Карен Робардс - Дитя любви
– Здравствуй, Горацио! – Мэгги широко улыбнулась и, проскользнув мимо Ника, подошла к клетке.
– Чертова птица! Я должен был догадаться. – Смутившись, Ник сунул руки в карманы, при этом уши его слегка покраснели.
– На кухне свет!
– Там кто-то есть!
– Это тетя Алиса!
– Скорее всего, воры.
– Вы чувствуете запах? Может, это запах потустороннего мира?
– А по-моему, что-то горит.
Вместе с голосами послышался звук поспешно отодвигаемых стульев. Музыка прекратилась, и сидевшие в комнате направились к двери.
Когда дверь открылась, Мэгги с Ником увидели на пороге несколько сбившихся в кучку людей: единственного джентльмена престарелого возраста, потрясающего тростью с серебряным набалдашником, окруженного пятью дамами лет по шестьдесят. Одна из них была вооружена отороченным мехом зонтиком, другая угрожающе размахивала высоким медным канделябром.
– Магдалена! – послышался безмятежно-спокойный голос, и группа пожилых гладиаторов, расстугйщ, – шись, пропустила тетушку Глорию. Все еще сохранявшая пышность форм, облаченная в фиолетовые шелковые брюки и тунику, украшенную серебряными полумесяцами, с высокой, по моде, прической из светлых волос, напоминавшей улей, тетушка Глория, широко раскинув для объятий руки, неторопливо проплыла через кухню. Задохнувшись от аромата духов «Хлоэ», плотным облаком окружавших маленькую женщину, Мэгги радостно обняла ее. Между ними не существовало кровного родства, зато сердечная привязанность соединяла их гораздо крепче. Еще с детства Мэгги считала Глорию членом семьи. И только когда Глория переехала в этот дом к отцу, она поняла: конечно, все эти годы они были любовниками. Как ни сильно Хорхе тосковал по жене, его мужская сила не умерла вместе с ней. Хорхе очень нежно относился к Глории, а она глубоко и преданно любила его. Единственная цель ее жизни состояла в том, чтобы убедить Хорхе жениться на ней.
Однако Хорхе умер прежде, чем ей удалось этого добиться. После смерти отца, по настоянию Мэгги, Глория осталась в доме. С тех пор прошло почти десять лет, но, насколько было известно Мэгги, у Глории больше никогда никого не было.
– Ты получила мое послание, – просияла тетушка Глория, отстраняясь от Мэгги. Посторонний человек подумал бы, что она говорит о телефонном звонке или письме, но Мэгги поняла, что имеет в виду тетушка Глория. Подразумевалось, конечно, некое телепатическое послание, которое должна была получить Мэгги, и, зная эксцентричность Глории, она лишь утвердительно кивнула в ответ.
– Твой отец был здесь и тоже оставил для тебя послание. Так, куда же я его положила? – Глория озадаченно оглянулась, словно ожидая, что записка материализуется из воздуха. Заметив краем глаза, с каким выражением Ник наблюдает за происходящим, Мэгги не могла сдержать улыбку: он давно не общался с тетушкой Глорией и наверняка забыл о ее склонности к аномальным явлениям.
– Но этот запах… – Одна из женщин громко втянула носом воздух.
– Мое печенье! – взвыла другая, бросаясь к духовке.
– А я что говорил? Это не из потустороннего мира! – произнес престарелый джентльмен и в подтверждение своих слов повернулся к третьей даме.
– Хм, – фыркнула дама, в то время как вторая, открыв духовку и разгоняя дым, вытаскивала противень с обуглившимися кусочками теста.
– Ну, вот вам и чай с печеньем, – проворчал джентльмен.
– Но мы все равно выпьем чаю, – с достоинством произнесла третья дама и дернула плечом, выражая свое презрение к занудству кавалера.
Некоторое время тетушка Глория спокойно взирала на эту суету, потом вновь обратилась к Мэгги:
– Я вижу, ты не одна. Как я и ожидала. Помнишь, месяца два назад я говорила, что скоро в твоей жизни появится высокий красивый брюнет? Это, безусловно, он, не так ли? И ты привела его. Все, как они и говорили. Духи никогда не ошибаются. – И она внимательно посмотрела на Ника. – О Боже! Неужели это… Ник? Ник Кинг, это и вправду ты? – От изумления глаза ее расширились, рот раскрылся, и она бросилась к Нику.
– Да, это я, Глория, – произнес Ник, принимая ее в свои объятия. Рядом с ним тетушка Глория казалась маленьким пухлым комочком. Засмеявшись, она поднялась на цыпочки и поцеловала его в щеку. На щеке остался след от помады, который она тут же стерла пальцем.
– Я не видела тебя… сколько же я тебя не видела? Годы. Годы! Ах ты, скверный мальчишка! Хорхе так скучал ло тебе, и ты был нужен Магдалене! Где ты пропадал?
– Э-э, то тут, то там.
– А ты поздоровался с Горацио?
– Я уже кое-что сказал глупой птице.
– Не называй его так, – сказала тетушка Глория с укоризной. – Ты обижаешь его, а он очень чувствительный.
– Плохой! Плохой! – не замедлил среагировать попугай. Мэгги и остальные обернулись и увидели, что Горацио, вцепившись когтями в прутья клетки, уставился на Ника. Зрачки его оранжевых глаз то расширялись, то сужались. Просунув клюв сквозь прутья, он, казалось, пытался открыть задвижку.
– Горацио помнит тебя! – Тетушка Глория сияла от удовольствия. – Сейчас я его выпущу!
– Нет! – отшатнулся Ник.
Увидев, как обескураженно посмотрела на него тетушка Глория, Мэгги не выдержала и рассмеялась.
– Ах да, все правильно, – спохватилась Глория, – ты ведь всегда его боялся. Но ты теперь большой, – пожурила она Ника. – Он не тронет тебя. Верно, Горацио?
– Плохой, – изрек Горацио, работая над задвижкой. – Плохой, плохой мальчик.
– Не надо было бросаться в клетку мячом, – ехидно прошептала Мэгги. От взгляда, который Ник метнул на Мэгги, она должна была умереть на месте, но она лишь улыбнулась.
Глава 18
– Ну ладно, не буду, раз ты не хочешь, – примирительно сказала тетушка Глория. – И потом, если он сообразит, то и сам может открыть клетку. Проходи, Ник, и ты, Магдалена, садитесь! Печенье сгорело, но у меня в кладовке есть кофейный торт, а Лоис делает превосходный зеленый чай. – И она кивнула на одну из женщин. – Ой, я вас еще не познакомила. Друзья, это Магдалена, дочь Хорхе. – Она повернулась к Мэгги. – Все эти годы они слышали только мои рассказы о тебе, а теперь наконец получили возможность удостовериться, что ты – не фантазия полоумной старухи. А это – Ник Кинг. Помните, я рассказывала вам про Ника? – Она обменялась с подругами многозначительными взглядами.
– О, да, – хором ответили дамы, и по выражению их лиц Мэгги оставалось только догадываться, что же им рассказала тетушка Глория. Они посмотрели на Ника так, словно готовы были упасть в обморок.
– Это – Лоис Брэнсон, Рене Шэрер, Бетти Никольс, Харви Никольс и Дотти Хэган.
Все кивнули друг другу и пробормотали подходящие к случаю вежливые слова. Будь у Мэгги возможность, она бы воспротивилась этой церемонии, но возможность эту ей просто не предоставили: взяв Мэгги и Ника за руки, тетушка Глория силой повела их в маленькую гостиную.
