Влюбляться нам нельзя - Кира Фарди
О боже! Хотя бы Светка услышала меня!
– Крис, что делать будем с этой шавкой? – спрашивает ее одна из приятельниц, девица с пирсингом в носу и левой брови.
Она толкает меня, и я спотыкаюсь, едва удерживаюсь на ногах.
– Ты что делаешь? Больная, что ли? – взвизгиваю я.
– А за больную ответишь!
Нахалка высыпает тетради из шопера и раскидывает их носком ботинка по грязи. Я дергаюсь, чтобы поднять, но мне не дает это сделать вторая бандитка.
– Может, размажем соску? – хохочет она и встряхивает фиолетовой челкой. Она цепляет мою куртку пальцем и дергает на себя. – Чо за кринжовый шмот[3]? Слишком чистенькая, надо малеха в грязи повалять.
– Девчонки, что я вам сделала? – чуть не задыхаюсь от такой наглости я. – Если нужны деньги, я вам дам. У меня немного, но все же…
– Бабло само собой, оно в мои руки давно уже просится.
Фиолетовая начинает обшаривать мои карманы. От нее пахнет дешевыми духами, сигаретным дымом и еще чем-то резким. Я даже дыхание задерживаю, пока она стоит рядом. В голове со световой скоростью проносятся вопросы: «Какого черта? Крис решила отомстить за Сашку? Но я же не виновата!»
Крис по-прежнему молчит, только кривит губы, и ее рот из-за гримасы становится больше похож на оскал волчицы.
– Ты чего к моему масику[4] пристала, как банный лист? – наконец разлепляет губы она.
– К кому? – теряюсь я.
– Ты дуру-то из себя не корчи.
Я наконец соображаю: это она о Сашке так говорит.
– Я не пристала. Мы с Сашкой живем в одном подъезде, учимся в одном классе.
– Ша! Тебе, пиплуха[5], слова не давали!
Крис делает резкий выпад двумя растопыренными пальцами, я откидываюсь к стене и стукнулась затылком. От боли искры брызнули из глаз.
– Ты же спросила, – судорожно всхлипываю, – я ответила.
– Отвали от Алекса, усекла, коза? От тебя у него одни траблы[6]! Хочешь ему жизу испортить?
– Я. Нет…
– Тогда почему у него синяк на носу и вокруг глаз?
– У него и спроси.
– Ты у меня договоришься!
– А ты ей тоже шнобель сломай, – советует со смешком окольцованная подружка.
Крис хватает меня за воротник куртки и резко нагибает. Я вижу перед носом острое колено, взвизгиваю и выкручиваюсь из ее рук. Страх липким потом выступает на коже.
– Какого хрена вы творите возле моей школы? – раздается сзади голос Светки.
Я даже всхлипываю от облегчения, показываю Стилусу большой палец.
– И кто тут у нас?
Пацанки разворачиваются и… тушуются. С них будто спесь как змеиная кожа слазит. Светка пришла не одна, а притащила за собой всех парней из класса. Они выстроились дугой, не давая прохода.
– Тетрадки поднимите! – приказывает Светка, небрежно покачивая на пальце ножик-раскладушку.
Она на полголовы выше мелких пацанок и мощнее в плечах. Выглядит устрашающе. Так как девицы медлят, Юрка Оганесян швыряет фиолетовую бейсбольный мяч, та едва успевает увернуться.
– Это наши терки, не лезьте, – пытается защититься Крис.
– А ты, мелкая, рот захлопни, – выскакивает Пашка Гайдин.
– Мы еще встретимся, – шипит Крис. – Герлы, за мной!
Они подходят к строю одноклассников, но их не пропускают. Несколько секунд длится молчаливое противостояние, наконец Светка шагает в сторону. Когда Крис проходит мимо, она делает такой же выпад двумя пальцами, подружка Макарова шарахается в сторону.
Я поднимаю тетради, отряхиваю их. Кто-то сует мне в руку влажные салфетки. Мне уже не грустно, а весело. Смех так рвется из груди.
– Свет, как ты заметила, что я зову тебя? – преодолевая приступ хохота, спрашиваю Михайлову.
– Да случайно, – прыскает и она. – Вижу, что-то мелкое мне рукой машет, а потом ветер голос писклявый доносит.
– Ха-ха-ха!
Мы так и покатываемся со смеху.
– Вам смешно, – вытирает слезы, выступившие на глазах, Пашка. – А представьте, что будет, если об этом узнает Макаров!
Он прав, на самом деле наше с Сашкой положение сложное. Влад злится на него, Ритка – на меня, а влюбленная Крис вообще на весь мир. И ни одна ситуация не разрешена, не доведена до логического финала.
Одноклассники провожают меня домой. У подъезда я поворачиваюсь ко всем.
– Ребята, спасибо, я очень тронута.
– Если хочешь, можем вместе ходить в школу, – предлагает Светка. – Мы с Настюхой будем твоими телохранителями.
– Точно, – подтверждает Завьялова.
Я смотрю на девчонок и тепло становится в груди. Все годы я дружила только с Риткой, а она предала меня, и в то де время Настя со Светланой были просто одноклассницами, а не задумываясь, пришли на помощь.
Я хожу из угла в угол: не могу ни делать домашку, ни готовиться к экзаменам. В тишине квартиры многое вспоминается и переосмысливается.
Кручу в руках мобильник, кому бы позвонить? Сашка на игре, нельзя отвлекать, папа и мама еще на работе. Сердце сжимается, как представлю, какой тяжелый разговор им предстоит с родителями Влада и Ритки.
И опять я задумываюсь об экстернате. Отсидеться дома, пока не схлынет накал страстей, сдать спокойно экзамены и уехать учиться – идеальный просто расклад.
«А последний звонок? А выпускной бал? – всплывают в голове вопросы. – А Сашка? Он же отсиживаться не будет».
Я тут же вспоминаю папкины слова:
– Хочешь выкинуть на помойку одиннадцать лет жизни?
Не хочу, это точно. И бояться я устала, и прятаться тоже.
Слышу скрежет ключа в замочной скважине и сразу несусь к двери. Сердце в груди заходится стуком от волнения. Родители входят в квартиру. У них уставшие и расстроенные лица.
– Ну, что? – выдыхаю я вопрос. – Вы разговаривали?
– Полина, дай нам немного прийти в себя, чуть позже поговорим, – отвечает папка из ванную.
Мама смотрит на меня тусклым взглядом и уходит в родительскую спальню.
Все, это конец…
Я тоже запираюсь в комнате, пытаюсь заниматься, даже включаю видеоурок, но знания в голову не идут, постоянно напряженно прислушиваюсь. И тишина в квартире угнетает, а неизвестность сводит с ума.
От телефонного рингтона вздрагиваю. Мгновенно хватаю мобильник, настолько страшным и зловещим кажется этот звук.
– Поля, надо встретиться, – говорит Макаров. – Я зайду?
– Ох, Саш, – шепотом выдавливаю из себя. – Мне страшно.
Тут же раздается входной звонок. Я напрягаюсь, но никто из родителей не торопится ее открывать. Плетусь сама, распахиваю дверь, Сашка спрашивает с порога:
– Совсем плохо?
– Не знаю.
Глазами показываю на родительскую спальню и тащу Сашку к себе. Он бросает сумку на пол и крепко обнимает меня. Мы стоим, прижавшись друг к другу, и так тепло становится на душе, словно Макаров передает мне свою джедайскую силу.
– Ты уже слышал?
– О выходке Крис? – Сашка
