Дай мне развод - Ария Тес
И все равно, прежде чем бестактно толкнуть дверь, я прислушиваюсь. Сказать — одно, но страх так просто не сотрешь. Хуже то кому будет? Мне. Видеть его с другой, спорю на что угодно, все еще больно: да, больно. Летом мне такое пару раз снилось, и я просыпалась вся мокрая от слез. Не хочу…
Так, поменьше тут соплей! Пошла!
Точно!
Толкаю дверь, однако мысленно, несмотря ни на что, я выдыхаю: Ильяс один. Он резко поднимает глаза, пока говорит по телефону, на губах зреет усмешка.
- Я перезвоню.
Мамочки…
От низкого голоса мужа — ДАРИНА, БЫВШЕГО МУЖА! — проходят мурашки, и я сразу краснею. Тушуюсь. А он встает из своего директорского кресла и улыбается уже явно.
- Ну здравствуй, Дарина.
Ненавижу!!!
За то, что развод дался ему так просто. За то, что нет и тени страдания, душевной смуты! Мелко так думать, но я бы хотела. И чтобы пил, как в фильмах, и чтобы разрывался от боли — а ему хоть бы хны! Кажется, он даже стал красивее.
- Что ты себе позволяешь?! - натурально рычу, Ильяс спокойно поднимает брови и указывает подбородком на дверь.
- Закрой дверь.
- Ты меня не слышал?!
- Ты достаточно громко предъявляешь мне претензии, так что слышал. Не хочу, чтобы это слышали мои сотрудники — закрой дверь.
Вы посмотрите на этого «большого» начальника только! Кого ты строишь из себя?! Как ты смеешь мне указывать?! Однако по выражению лица Амаева я понимаю, что разговор будет только на его условиях.
Поэтому закрываю дверь. Хотя зачем мне нужен этот разговор? Хм…не знаю. И почему я раньше об этом не подумала? До того, как полотно ударилось о проём.
Теперь отступать, как будто и некуда. Нет, есть куда — за моей спиной же земля не разверзлась, в самом деле. Нет геенны огненной и всякого такого — она скорее тут. Передо мной. В привычной, размеренной упаковке «хозяина жизни», который вдруг тихо говорит.
- Я рад тебя видеть.
Сердце предательски замирает на миг и пускается в бег. Честно? Я не ожидала, поэтому ненадолго теряюсь в пространстве и времени, почти допускаю улыбку, но резко и хлестко бью себя по рукам, делаю шаг на него и шиплю:
- А я тебя нет! Сто лет бы не видела!
- Но ты здесь.
- Потому что ты меня спровоцировал! Как ты смеешь?!
- А мне нужно было спросить твоего разрешения, прежде чем подарить цветы? - шаг на меня.
- Да, нужно!
- Я так не думаю.
Еще один шаг. Щурюсь, делаю свой ответный (зачем-то), выплевываю.
- Нет, у тебя нет никаких оснований дарить мне цветы, ясно?! Я тебе запрещаю!
Ильяс тихо, но явно усмехается. Еще шаг.
- Ты мне…запрещаешь, прости?
- Совершенно точно! Запрещаю! Ты не можешь!
- Какой-то глупый разговор.
- Почему это?!
- Потому что я все еще не спрашивал твоего разрешения.
Ильяс останавливается прямо напротив, и мне бы задаться резонным вопросом, как он оказался так близко?! Но я снова теряюсь.
От него пахнет, как и прежде, сладковато и уверенно. Говорят, запахи могут возвращать память — они ее провоцируют. Не знаю, запах меня провоцирует, или в принципе он? Но я точно теряюсь. Смотрю на него, а в груди так тепло сразу… и бешеный стук.
Ты — самое прекрасное ужасное, что со мной было.
Волнуюсь. Чего он так смотрит на меня?! Как истукан. Застыл и пялится-пялится-пялится.
- Ну что?! - не выдерживаю, правда, выше шепота голос поднять не получается — а Ильяс улыбается только шире.
Вдруг берет меня за предплечья, резко тянет на себя. Понять не успеваю, как оказываюсь в его объятиях, как лицо мое оказывается в обманчиво нежном капкане сильных рук, а потом я попадаю в капкан еще хуже. Тот, что сносит мне крышу — в поцелуе.
А мне ее сносит напрочь. Я же отвечаю…не сразу догоняю: он целует меня так страстно, жадно, будто безумно! И я отвечаю…как дура!
Потекла, называется, сладкой лужицей на солнце! Меня настолько окунуло в эти ощущения, что приходится буквально приложить максимум усилий, чтобы не дать себе по-привычному обнять его за шею и провалиться еще глубже на дно под названием "Мой-бывший-муж".
Ты чокнулась?!
Резко расширяю глаза, пытаюсь отпихнуть, уперевшись в грудь, но снова сталкиваюсь со стеной.
То есть: хрен там пел. Ильяс только обратный шаг делает на меня, теснее обнимает и проводит языком по губам. А у меня коленки подгибаются…
- Пусти… - шепчу в полуобморочном состоянии, он глухо усмехается.
- Нет.
И снова в атаку!
Напор становится сильнее, а у меня в голове наконец-то начинает работать мозг.
ЧТО-ТЫ-ТВОРИШЬ, ЧОКНУТАЯ?! СОВСЕМ УЖЕ?!
С силой дергаюсь — удается уловить момент, когда он почти расслабился, когда думал, что победил: получается вырваться.
ХЛОП!
Даю звонкую, сильную пощечину, а сама тяжело дышу, хотя стараюсь и нет.
Не потому, что стесняюсь такой реакции собственного тела, я в этот момент об этом вообще не думаю — мне страшно, как он отреагирует на то, что я себе тут позволила.
Стоп. Ты позволила?! ДАРИНА!
Точно. Точно!!! Это он себе тут позволил разного, на что права больше не имеет, но точно не я!
Делаю шаг на него, тыкаю в грудь пальцем и рычу.
- Ты в край охренел, Амаев! Какого черта?!
А он просто взгляд на меня переводит и тихо, с на этот раз мягкой улыбкой говорит.
- Я скучал по тебе.
И все. И поехали-погнали-покатились.
Я ничего не могу с собой сделать — душа буквально поет! А сама я не сдерживаю нервный смешок.
Что за сюр здесь происходит?! Может быть, его приложили чем-то тяжелым по тыкве, раз он…такое тут мне говорит!
- Ты сумасшедший? - интересуюсь, жмет плечами.
- А ты?
- Что за тупой пинг-понг?! А ты, а ты! Во рту растут грибы!
- Что?!
Морщится, в шоке. А я в каком! Ты обалдел!
- Не смей так никогда больше делать!
- Будет проблематично.
- Ты сексоголик?!
