Подчиненная с приветом - Лина Эрали
Однако вопреки ожиданиям он молча развернулся и ушел к себе в кабинет. Более того всю неделю неандерталец ведет себя подозрительно нормально.
Вежлив и даже… дружелюбен. Да-да!
Как ни странно, но адекватное поведение со стороны генерального заставляет меня нервничать еще больше. Не могу не ждать подвоха с его стороны. Следовательно работу свою выполняю с особым усердием, совсем не хочется давать поводов меня цеплять.
А еще с каждым днем становится все сложнее и сложнее не думать о словах Матвея. Они преследуют меня даже во сне.
«Нашего уважаемого босса от тебя прет», — вновь звучит обвиняющий голос Матвея в моей голове и от этого в груди становится тесно. Дыхание сбивается, приходится поджимать губы, чтобы не позволить им растянуться в мечтательной улыбке.
Вот же Матвей фантазер. Глупость он, конечно, сморозил. Но я похоже сама умом не блещу. Ведь последние дни мне все чаще приходится одергивать себя. Против воли пялюсь на Озёрского, с дотошностью дознавателя всматриваюсь в его лицо, когда он обращается ко мне, ловлю каждое слово, жест, фирменную ухмылку. Ищу подтверждения словам Матвея. И какого-то черта расстраиваюсь, когда не нахожу их.
«А ты бы этого хотела, да?» — злорадно усмехается внутренний голос.
— Хотела бы. И что? Что в этом такого? — ворчу себе под нос.
«Хочешь потешить свое эго и уязвленную гордость? Или… может это тебя прет от босса?»
— Ну, что за бред? — рычу, со злостью захлопывая ноутбук. Резко подскакиваю и начинаю собирать вещи. Хватит с меня работы. Голова уже чугунная. Мне пора домой.
Глупо спорить с внутренним голосом, а осознавать, что он в чем-то прав жутко неприятно.
Оглядываюсь по сторонам и становится неуютно. Офис совсем пуст, один из осветительных приборов на потолке нервно мигает, жутковато как-то. Сцена в лучших традициях фильмов ужасов. Чуть ли не бегом направляюсь к выходу, отвлекаюсь на настойчивую вибрацию телефона на дне сумки. На ходу пытаюсь достать жужжащий смартфон и тут боковым зрением улавливаю темный и внушительных размеров человеческий силуэт, который появился буквально из ниоткуда.
Испуганно вскрикиваю, дергаюсь в сторону и спотыкаюсь о ножку кресла Марины. Не успеваю сгруппироваться и неловко заваливаюсь на бок вместе с ним.
— Одного понять не могу, рыжая. Как ты умудрилась не убиться, когда запрыгивала на мой балкон, тогда, в Греции? Это же надо так уметь — навернуться на ровном месте.
Насмешливый голос Озёрского заставляет вздрогнуть от неожиданности и глухо простонать от обиды. Кто бы сомневался. Неизменный свидетель моих неудач и источник унижений тут как тут.
— Я всерьез подумываю прилепить тебе gps-маячок, рыжая, а может и сопровождающего на эти выходные. Зная тебя ты же обязательно что-нибудь учудишь, чокнутая. Пропадешь в лесу, упадешь в речку, устроишь потоп или пожар в центре отдыха, — продолжает он изгаляться.
Недовольно пыхчу, намеренно игнорирую протянутую руку, пытаюсь подняться самостоятельно, но он оказывается быстрее. Хватает меня за подмышки и ставит на ноги.
— Это очень мило, Кирилл Александрович. Вы за меня волнуетесь? — даже не пытаюсь скрыть язвительный тон.
— На этот корпоратив компания вбухала кучу бабла. Я просто не хочу, чтобы ты испортила всем отдых, — качает головой, но его губы и грудная клетка подрагивают от смеха.
— Ваши переживания беспочвенны. Если я и попадаю в нелепые ситуации, то страдаю, как правило сама, без побочных жертв, — кривляюсь обиженно, забывая на короткий миг о субординации. Резко разворачиваюсь в сторону лифта, а он судя по звуку шагов идет следом.
Меньше всего мне сейчас хочется ехать с ним в одном лифте, но попытка избежать совместной поездки будет выглядеть глупо и трусливо. Как только двери кабины открываются забиваюсь в дальний угол, Озёрский как назло занимает место напротив, становясь лицом ко мне.
— Тут бы я поспорил. Но постарайся хотя бы не вламываться в чужой номер голышом, — рассмеялся он глядя мне в глаза.
Ощущение, что меня отхлестали по лицу. Щеки пылают и горят, словно он и впрямь надавал мне пощечин. Я практически забыла об этом. Последние события вытеснили из памяти тот позорный эпизод, случившийся в Греции. Озёрский ведь видел меня в чем мать родила.
Неандерталец паршивый. Вот обязательно было об этом вспоминать?
Правильнее было бы просто пожать плечами и сделать вид, что мне все равно, но это совсем не просто. Перед глазами всплывает картина — я совсем нагишом на кровати и Озёрский, который стоит напротив, и брезгливо проходится по мне высокомерным взглядом. Называет дешевой шлюхой.
Обида нахлынула с новой силой. Он был очень груб со мной в тот день.
Гневно пыхчу, лезу в сумку, пытаюсь достать из сумки телефон, который вновь вибрирует. Сумка на вид небольшая, а по ощущениям будто заговоренная. Никак не ухвачусь за мобильный. Тихий смех генерального перерастает в громкий и издевательский гогот. А я продолжаю гореть от стыда и возмущения.
И ведь не пошлешь на заветные три буквы. Как никак он босс, мать его.
К счастью, у неандертальца еще остались крохи совести и когда лифт открывается просто удаляется прочь, продолжая сотрясать воздух своим неандертальским ржанием.
А я наконец ловлю телефон на дне сумки.
— Викусь, я выезжаю с работы. Через час, полтора буду, — вздыхаю устало.
— Лада, я уезжаю. Мне предложили работу в отеле в Питере. Младшим менеджером. Самолет через три часа.
— Чего?! Почему так срочно?
— Вакансия открылась неожиданно. Но на это место уже куча желающих. Мне повезло, что Настя смогла выбить должность для меня. Она меня ждет. В общем, я уже на пути в аэропорт. Ключи оставила соседке снизу.
— Мы что даже не попрощаемся по-человечески?
— Прости. Я не могу упустить такую возможность. Завтра я уже должна приступить к работе. Ближайший рейс сегодня около полуночи.
— Вика, что-то я за тебя волнуюсь.
— И совершенно зря, глупышка. Как доберусь отзвонюсь или отпишусь. На связи малыш. Мне еще с родителями надо созвониться.
Настя старшая сестра Вики, уже несколько лет работает в международной сети отелей. Она ответственный человек и любящая сестра, и как никто другой сможет позаботиться о Вике. К тому же это отличный старт для карьеры.
Из-за неожиданного отъезда подруги ночь выдалась беспокойной. Не знаю почему, но необъяснимое чувство тревоги не давало покоя. Выдохнуть с облегчением удалось лишь под утро. Вика прислала подробный отчет с фотографиями. И кучу селфи с Настей в номере отеля.
И как только переживания за подругу угасли, в мои мысли тут же беспардонно влез Озёрский. Несносный
