Покори меня - Мишель Валентайн
Холли садится и расстегивает мои джинсы. Я достаю презерватив из заднего кармана и бросаю его на кровать, прежде чем помочь ей стянуть с меня джинсы и боксеры. Мы оба смотрим друг на друга, сидя рядом совершенно голые. Ее дыхание так же прерывисто, как и мое, когда я тянусь к ней.
Я укладываю Холли обратно на кровать и ложусь рядом. Провожу рукой вниз между ее ног, прежде чем скользнуть пальцами к ее набухшему клитору.
— Ты такая чертовски влажная. Мне нравится, что ты очень возбуждаешься, когда я прикасаюсь к тебе.
Холли извивается, пока я продолжаю кружить вокруг ее сладкого места.
— О боже, — выдыхает она.
От страстного тона ее голосе мой член дергается.
— Кончи для меня, детка, — прошу я, прижимаясь к ее коже. — Ты такая чертовски сексуальная, когда кончаешь.
Она всхлипывает и хватает меня за запястье, сильно прижимаясь к моей руке.
— О боже… Трип.
— Вот так, детка. Кончай, — говорю ей.
Я ласкаю ее грудь, пока она возвращается из царства эйфории. Перекатываю тугой сосок между указательным и большим пальцами. Наблюдение за тем, как она разваливается от того, что я делаю с ее телом, вызывает сильную волну по всему моему телу, из-за чего мне становится очень трудно сдерживаться и не наброситься на неё. Мне нравится тот факт, что я единственный мужчина, который когда-либо заставлял ее чувствовать себя так хорошо.
Хватаю ее лицо и жадно целую, страстно желая, чтобы она кончила снова. Меня охватывает сильная потребность в этой девушке. Я хочу, чтобы она всегда была моей.
Делаю быстрый вдох, когда Холли касается моего лица и говорит:
— Я хочу, чтобы ты был внутри меня.
Качаю головой.
— Не сейчас. Сначала я хочу дать тебе еще один.
Прежде чем она успевает сказать что-то еще, я начинаю целовать дорожку, спускаясь вниз по ее телу. Раздвигаю ее бедра, а затем кружу языком по все еще набухшему клитору. Щелкаю по нему языком и слизываю сладкие соки ее возбуждения. Погружаю в неё два пальца и чувствую, как ее жадная киска сжимается вокруг них.
Холли изгибается, прижимает свою киску к моему рту и со стоном произносит мое имя, кончая во второй раз.
А я целую внутреннюю сторону ее бедра.
— И сколько? Четыре оргазма за ночь, и мы еще не закончили.
Она хихикает.
— Ты серьезно относишься к этой историей с королем оргазмов, не так ли?
Хватаю презерватив с кровати и открываю упаковку.
— Я очень серьезно отношусь к своим обязанностям правителя.
Холли смеется секунду, потом опускает взгляд и смотрит, как я раскатываю латекс. Веселое выражение на ее лице становится серьезным, а в глазах снова появляется голод. Эта девушка ненасытна, и я чертовски люблю ее.
Хватаю ее за ноги и притягиваю к себе, кружа кончиком члена между ее влажных складок. Когда он покрывается ее соками, я погружаюсь в нее. От интенсивного удовольствия закрываю глаза.
— Черт. Это гребаный рай.
Толкаюсь в нее до самого основания, а затем выхожу обратно. Холли снова ищет мои губы, когда я начинаю вколачиваться в нее.
— Трип…
Ей не нужно говорить больше ни слова, чтобы я точно знал, что она чувствует, потому что сам чувствую это — эту сумасшедшую связь между нами.
Пальцами впиваюсь в ее бедра, когда теплое покалывание распространяется по всему моему телу. И закрываю глаза, желая, чтобы это продолжалось дольше, но не могу — внутри нее слишком хорошо.
— Блядь. О боже. Сейчас кончу, детка. — Когда ухожу в забвение, мои движения становятся резкими. Ускоренный темп заставляет Холли впиться ногтями в мою спину, когда она падает вместе со мной через край. — Так чертовски сексуально… Черт.
Я рычу, кончая и изливаясь; клянусь, сам Бог только что показал мне рай.
Дрожь сотрясает все мое тело, когда пытаюсь прийти в себя. Я приподнимаюсь на локтях и прижимаюсь лбом к ее лбу, пытаясь отдышаться.
— Ты чертовски потрясающая.
В жизни нет ничего слаще этого.
ГЛАВА 12
ЧУВСТВЕННЫЙ ПОЦЕЛУЙ
ХОЛЛИ
Обнявшись, мы лежим в моей постели. Восходящее солнце освещает комнату, и я изучаю замысловатые татуировки на левом плече и руке Трипа. Провожу пальцем по узорам и читаю слова «Музыка — это жизнь» на его предплечье. Я много раз видела эту надпись у него на руке, но, наверное, не понимала, насколько он увлечен музыкой, пока вчера вечером не сказал мне, что раньше играл в группе.
Провожу пальцем по словам.
— Мне нравится вот эта.
Трип поворачивает запястье, чтобы посмотреть, о чем я говорю.
— Мне тоже. И это правда. Музыка у меня в крови. Я люблю её. Не думаю, что когда-нибудь смогу полностью отказаться от неё.
Я приподнимаюсь на локте.
— Мне нравится, что ты такой страстный. Почему ты перестал играть?
Трип какое-то время молчит, словно подбирает слова.
— Вообще-то я все еще играю.
— Я бы с удовольствием послушала, как ты играешь.
Он ухмыляется.
— Я бы с удовольствием сыграл для тебя.
Мой взгляд блуждает по его руке и словам «Черный сокол», вытатуированным на его плече. Касаюсь его кожи там, где чернилами выведены слова.
— Это ведь название группы?
Глаза Трипа расширяются, а тело напрягается.
— Да.
Я наклоняю голову. Мне кажется ребячеством носить что-то подобное на своей коже, но я слышала о людях, делающих более сумасшедшие вещи. Думаю, если вы любите что-то настолько, чтобы навсегда оставить след об этом на своем теле, это хороший способ помнить, что вы увлечены чем-то. Я не хочу, чтобы он думал, будто я осуждаю его за это. Вижу, как он занервничал, когда я подняла эту тему.
— Я и не знала, что ты такой большой поклонник.
Он расслабляется и улыбается.
— Ага. Я их большой поклонник. Они тебе нравятся?
Я пожимаю плечами.
— Я слышала только ту песню, которую ты напевал в офисе.
— Ball Busting Bitch?
Смеюсь над нелепостью этого названия.
— Та самая. Её бесконечно крутили по радио.
Он тоже смеется.
— Мне ли не знать.
— Кроме этого, я никогда особо не слушала их музыку, — признаюсь я.
— Неплохая группа.
Разговор о музыке и группах заставляет меня задуматься о его постоянной работе.
— Я никогда не спрашивала, на какую группу ты работаешь.
Трип прикусывает губу и заправляет прядь моих волос за ухо.
— Хочешь верь, хочешь нет, но я работаю на «Черный сокол».
Я открываю рот и быстро сажусь, натягивая простыню, чтобы прикрыть голую грудь.
— Ты серьезно?
Он закидывает руку
