... Ведь он будет совсем один.
Аверин морщится. На его лице отражается протест.
– Ну пожалуйста! – с мольбой заглядываю отчиму в глаза. – Да, в Остапе говорят злость и чувство мести сейчас… Но ведь он не такой плохой, каким хочет казаться. Позволь мне показать тебе, каким хорошим может быть Остап.
Я ведь помню это! Помню его добрым, как он спас меня от Игната. И Гуреев любит его не просто так, а потому что он достоин любви.
Денис вздыхает. Качает головой, всё ещё сомневаясь.
– Я не знаю, Варя... Давай так: Остап останется, если даст слово, что не будет лезть к Наде. И позволит мне самому покаяться перед ней. Ты сможешь убедить его дать такое обещание?
Я пока не знаю, возможно ли это вообще, но с жаром заверяю Дениса:
– Да! Я всё сделаю!
Глава 20
Остап
Я вылетаю из дома, напяливаю кроссовки, которые успел прихватить, пересекаю двор и... торможу возле калитки.
Куда я собрался идти? К тёте Свете? Чтобы бросить ей в лицо, что знаю правду? Станет ли мне легче от этого?
Возможно, мне стоит наказать её законным образом? Я ведь могу обратиться в полицию, написать заявление...
Однако одна лишь мысль об этом вызывает отвращение. Ненавижу ментов и всё, что с ними связано! Гаишников тоже! Спасибо, «папочка»!
Немного потоптавшись возле калитки, бросаю взгляд на окно Вариной спальни. Не знаю, почему, но глаза сами устремляются к нему, и я мечтаю увидеть хоть какое-то движение сквозь тонкие шторы.
Она спит? Или уже проснулась? Слышала ли, как мы ругались?
Аверин напрямую сказал мне, что когда-нибудь я разлюблю Варю. То есть он видит эту самую любовь к ней прямо сейчас. Но как, чёрт возьми?
Неужели всё так очевидно?
Я буравлю взглядом её окно, и сознание тотчас воспроизводит картинку нашего вчерашнего поцелуя. Вчера я просто не смог сдержаться, вот и всё! Желание копилось во мне слишком долго. Ревность поглотила меня с головой. Своим поцелуем я хотел вытравить из её головы все мысли об Оскаре! И не на три дня, а насовсем!
Не хочу пока возвращаться внутрь. Дожидаясь, когда Аверин уйдёт спать, нервно хожу вокруг дома. В тени деревьев, оказывается, есть скамейка, которую я прежде не замечал. Решаю посидеть здесь немного.
Тут спокойно...
Сижу поначалу по-прежнему напряжённый. Но через некоторое время разворачиваюсь, вытягиваю ноги и опираюсь спиной на ствол дерева. Кажется, это яблоня. Она вот-вот должна зацвести, и мне кажется, что место для лавочки выбрано крайне удачно.
Да-да, я думаю о сраной лавочке в разгар Армагеддона в моей жизни. Очень мило, чёрт возьми!
Закрываю глаза, чувствуя неимоверную усталость, ведь я почти не спал этой ночью.
Шорох травы за спиной выдаёт чужое присутствие, и я резко оборачиваюсь. Варя неуверенно приближается ко мне и останавливается в шаге от яблони.
Снежинка уже проснулась... Зачем она пришла? Поговорить? Надеюсь, не о вчерашнем поцелуе?
– Можно, я с тобой посижу?
Её голос немного хриплый, она нервно теребит цепочку с кулоном на шее и напряжённо ждёт, что я отвечу. А я спускаю ноги с лавочки и сажусь прямо. Хлопаю ладонью рядом с собой.
– Валяй. Этот день уже не испортить ещё больше.
Она напрягается сильнее. Но всё же делает последний неуверенный шажок и опускается на скамейку. Я не смотрю на неё, но чувствую её сосредоточенный взгляд на своей щеке.
– Я всё слышала, – говорит ровным голосом. – Считаю, что вы с Денисом оба не правы, если тебе интересно моё мнение.
– Ну ты же за этим пришла – высказать своё мнение! Давай! Не стесняйся!
Я ничего не могу с собой поделать и всё так же нападаю на снежинку. И, наверное, всегда буду нападать на неё, потому что у меня больше ничего не осталось. Сначала я просрал свой шанс быть с ней. Потом оттолкнул её от себя. А теперь всё совсем зашло в тупик, и мы никогда не сможем быть вместе.
Никогда! Это звучит чертовски страшно.
– Не злись, Остап, – она говорит сдержанно и доброжелательно. – Я ведь помочь хочу. И тебе, и Денису. Он вроде как сожалеет о содеянном.
– Ты веришь ему?
– Не знаю. А ты нет?
– Конечно, нет. Он лечит, что моя мама знала о том, что у него другая. А она не знала! Она же не дура – связываться с человеком, который в открытую сказал ей, что они не будут вместе!
В глубине души, возможно, я считаю свою мать помешанной на Аверине, но сказать это вслух решимости не хватает. Отрицать
