Ребенок от убийцы брата (СИ) - Лошкарёва Виктория Витальевна

«А в коробке что, папочка?» — полюбопытствовал Ромка.

«Открой и посмотри», — ответил Валеев, поменяв положение. Ответив Ромке, он сразу же сместился чуть вперед, в мою сторону — и мы оба смогли пронаблюдать за тем, как наш ребенок вытаскивает из коробки несколько машин с управлением.

Даже одна такая машина стоила огромных денег — я однажды хотела купить подобную игрушку Ромке на день рождения, но здорово обломалась, когда узнала цену. А Валеев накупил … целый автопарк.

Бросив короткий взгляд на Валеева, я уже было открыла рот, чтобы возмутиться, но две загребущие руки тут же крепко прижали меня к мужниному телу. А затем ещё и тяжелый подбородок опустился на мою макушку.

— Не ругайся, Ксан, хорошо? — миролюбиво попросил Валеев. — Я знаю, ты не хочешь его баловать…

— Не хочу, — подтвердила я. — Рафаэль, это очень дорогой подарок.

— У меня сегодня праздник, — вздохнул Валеев. — Давай сегодня просто немного попразднуем.

Я молча кивнула. Праздник — это хорошо. И праздновать вот так, стоя на улице и наблюдая за тем, как мой ребенок копается в подаренных машинках — замечательное веселье.

Нет, без шуток.

Всё, что угодно.

Только не надвигающая на меня поездка в родной город Валеева с заездом в его спальню.

Глава 23

Оксана

Какие могут быть мечты у человека? Путешествие, там…Или дорогая машина. А может, выплата ипотеки?

Не вылезая из-под одеяла, я сделала глубокий вздох, понимая, что именно это у меня всё теперь есть: ипотека выплачена, дорогая машина (с водителем!) всегда караулит у подъезда, даже путешествие вот намечается. Путешествие — да… именно об этом я страстно мечтала всю неделю: чтобы пятница и путешествие никогда бы не наступили.

Но вот уже прозвонил будильник, напоминая мне, что не все мечты сбываются. И что нельзя прожить всю жизнь, прячась под одеялом. Как говорится, назвалась груздем… пора залезть в кузов.

Открыв глаза, я выключила будильник и только тогда заметила, что Валеева рядом нет — ура!!! Счастливо вздохнув, я накинула халат на ночнушку и отправилась готовить завтрак.

Рафаэль нашёлся на кухне.

На столе стояла большая чашка кофе и раскрытый ноутбук, в котором он что-то быстро печатал, попутно разговаривая по телефону.

Заметив меня, Валеев резко бросил «я перезвоню» и, закрыв ноут, положил телефон на крышку компьютера. А затем окинул меня непонятным… каким-то хозяйским взглядом.

— Доброе утро, — я нервно улыбнулась, чувствуя себя жутко неловко от того, как его взгляд прошёлся по моей фигуре и замер на моём лице.

Рафаэль резко поднялся и, нависнув надо мной (спасибо моей крошечной кухне за это), мягко протянул:

— Доброе.

При этом его взгляд и всё его внимание было направлено прямо на мои губы. Занервничав, я переступила с ноги на ногу — я не собиралась ни убегать, не отстраняться, но Валеев понял это по- своему: расставив руки по обе стороны от моей головы, он буквально заблокировал меня между стеной кухни и собой. Впрочем, его жёсткое большое тело подавляло своей мощью само по себе: рядом с ним я чувствовала себя маленькой и беззащитной, и мне это жутко не нравилось.

Я не была карманной девочкой — я много лет выживала сама — одна, с ребенком. Сама зарабатывала деньги, сама организовывала свою жизнь.

— Требую свой утренний поцелуй, — произнес Валеев, губами приоткрывая мои губы. Все мысли мгновенно вылетели из моей головы. — Ксанка, какая же ты сладкая.

Когда он выпустил меня из своего захвата, я поняла… Точнее, я не поняла, как его руки, которые перед этим находились по обе стороны от моей головы, внезапно оказались на моей талии и спине, но это меня сейчас не волновало — волновали часы, которые показывали, что целовались мы как минимум двадцать минут.

Двадцать минут!!!

Чувствуя, как предательский румянец заливает моё лицо и шею, я бросилась к плите, готовить обязательную кашу.

— Ромка же в школу опоздает, — возмутилась я, так и не рискнув повернуться к Валееву лицом. Но Валеев не был бы Валеевым, если бы не повернул меня сам.

— Ничего страшного, Ксан, — протянул он, с улыбкой глядя на меня. — Не готовь ничего. Позавтракаем один раз бутербродами — думаю, Ромкин растущий организм переживёт один день без овсянки.

— Да, но…

Рафаэль как-то слишком мягко улыбнулся.

— Давай ты сейчас просто сядешь, а я сам чайник поставлю, хорошо?

Я сначала закивала, затем отрицательно замотала головой, затем, взяв кастрюлю, в которой всегда готовила кашу, решила пойти в комнату разбудить сына, но именно в этот момент на кухне появился Ромка. Сонно зевая, он посмотрел на Рафаэля, на меня и невинно спросил:

«А мы сегодня едем к папе домой, да?»

«Да, сегодня», — кивнул Валеев. — «Сразу после того, как у тебя закончатся уроки».

«Ура!», — обрадовался мой ребенок, усаживаясь за стол. — «Мы полетим на самолете».

Ромка перевёл взгляд в мою сторону: я так и застыла на месте с пустой кастрюлей в руках.

«Мамочка?» — обеспокоенно спросил Ромка. — «А каши не будет?»

«Нет, не будет», — отобрав у меня кастрюлю, Рафаэль усадил меня за стол рядом с Ромкой. — «Сегодня обойдемся бутербродами»

«Ура!» — радостно воскликнул мой ребенок второй раз за одну минуту.

Ура, уныло подумала я.

Рафаэль

Мы, мужики, народ простой.

Можно иметь сколько угодно баб: от длинноногих моделей до губастых содержанок — но при этом заморочиться на той, что появившись перед тобой заспанной, в криво застегнутом халате, смеет невинно тебе улыбаться — в лоб не замечая гм… иных твоих потребностей.

Другая бы на её месте уже проявила человеколюбие.

Впрочем, я не был в накладе, в деталях представляя себе будущие радости супружеской жизни. Оксанка же даже не догадывалась о моих мыслях. Я с удовольствием разглядывал её, сонную, одновременно с этим прислушиваясь к своим высокопарным мыслям. Не замечал раньше за собой такого. В отличие от Соболя, поехавшего от Янки, я на бабах никогда особенно не заморачивался, покупая удовольствие и разрядку, когда мне этого хотелось.

А вот смотри ж ты… как приворожила.

Представил себе на минуту на месте Ксанки одну из своих обычных подружек — и меня всего передёрнуло. До того стало от этих мыслей не по себе, что захотелось скорее заглушить неприятные мысли чем-то очень приятным.

И я не удержался.

Вместо пионерских объятий под одеялом, прижал её к стене и принялся есть её губы — так, что моя девочка потеряла чувство пространства и времени.

Да я и сам почти растворился в нежном вкусе своей девочки, но вовремя услышал приглушенные звуки из комнаты — судя по всему, Ромка проснулся. Значит, скоро притопает к нам на кухню.

Пришлось разжать руки и выпустить свою законную добычу… на время.

Никуда она от меня не денется.

Оксана

Как только мы закончили завтракать, Рафаэль попросил Ромку поторопиться.

«Беги одеваться скорей, а то опоздаем».

Сам же Валеев особенно не спешил лишь потому, что уж был полностью одетый.

— Ксан, я свои вещи собрал, чемодан и сумка у окна. Сможешь захватить его с собой по дороге в школу?

Я удивлённо посмотрела на Валеева.

— Ты хочешь, чтобы я забрала сегодня Ромку из школы? — спросила я, недоуменно моргнув. Просто всё это время Валеев сам привозил Ромку домой. Рафаэль занимался жестовым языком в Ромкиной школе; и я также полагала, что это был один из способов сблизиться с сыном.

— Я хочу, чтобы ты забрала из школы нас обоих, — рассмеялся Валеев, лукаво посмотрев на меня. — Я сейчас отвезу Ромку в школу, а сам быстро смотаюсь по делам, после чего машину поставлю на подземную стоянку.

— А твои занятия с Аллой Константиновной?

— Занятия будут только в одиннадцать, так что до школы я возьму такси… но сама понимаешь, таскать с собой чемоданы — не очень удобно.

— Конечно, — закивала я головой, как болванчик. — Я возьму с собой и чемодан, и сумку.