Беззвучная нота - Нелия Аларкон

Я победоносно смотрю на него.

Он раздраженно смотрит на меня в ответ.

Чувствуя себя смелее, целую его шею, проводя языком по краям татуировки, идущей вдоль основания его позвоночника.

Стыд уходит, сменяясь жаром. Ныряя с головой в это облегчение, упираюсь одной рукой в заднее сиденье для равновесия. Выгнув спину, двигаюсь на нем. Он отвечает полустон-полурычание.

Не уверена, предупреждение это или поощрение.

Я воспринимаю это как и то, и другое.

Нежелательные мысли выплескиваются из моей головы, сбегая по струйкам пота на лбу. Просачиваются в сырость моего нижнего белья.

Я сбрасываю слой.

Блузка Redwood Prep, выданная всем учителям.

Облегающая юбка-карандаш длиной до колена.

Тянусь к поясу Зейна, желая вновь пережить ту ночь, когда мы впервые встретились.

Лязг металла наполняет машину и просачивается между щелями от нашего горячего дыхания.

Мои руки трясутся, как у наркомана на улице, выпрашивающего мелочь. Мама, Джарод Кросс, «Благодарный проект» они так далеко. Почти забыты. Я готова на все, лишь бы Зейн уничтожил то, что осталось от этих мыслей. Все, что угодно.

Мне все равно, что сейчас средь бела дня, что мы в машине его брата, что мы всего в нескольких минутах езды от Redwood Prep.

Неважно, насколько это неправильно, но что-то в Зейне Кроссе всегда меня привлекало. С тех пор как наши взгляды встретились в баре. Это длилось несколько месяцев. От долгого ожидания я напряглась сильнее, чем катушка, готовая вот-вот разжаться.

Я наклоняюсь, чтобы расстегнуть молнию до конца, но Зейн кладет руку мне на плечо. От его кожи исходит мучительная, непостоянная энергия. Как будто он воюет с самим собой. Как будто его разрывают на части изнутри.

— Зачем ты надела обручальное кольцо? — Он говорит медленно, как будто думает, что я забыла, как говорить по-английски. Как будто мы сейчас находимся в двух разных мирах.

— Эти окна тонированы.

— Грейс.

— Не Грейс.

Он смотрит на меня так, будто я наглею. Наверное, так и есть.

Просовываю руки под его футболку. Кожа на коже. Недостаточно. Не полностью.

— Никто не узнает.

— Что узнает?

Я тяжело сглатываю.

Он крутит пальцами, двигая воображаемую барабанную палочку.

— Что мы женаты?

— Конечно.

Еще одно движение пальцами.

— Тебе нужно увидеть это кольцо, чтобы быть согласной на секс со мной?

Я не отрицаю.

— Полагаю, Датч хранит средства защиты в своей машине.

Он отпускает сардонический, придыхательный смешок.

По моей спине пробегает беспокойство другого рода. Зейн недоволен, но при этом не спихивает меня со своих коленей.

Он просто продолжает смотреть на меня с серьезным выражением лица, которое кажется очень неуместным при обычных обстоятельствах, но особенно сейчас, когда все, чего я хочу, — это чтобы он наконец-то полностью взял меня в жены.

Вдохновлять меня на такой недостаток контроля должно быть достаточной платой, но Зейн, похоже, намерен взять больше. Не то чтобы я знала, что именно он ищет, пока сидит здесь, пронзая меня своими голубыми глазами.

— Тебе это нужно? — Он спрашивает тихо, мрачно, с нотками недовольства, от которого у меня в животе вспыхивает волнение.

— Определи это.

— Ты слышала меня, Грейс, — вырывается у него.

Раздраженная и начинающая чувствовать себя неловко, я отстраняюсь.

— Если ты не хочешь, я не собираюсь заставлять…

Его пальцы сжимают мое бедро в такой хватке, от которой наверняка останутся синяки. Его глаза — две непоколебимые лужи черно-синего цвета.

— Я вот-вот потеряю контроль и разум, тигренок. Поэтому мне нужно, чтобы ты перестала играть в игры.

Я никогда не видела, чтобы Зейн Кросс по-настоящему терял контроль над собой, но знаю, что он близок к этому. Пройдет совсем немного времени, и он переступит через край.

Слегка улыбаясь, провожу пальцами по его прессу, поглаживая линии вдоль. Его глаза затуманиваются, пока я исследую под футболкой его тело, двигаю бедрами, позволяя огню между нами становиться все жарче и ярче, пока он не угрожает поглотить всю машину.

Испуганный вздох вырывается из меня, когда Зейн хватает мою руку и кладет ее поверх своих брюк.

Прижав ее так, чтобы я не могла понять, что он имеет в виду, он рычит.

— Это действительно то, что тебе сейчас нужно?

Я хочу все отрицать, но эта игра в кошки-мышки никогда не казалась мне правильной. Она часто оставляла меня с беспокойным чувством, словно что-то незавершенное. Как будто я не помню, выключила ли я плиту, когда уходила из дома.

Я хочу хоть раз быть честной. Просто чтобы почувствовать, каково это.

Смело глядя ему в глаза, я киваю.

Его челюсть отвисает. Я вижу легкий проблеск разочарования, но он исчезает так быстро, что я уверена, что ошибаюсь.

— Я не хотел, чтобы наш медовый месяц проходил на заднем сиденье машины. — Пока он говорит, его пальцы скользят по задней поверхности моих бедер.

— Это хорошая машина.

— В прошлом семестре она была забита мусором.

— Я не буду спрашивать, почему.

— Нет, не будешь. И ты тоже не скажешь, почему тебе это нужно от меня.

— Брак — это компромисс, — отвечаю я.

Его губы слегка изгибаются, и по какой-то причине, видя его улыбку, я чувствую привкус солнечного света.

Но это тепло вскоре превращается в раскаленное пламя, когда Зейн придвигается ко мне. Одной рукой просовывает пальцы под бретельку моего бюстгальтера. Затем раздевает меня догола.

Я тяжело дышу, обнаженная перед ним, а он разглядывает меня с ног до головы.

Его взгляд обжигает: от груди к животу, к бедрам. Облизывает губы, я почти чувствую его язык на себе, скользящий по моему телу, так же близко, как резкие лучи солнечного света, проникающие через заднее лобовое стекло.

— Я всегда буду давать тебе то, что ты хочешь, Грейс. Всегда.

Я киваю, удивляясь, почему это обещание кажется таким же весомым, как свадебные клятвы, которые он произнес в больничной часовне.

Зейн целует меня.

Между тем как его рот высасывает из меня душу, я слышу звук расстегивающейся молнии.

Когда я открываю глаза и понимаю, что он выпустил меня на свободу, уже слишком поздно сомневаться. В жарком пламени мы с Зейном заключаем наш брак..

ГЛАВА 24

Зейн

В первый раз она прижимает руку к окну, стучит, стучит, стучит. Как будто она умоляет один из грузовиков снаружи о помощи.

Но помощь не приходит.

Нет никакого прекрасного принца со светлыми волосами, скачущего галопом, чтобы спасти ее.

Есть только я.

Злодей. Тот, кто требует полной капитуляции.