Мегги Чарльз - Приглашение к счастью
Мысли о Джо и его гибели невольно потянули за собой мысли о матери. Мэри Бреннан так и не оправилась после смерти старшего сына. Из нее как будто ушла жизнь. Когда Марта была маленькой, эта веселая розовощекая женщина была настоящей душой большого дома. Но после смерти Джо она стала молчалива, замкнута и бледна, как привидение, — может быть, оттого, что почти не выходила из дому. Однажды она призналась Марте, что не может смотреть на возвышающиеся над городом башни шахт.
Погода в Эстертауне в этот раз была нисколько не лучше, чем в предыдущий ее приезд. На фоне грязно-серого неба четко вырисовывались обнаженные черные кроны деревьев. Река катила свои стальные воды по неизменному руслу.
В последний раз Марта летела сюда из Лондона. Братья Джим и Хенк встретили ее в аэропорту в Филадельфии и довезли до места на машине. Сегодня же ей пришлось нанять машину и отправиться в путь самой. Хотя холод стоял поистине зимний, на дорогах не было ни снега, ни льда, и Марта без всяких приключений добралась до Эстертауна.
На последних милях на Марту нахлынули воспоминания. В этом городе она провела детство и отсюда уехала сразу после окончания школы.
Марта была очень огорчена, когда ее братья Джим, Хенк и Том пошли по стопам отца и Джо и сразу после окончания школы устроились на шахту. Только Берт нарушил семейную традицию. На следующий день после выпускного вечера он записался в армию и вернулся домой, только получив сержантские погоны. И снова уехал. Это случилось около восьми лет назад, и с тех пор никто из семьи не видел Берта. Он присылал письма, изредка звонил, но не приехал даже на похороны матери. Сейчас его часть, кажется, размещалась где-то в Германии.
Проезжая по сумрачному городу, Марта вспоминала картины детства и юности и интерпретировала их с новой, профессиональной точки зрения. За прошедшие годы ее мастерство достигло высот, о которых она не могла даже мечтать: что ж удивительного в том, что многое теперь виделось ей по-другому?
Марта любила черно-белые снимки. Подобно многим фотографам, она полагала, что они требуют от автора больше искусства, чем цветные. Хотя редактор в Нью-Йорке просил ее сделать цветной фоторепортаж, сейчас Марта решила, что постарается склонить его к черно-белому варианту. Возможно, на ее решение повлиял пасмурный день, окрасивший город в серый цвет. Одинаковые серые домики. Закопченные вышки на горизонте. И блестящая жирная чернота антрацита.
Размышления о работе помогли ей одолеть последние несколько ярдов. Однако, когда Марта подъехала к дому — своему дому, — воспоминания о матери нахлынули на нее с новой силой. Марта не раз приезжала домой, но впервые мама не встречала ее на пороге…
* * *Хенк Бреннан женился, обзавелся дочкой и домом в нескольких кварталах отсюда. Однако Том и Джим до сих пор жили вместе с отцом.
Джереми, сорок пять лет проработавший на Бедценовских шахтах, вышел на пенсию только полгода назад, достигнув шестидесяти двух лет. На этом настоял врач предприятия, обнаруживший при профилактическом осмотре, что у Джереми пошаливает сердце — сам старик ни за что бы в этом не признался.
Оставшись без работы, отец взял на себя почти все домашнее хозяйство; однако, как вскоре увидела Марта, он так и не привык к «безделью».
— Я бы продержался еще как минимум года три! — говорил Джереми, когда они с дочерью сидели на кухне за завтраком. — И денег было бы больше…
Марта попыталась обратить разговор в шутку.
— Папа, да зачем тебе деньги? — ласково спросила она.
— Как это зачем? — бросился в бой Джереми. — Для чего, по-твоему, людям нужны деньги? Один дом сжирает уйму долларов!
Марта знала, что за дом, купленный в рассрочку, семья расплатилась много лет назад. Том и Джим зарабатывали достаточно, чтобы обеспечить безбедную жизнь и себе, и отцу. Джереми никогда не был мотом. В молодости ему приходилось считать каждый цент, и с того времени в нем навсегда сохранилась бережливость. Марта догадывалась, что отец просто скучает по шахте. «Нельзя ли, — подумала она, — найти ему какую-нибудь работу на полставки — разумеется, на поверхности? Тогда отец будет ближе к шахте, которая стала для него родней родного дома».
Марта решила спросить об этом Фреда Белдена, когда с ним встретится. С Фредом она училась в одном классе. Было время, когда они гуляли вместе, и младшие братья Марты дразнили их «женихом и невестой». Но Фред после школы уехал учиться, а Марта, крепко сжимая в руках камеру, подаренную родителями к окончанию школы, отправилась в Нью-Йорк. Она увлекалась фотографией с десяти лет, когда брат Джо подарил ей детский фотоаппарат «Броуни». Уезжая из дому, Марта твердо решила оставить свой след в фотографии, и это решение поддерживало ее в трудные минуты на пути к успеху.
Встреча с Фредом Бедденом была назначена на два. К этому времени Джереми Бреннан познакомил дочь со всеми местными новостями. Фред взял управление на себя три года назад после того, как его отец перенес инсульт.
— Фред перевернул вверх дном всю контору, — рассказывал Джереми. — Поставил стеклянные двери, компьютеры и всякое такое… Избаловался мальчишка в городе!
Эти слова вспомнились Марте, когда она входила в элегантный офис Белдена с толстым ковром на полу, мебелью светлого дерева и яркой абстрактной росписью на стенах.
Сам Фред, в сером пиджаке, белоснежной рубашке и красном с серебристыми полосами галстуке представлял собой типичного «яшти». Время обошлось с ним сурово: волосы сильно поредели, а лицо утратило юношеское очарование. «Впрочем, жизнь в Эстертауне и управление шахтами может сделать с человеком еще и не такое», — с сочувствием подумала Марта, вглядываясь в его лицо.
Покончив с приветствиями и общими воспоминаниями, они поговорили об одноклассниках, и Фред рассказал Марте немало интересного об общих знакомых, живущих в городе, — Марта приступила к главной цели своего визита.
— Фред, для репортажа мне необходимо спуститься в шахту, — сказала она.
— Это невозможно, — с виноватой улыбкой ответил Фред.
— Почему? Он рассмеялся.
— Ты всегда и во всем старалась докопаться до сути! Хорошо, объясню. Несмотря на последние технические новшества — и, должен заметить, здесь шахты Белденов на высоте, — спускать вниз посторонних, когда в шахте идет работа, слишком опасно.
Марта нахмурилась.
— Фред, я бы не назвала себя посторонней. Мужчины из моей семьи много лет работали на ваших шахтах. На вашей шахте погиб мой брат Джо…
Фред нахмурился, но ответил твердо:
— Знаю, но это не меняет дела.
