Дорога к счастью - Ника Верон
— Мам, отец убил бы тебя, да и меня тоже, — решительно прозвучало замечание. — А потом обставил бы всё, как какой-нибудь несчастный случай. Я тогда всё сделала правильно, — поднявшись с дивана и захватив снятые колготки, обернувшись в дверях своей комнаты, закончила, — Давай спать.
Уже забравшись в кровать, обратила внимание на «висевшее» в телефоне не открытое сообщение. Улыбнулась, прочитав: «Спасибо за вечер. Надеюсь — не последний. Отдыхай, Листик». Листик… Вот так её точно никто никогда не называл…
Глава 27. Не отпускающее прошлое
— Костя, ты понимаешь, что и после смерти, твоя бывшая продолжает тебя топить? Не понимаю, в чем затык.
Седых снова «свалился» в клинику. Так и вертелся на языке вопрос относительно его так называемого прикрытия. Не то, что, как на работу, как домой уже заглядывает. Просто удивительно, как Рубальских ничего не видит и не замечает. Личный шофер у кровного врага без конца пропадает.
— Человека в живых нет уже два года, — сухо обронил Аристов, оборачиваясь от окна своего кабинета. — Пепел в урне.
Два года назад думал, со смертью Натальи и история уйдет в прошлое, забудется. Но слишком много вопросов осталось. Большинство — до сих пор не решаемых. А если и решаемых, то вот таким вот, непопулярным методом. Где совесть с обязательствами рядом стоят.
— Отлично, значит, можешь спать спокойно, разрешения на эксгумацию не попросим, — выдал очередную реплику гость.
С минуту Аристов ошарашено смотрел на друга-родственника. Нет, он, конечно, хотел, в конце концов разобраться с происходящим. Особенно теперь, когда замаячили перемены в личной жизни.
— Ник, для чего вам это? — спросил, чуть прищурившись. — Что вам даст доступ к активам? Ты понимаешь, что есть понятие коммерческой тайны? — продолжал он, щелкая зажигалкой и, прикурив сигарету, включая вентиляцию. — Я по миру пойду, если начну направо и налево раздавать явки и пароли.
— Никто тебя этого делать не просит, — с плохо скрываемым раздражением обронил Николай. Вот столкнуться с упорством Аристова как-то не ожидал. — Кость, ты же понимаешь, что наши спецы могут и сами прогуляться по твоим финансам, — напомнил на всякий случай. — И, так думаю, нароют много интересного и сомнительного для закона.
Последствия брака, черт бы тот побрал. Как там говорят — знать бы, где упадешь, заранее соломки подстелить. Даже не предполагал, начиная восемь лет назад отношения, во что всё, по итогу, выльется. Третий год пытался на ровную прямую выйти. Не получалось. Удавка только сильнее затягивалась.
— Мы людям помогаем, не забыл? — жёстко прозвучал вопрос.
— В курсе, — с готовностью, утвердительно кивнул Седых. — Только я ещё и в курсе того, что благодаря жене, ты втянут в серые схемы с выводом в офшоры, — напоминание как нельзя, кстати. Главное же — не поспоришь! — И доказать твою непричастность, на данный момент, практически невозможно. Ты же вставляешь палки в колеса. Слышал про такое: помощь следствию? — продолжал дожимать так называемый родственник. — Коста, я сейчас с тобой тут говорю, по-родственному, по-дружески, если претит родство. Ребята из соответствующих структур разговаривать по-другому будут. Закроют ведь на долго. Или решил Рубальских для начала подарить концерн, а потом и бабу?
— Слова подбирай, не о шлюхе говоришь, — резко оборвал собеседника Константин, глянув на мигнувший на подоконнике экран мобильного.
Слегка изогнув бровь, не обращая внимания на находящегося в кабинете Седых, со словами:
— Да, Эля, слушаю! — снял трубку, по привычке ответив казённым тоном.
Не видел растерянности Эльвиры, с телефоном в руке, на какое-то мгновение, застывшей у окна своей маленькой комнатки. Зачем вообще было звонить, — мелькнула у неё мысль. Вполне хватило бы сообщения. Как сама сразу не догадалась посмотреть на часы…
— Ты всегда вовремя, если только я не оперирую, — не обращая внимания на удивленно-ироничную мимику гостя кабинета, заверил Аристов, прерывая извинения Соколовской на предмет несвоевременности звонка. — Что-то случилось?
А вот прозвучавший ответ-вопрос самого привел в ступор. Неожиданно.
— Мы увидеться сегодня можем?
«Для чего?» — едва не вырвалось. Чего он там хочет — доверия, брака, серьезных и ровных отношений? В таком случае не мешает вспомнить, что женщины любят и ушами, и глазами. И если вдруг появилось желание пообщаться… Найди, Аристов, в своем чертовски плотном графике, пару часов на это самое общение. Пока она, не смотря на все свои заморочки, не нашла тебе более подходящую в свободном плане, замену.
— Уже соскучилась? — губы сами сложились в теплую улыбку. — Приятно, — черт, несло слегка не в ту сторону, а Седых продолжал многозначительно усмехаться. — Хочешь, в том же ресторане. Кухня понравилась?
Она хотела прогуляться. Не поздним вечером. А вот у него, как раз-таки, поздним вечером намечалась пара мероприятий. И, очень надеялся, что вопросы решатся без серьезных проблем. В противном случае, придется кроить планы на выходные. А он обещал…
Обратил внимание на нервозность в голосе девушки. Только еще проблем не хватало. Каких? А у них, вряд ли ошибался, таковая на сегодняшний день одна, общая — Игорь Сергеевич Рубальских. Неймется человеку.
— Так, — перехватывая телефон другой рукой и открывая электронный блокнот на компьютере, продолжал, — У меня предоперационный осмотр через пол часа и консультация. Потом трёхчасовое окно, можем встретиться, — продолжал он, чуть «отъезжая» на кресле от рабочего стола. — Называй место, погуляем.
Договорились о «вылазке» в лесополосу. Ехать, действительно, не далеко. А воздух куда чище, чем в городе. Забрать от дома её должен будет шофер в целях экономии времени. Эля согласилась. На удивление — быстро. Начинает вживаться в роль жены Аристова? А, черт, не всё ли равно. Главное, что сегодня увидятся. Не очень нравилась ситуация, но эта девочка со всеми своими заморочками, медленно превращается для него в наваждение. Сам не того ли хотел?
— Значит верны слухи, влюбился Аристов, — констатировал Седых по завершению телефонного разговора владельца кабинета.
— Я что-то подобное сказал? — не удержался тот от вопроса.
А голос сейчас напоминал порыкивание дикого зверя. Терпеть не мог, когда пытались лезть в личную жизнь. Хоть хорошие друзья, хоть родственники. С Седых у них такое странное положение — один младший брат на двоих. А вот между собой — ни капли родства. Но
