Собственность Дьявола. Право на семью (СИ) - Елена Николаева
К черту мысленные терзания!
Спустя недолгое время шампанское берёт своё. Почувствовав, как по телу разливается тепло и внезапная приятная расслабленность, приподнимаю слои фатиновой юбки на пару сантиметров выше, чем следовало бы.
Оголяю не только подвязку с бриллиантами, но и пикантную часть бедра, на котором красуется пристегнутая к сексуальному ремешку широкая ажурная резинка чулка.
Ну а что? Умирать, так с музыкой, господа извращенцы!
А как вы хотели? За недостриптиз тоже нужно платить. Зря, что ли, я здесь стараюсь?
— Вау! Это очень красиво. Глаз не оторвать! — динамики оживают ликующим возгласом Варламова. И снова, эти чертовы аплодисменты взрывают относительную тишину и мой мозг. Застыв в удобной позе, устремляю взгляд в одну точку, жду, когда закончатся торги.
— Господа! — продолжает куратор фонда. — Перед тем, как начнём торги, хочу добавить, что за покупку этого эксклюзивного лота прилагается бонус! Танец с очаровательной гостьей этого вечера, нашей прекрасной моделью Марианной!
«Что?» — гримаса недоумения искажает моё лицо.
Обещание Варламова не только ошарашивает, оно меня злит! Желание вырвать микрофон у него из рук и засунуть ему в глотку, растет с неимоверной прогрессией.
Он совсем спятил? Какой ещё танец? После того, как я отдам подвязку покупателю, я с удовольствием испарюсь. Уеду домой. Сниму с себя это чертово платье и нырну в горячую ванну. В кои-то веки расслаблюсь.
— После вальса мы прервёмся на небольшую паузу, — добавляет он с невозмутимым лицом. — Итак, пожалуй, начнём. Стартовая цена лота: два миллиона восемьсот девяносто восемь тысяч рублей!
— Три миллиона! — доносится откуда-то из зала. Из-за прожектора лицо мне сложно рассмотреть.
— Три пятьсот! — летит вдогонку.
— Пять миллионов! — раздаётся где-то слева.
— Шесть лямов! — кто-то снова повышает ставку.
— Восемь!
— Десять миллионов! — доносится голос Геры, и моё сердце пропускает удар. Прикусываю губу, чтобы не расплыться в дурацкой улыбке.
Гера… Герочка… Он не позволит, чтобы меня лапали чужие руки. Уж лучше станцую с ним.
— Десять миллионов готов пожертвовать господин Астафьев! — подытоживает Варламов. — Кто больше?
— Одиннадцать! — басит незнакомый голос.
— Тринадцать!
— Тринадцать миллионов рублей — мужчина с красной бабочкой! Кто больше, господа? — Варламов входит в азарт.
Черт! Кажется, я тоже…
Внутри всё горит и потряхивает от предвкушения.
— Пятнадцать миллионов рублей! — перебивает ставку Астафьев.
Боже, он сумасшедший! Это же такие деньжища!
— Семнадцать! — чеканит толстый жирдяй рядом со сценой. Лица не вижу, только силуэт.
О, Боже, нет… Он меня затопчет в вальсе. Ему лучше участвовать в сумо!
На мгновенье повисает пауза, и я начинаю мелко дрожать.
Нет! Нет! Нет!
Только не он!
— Семнадцать миллионов раз! Семнадцать миллионов Два! — искусно медлит Илья, наматывая мои нервы на кулак. — Сем…
— Двадцать пять лямов! — раздавшийся совсем рядом голос Исаева неожиданно рассекает пространство зала пополам. Тембр низкий и твердый. Пулей врезается мне в висок. Оглушает. Сотрясает моё нутро.
Пошатнувшись, нервно сглатываю. Сердце ёкает в груди. С болью обрывается и камнем падает вниз.
Господи, он решил меня добить? Двадцать пять лямов? Серьёзно? Руслан сошёл с ума…
— Двадцать семь! — Гера неожиданно перебивает ставку.
— Тридцать! — не уступает Руслан.
— Тридцать три! — поступает новое предложение от Георгия.
Похоже, что в этой схватке остались только двое, заинтересованных не столько в подвязке, сколько в том, чтобы развязать конфликт. И Гера явно провоцирует Руслана. Зачем ему это нужно?
— Тридцать три миллиона рублей от господина Астафьева! Принято! — кричит в микрофон Илья.
— Тридцать пять! — высекает Руслан. Его голос всё ещё звучит холодно и жёстко. От него мороз по коже катится. Я не смотрю в его сторону. Мне страшно. Впервые за одиннадцать месяцев я по-настоящему ощущаю, как от Исаева исходит опасность.
Она просто веет ледяным холодом. Вонзается в кожу жгучими иголками. Я не испытывала такого со дня нашей свадьбы.
— Тридцать семь! — не уступает Гера, вынуждая Руслана увеличить ставку.
Черт! Да что на него нашло? Он как с цепи сорвался. Поднимает планку выше и выше.
— Невероятно, господа! — охреневает Варламов, явно довольный своим успехом.
Слизняк проклятый! А я, дура, повелась на его уговоры. Подставила обоих. И если учесть упорство Руслана, то потеряет именно он. Дело же принципа, мать его! Он всегда добивался поставленных целей, причём, любой ценой! Не задумываясь о последствиях.
Что-то здесь нечисто. Думаю об этом, и меня осеняет! Руслан не стал бы этого делать, если бы не знал, кто я. Ему эта подвязка на хрен не нужна. И Гера выглядит так, будто решил устроить ему краш-тест на проверку… чего?
Чего, вашу мать? Чего?
Чего Георгий добивается от Руслана?
Черррт! Что же я натворила?
— Господа, кто же даст больше? — Илья прерывает напряжённую паузу.
— Боже мой, заткнись… — цежу я сквозь зубы, зажмуриваясь.
Ткань платья, сжатая в моих кулаках, становиться влажной. По позвоночнику сползает капелька пота. За ней скатывается ещё одна и ещё. Меня уже не просто знобит, меня изнутри потряхивает, трясёт как в турбулентности!
— Сорок лямов! — рубит Исаев, вынуждая меня распахнуть веки и отыскать его взглядом в толпе. Он близко. Намного ближе, чем я думала. Между нами пара метров. Воздух электризуется. Становится душным. Невдыхаемым. Тяжёлым.
— Сорок миллионов рублей раз! Сорок миллионов рублей два! Сорок миллионов рублей… — Илья в который раз выдерживает острую паузу, сканируя цепким взглядом зал, но ставку никто не повышает.
Боже мой! Господи! Хватит!!!
— …три! Продано! — наконец-то лот уходит с молотка, и я выдыхаю, из последних сил держась на ногах. — Итак, господа, рад сообщить, что в этой нереальной схватке выиграл господин Исаев! Поздравляю! Прошу Вас, Руслан Георгиевич, можете забрать свой приз. Наша очаровательная гостья с радостью вручит Вам подвязку и подарит танец в качестве приятного бонуса. Аплодисменты, господа! Браво! Сорок миллионов рублей пополнят банковский вклад в фонд помощи больным детям.
Глава 27. Недовальс
Руслан
Стерва…
Какая же ты стерва, мать твою!
Рассматриваю восставшую из мертвых жену и глазам не верю. Если бы не разговор с Георгием и полное подтверждение её личности Даном, я бы и сейчас считал себя свихнувшимся параноиком.
Какого хрена? Как это вообще? Как?
Лгунья! Чертова лгунья!
Как же ты могла??? — прожигаю взглядом супругу, а внутри ненависть клокочет. Огнём душу вылизывает. Разорвать её готов. Мне адски больно осознавать, что все эти месяцы она тупо скрывалась от меня. Пряталась под крылом человека, на которого я бы подумать не смог. Молчала о себе, о детях…
Живая, блять…
Моя жена… Моя Маша. Дышит. Здесь. Передо мной… Моя. Объятая трепетом, из плоти
